Записки озабоченного (Гормональный репортаж) - Александр Ермак

— Пакет картошки. И полкило винограда…

С тем и вернулся домой. Ткнул телевизор. Поплевал виноградными косточками в приторных героев какой-то мыльной оперы. Вздохнул и выключил ящик. Включил другой — компьютерный:

— Проверю-ка на всякий случай. Но, конечно, до завтра ничего не будет.

А у самого там, где надо, запульсировало, забилось: «А вдруг будет, будет, будет…»

«Вдруг» было. В почтовом ящике компьютера маячило письмо. Короткое как телеграмма: «Жду твою шашку по адресу:… Люба».

Я растерялся:

— Так, так, так, так…

Указан адрес? Не проститутка ли это? А может быть, кто из списка тех, что мне не понравились. Я быстренько просмотрел все имеющиеся у меня почтовые адреса. Нет, этого не было. Значит, клюнувшая рыбка не размещала свое объявление, а откликнулась именно на мое, на «физиологический» вариант.

— Так, так, так, так…

А если какая уродина? А если..? Если..? Если..?..

— Все к черту — еду.

Инстинкт душит разум. Да в конце концов, даже если ничего не получится, то по крайней мере не буду тут сидеть один, с ума сходить от озабоченности. Все. Решено. Выписываю на листок адрес. Гашу компьютер. Воздушно целую Мерлин. Бегу.

Люба живет от меня в трех станциях метро. Через полчаса я у ее дома. На выходе из подземки прикупил пару пива, на всякий случай. Употреблю, как получится, перед или после.

Захожу в подъезд обычной панельной пятиэтажки. Поднимаюсь по лестнице. Квартира — на третьем. Но вот ведь запыхался, как будто на Джомолунгму вскарабкался. Сердечко бьется: трах-тах-тах, трах-тах-тах…

Сейчас, сейчас отдышусь, соберусь и позвоню в эту дверь.

Жму кнопку. Слышу звонок. Жду. Из-за двери никаких звуков. Она что, глухая? Или в ванной ополаскивается? Или специально меня так томит, разогревает? Еще звоню. И еще. И еще.

И вздыхаю, наконец:

— Ку-ку, Гриня. Пролет…

Снова гляжу на записанный адрес, на номер квартиры — все верно. Чья-то шутка? Неумно-с, господа.

Жму на кнопку звонка еще раз и иду к лестнице. Медленно шагаю по ступеням и слышу, как скрипнула на площадке раскрываемая дверь. Оборачиваюсь — не моя, с противоположной стороны. Но из-за двери обращаются явно ко мне:

— Леша?

— Да…

Я снова поднимаюсь. За полураспахнутой дверью стоит довольно молодая женщина. В простеньком халатике с ромашками. Без макияжа. Светлые, слегка причесанные волосы, невыразительное лицо. Она кивнула:

— Я — Люба. Заходи.

«Перепутал все-таки квартиру, кретин» — ругаю себя, вторгаясь в небольшую прихожую. Но Люба, закрыв дверь, реабилитирует:

— Я специально соседнюю квартиру указала. В ней сейчас никто не живет.

— Зачем? не понял я.

Люба жмет плечами:

— На всякий случай. Неизвестно ведь, кто придет. А так я в глазок могу рассмотреть. Один пришел или с кем-то. Не маньяк ли какой-нибудь или придурок.

Я взглядываю на себя в висящее на стене зеркало:

— Ну и как: не маньяк, не придурок?

— Нет. Проходи в комнату.

Разуваюсь. Вхожу. Оглядываюсь. Обычная однокомнатная квартирка. Похожа на мою.

Шторы задернуты, и потому в комнате полумрак. Но вижу, что мебели немного. Шкаф, стол, три стула, кровать. Постель разостлана. Компьютера не наблюдаю. Может, на кухне? Поворачиваю голову.

Люба садится за стол:

— Если ты компьютер ищешь, то у меня его нет.

— Но как? — не понимаю я.

Люба показывает пальцем вниз:

— Это у Светки-соседки есть компьютер. Она твое объявление прочитала. И сразу мне предложила: хочешь, мол, мужика, вроде не стремный. Вот мы с ее компьютера письмо тебе и отправили.

Она заложила ногу на ногу. Из-под халатика, застегнутого всего на пару пуговиц, открылась нога. Вся целиком. Я напрягся, но устоял, поставил на стол пару пива:

— Хочешь стаканчик.

Люба покачала головой:

— Потом.

Она встала и подошла к постели. Легла на спину. Расстегнула последние две пуговицы. Я увидел вполне приличное тело. Немного худощавое. Но со всеми полагающимися выпуклостями и впадинами. Тут же стащил с себя штаны. И покрыл ее. И раз, и два.

Потом откинулся на спину и поздравил себя: «С облегчением…»

Люба встала. Накинула халат. Застегнула его на все пять пуговиц. Глянула на часы:

— Тебе пора.

Я не возражал:

— Пора — так пора…

Оделся. Мучимый жаждой, потянулся было к бутылке:

— По пиву?

Но Люба покачала головой:

— Нет, уходи…

Мало ли бывает у женщин причуд:

— Ну, ладно. Я пошел.

Какие проблемы: куплю себе еще бутылочку у метро. Стал обуваться, и на глаза мне попались маленькие лыжи в углу прихожей. А на вешалке висело детское пальто. На рукаве мокрое пятно.

Значит, у нее есть ребенок. Люба, наверное, выводила его недавно гулять. А где он сейчас? Скорее всего где-то рядом, да у той же соседки.

Ага, из-за ребенка она меня и торопит. Обулся-оделся:

— До свидания, Люба…

Она принялась открывать замок:

— До свидания… — остановилась, — Знаешь, может, у тебя есть немного денег?

Я пожал плечами:

— Конечно…

Полез в карман. Почему-то суетливо.

Денег у меня было с собой совсем немного. Я ведь ехал в незнакомое место. Протянул ей почти все, что имелось (оставил только на пиво и метро):

— Хватит?

Люба кивнула:

— Спасибо. Пока…

— Пока…

Она вложила мне в руку бумажку:

— Мой телефон. Если что — звони.

— Хорошо.

У метро я с удовольствием выдул бутылочку пивка. Пил и щурился на воскресное солнышко. Телу было легко и хорошо. А в пустой голове проскочила мысль: «То, что делает Люба, проституция или нет?»

Но думать совершенно не хотелось. И бумажку с ее телефоном я скатал в шарик, щелчком отправил в урну. Почему-то не было никакого желания возвращаться в эту квартиру. Туда, где детские лыжи и пальто в углу прихожей.

Может стоило не выбрасывать телефон, а поделиться им с так же страдающим Казимиром? Ему такая тоже, наверное, для одного раза сойдет. Впрочем, как говорят в Турции: «дело сделано, и единственное утешение — что его уже не исправишь…»

Войдя в квартиру, легким движением левой ноги сбрасываю левый ботинок, легким движением правой запуливаю правый куда-то на антресоли. Неважно. Потом достану. А сейчас мне просто хорошо. И я целую Мерлин в щечку:

— Жизнь удалась.

И добавляю:

— Почти.

Все-таки эта непродолжительность встречи с Любой, ребенок, мающийся у соседки, деньги — не лучший фон для полного удовлетворения.

Но взбадриваю себя песней:

— «Да и черт с тобою, плевал я на тебя. Я найду другую, лапца-дрица-ца…»

Уверенно включаю компьютер. Даже, если в почтовом ящике ничего нет, то все равно эту ночь я буду спать спокойно. Без особого напряга доживу до понедельника.