Очаровательный притворщик - Джоу Росс

И хотя сама Блисс была взрослой женщиной, побывавшей замужем, она почувствовала, что против воли краснеет, представляя свою бабушку в знойной полуденной духоте отеля, среди смятых простыней, предающейся предосудительной страсти с едва сошедшим на берег героем войны. Пускай даже и похожим на античного бога.

– Как тебе повезло, – пробормотала она. – Повстречать человека, который до безумия любил тебя целых пятьдесят лет.

– Фу! – иронически фыркнула собеседница. – Везение здесь ни при чем, дорогая моя. Конечно, это счастье, что я повстречала свою судьбу. Но поверь, если бы я пустила дело на самотек, то так и осталась бы безутешной вдовой. Этот человек был мне нужен, Блисс. Нужен как воздух. И если бы потребовалось, я бы перевернула небо и землю, лишь бы завладеть им.

– Мама всегда говорила, что воспитанные женщины американского Юга не бегают за мужчинами.

– Твоя мама была дурочкой. Отчего и осталась без мужа с ребенком на руках. Но ты поступила еще глупее, выйдя замуж за своего негодяя. – Она поднялась и, подойдя к маленькому столику, налила из хрустального графина себе и внучке по бокалу шерри.

– А тебе не пора отдохнуть? – спросила Блисс, принимая бокал, хотя любимый бабушкин напиток был на ее вкус чересчур сладким.

– Когда тебе будет столько же лет, сколько мне, девочка моя, ты тоже не захочешь тратить оставшееся драгоценное время на сон. – Она отхлебнула изрядный глоток и, удовлетворенно вздохнув, вернулась на диван. – Знаешь, мне давно хочется кое о чем с тобой поговорить.

– Поговорить? – невольно встревожилась Блисс. – Что-нибудь случилось? Ты не заболела?

– Не угадала. На самом деле я все жду, когда же ты расскажешь мне о своей поездке в Париж.

– Да я ведь уже рассказывала. Привезла оттуда несколько прелестных вещиц.

– Про это я слышала, и очень рада за тебя. Но я жду рассказа о человеке, которого ты там встретила.

– Что? – От неожиданности Блисс чуть не выронила бокал. – Я не понимаю, о чем ты.

– Правы были воспитательницы из твоего пансиона, когда докладывали, что у тебя все на лице написано. Лгунья из тебя никудышная. Я говорю о том мужчине, из-за которого ты вот уже дней десять витаешь в облаках.

Блисс покачала головой со смешанным чувством досады и восхищения:

– От тебя ничего не скроешь!

– Надеюсь. Понимаешь, дорогая, у меня ведь теперь куча свободного времени, поэтому я могу наблюдать людей. И думать, почему они поступают так или иначе. Ты вернулась из Франции, явно переполненная новыми переживаниями. А по отсутствующему выражению твоих глаз я догадалась, что ты увлечена вовсе не живописным полотном из Лувра.

– Я действительно познакомилась с одним человеком, – пожала плечами Блисс. – Но встреча была мимолетной.

– Чтобы влюбиться, не требуется много времени.

– Это совсем не то, что было у тебя с дедушкой, поверь. Это так… скорее бессознательное… и примитивное влечение…

– Ну, никогда не стоит недооценивать влечения. Это вполне солидная основа для брака. Как бы мы с Дюпре ни любили друг друга, в нашей совместной жизни не раз возникали трещины, заделать которые нам помогало именно влечение.

– Да, но это была всего лишь одна ночь, – не сдавалась Блисс. – То есть вечер… и вовсе ничего такого… – поспешила она добавить, заметив в глазах бабушки лукавое выражение.

– А я разве что-нибудь сказала? – невинным тоном отозвалась Зельда.

– Нет, но ты подумала.

Этого Зельда отрицать не стала.

– И на чем же вы расстались?

– Я сказала, что никогда впредь не намерена с ним встречаться.

– И что же он тебе ответил?

– Тогда мне показалось, что он принял это как должное…

– Чувствую, что здесь должно последовать слово «но».

– Ты угадала, – тяжело вздохнула Блисс. – Сегодня по дороге домой я заскочила в свой магазин и обнаружила там его.

– В магазине? О Боже, дитя мое, только не говори, что на сей раз ты связалась со взломщиком!

– Да нет, это Майкл его впустил.

– Ах, вот оно что, твой верный ирландский рыцарь без страха и упрека. А знаешь ли, – с озорной усмешкой в глазах продолжала Зельда, – не самый плохой выбор для женщины – выйти замуж за такого человека.

Уже не впервые бабушка выдвигала подобную идею. И Блисс тоже ответила как обычно:

– Мне очень нравится Майкл, но просто как друг.

– Бывает, что друзья превращаются в любовников.

– Это не тот случай. С самого начала я отношусь к нему не иначе как к старшему брату.

– Что ж, тебе виднее, – легонько вздохнула Зельда. – Расскажи-ка мне о том, другом человеке.

– Да тут почти нечего рассказывать.

И Блисс вновь мысленно вернулась к событию десятидневной давности. В ту волшебную ночь говорила в основном она. То есть получается, что Шейн знает о ней почти все, тогда как она о нем – практически ничего.

– Как его зовут?

– Шейн. Шейн Бруссар.

– Француз?

– Американец.

– И чем же он занимается?

– Не знаю точно. Похож на плейбоя.

– О! – Энтузиазм Зельды заметно угас. – Что ж, я уверена, ты примешь правильное решение, дорогая.

С этим Блисс не стала спорить. Однако она не могла не замечать, что, когда дело касалось Шейна Бруссара, ее сердце оказывалось не в ладах с разумом.

Кто-то проник в его номер. Шейн почуял это, едва ступив на порог, и выхватил пистолет.

– Не надо насилия, – произнес знакомый голос.

– Проклятие, ты, Каннингем! – сердито проворчал Шейн, поворачивая выключатель на стене. – Какого черта тебе здесь надо?

Незваный гость, казалось, был ничуть не смущен неприкрытым раздражением Шейна.

– Дело в том, что мне стали известны факты, которые, полагаю, должны тебя заинтересовать.

– А тебе неизвестно о такой штуке, как телефон?

– Телефон может прослушиваться. Даже так называемые секретные линии.

– Почему ты думаешь, что в этой комнате нет жучков?

– Потому что я их уничтожил. То есть, по сути, выполнил твою работу.

Поскольку это было справедливо, Шейн не стал утруждать себя дальнейшими возражениями.

– Итак, что же это за сногсшибательные новости, которые ты должен был доставить самолично?

Каннингем отхлебнул бренди, которое достал из мини-бара. Шейн немедленно отметил, что следует включить в финансовый отчет стоимость миниатюрной и умопомрачительно дорогой бутылочки. Он не обязан оплачивать удовольствия Каннингема.

– Есть данные о преступном сговоре с целью убийства.

Шейн мгновенно внутренне встрепенулся, как по сигналу боевой тревоги, но годы практики на секретной службе приучили его держать эмоции под контролем, скрывая их за внешней невозмутимостью и неподвижностью взгляда.