Две стороны неба - Алексей Корепанов

Роберт подошел к креслу, наклонился над журналом, упер руки в колени и задумался. Все эти разноцветные журналы, битком набитые всякой рекламной ерундой, взяла с собой с Земли его мама, когда последовала за молодым Гарри Гриссомом - террористом "Американского возрождения". Подобных организаций было в то время сколько угодно. Перед тем, как отправиться на свою последнюю прогулку на поверхность, она принесла Роберту, уже тогда жившему в отдельной каморке, пачку журналов, перевязанную клейкой розовой лентой, и молча положила в стенной шкаф. Может быть, она тогда и говорила что-то, но слова эти забылись. А вот то, что мама крепко прижала его к себе и поцеловала в лоб, запомнилось очень хорошо. Он нетерпеливо оттолкнул ее, потому что крутил на проекторе какой-то увлекательный ковбойский микрофильм. Мама ушла и больше не вернулась...

Семилетний Роберт с интересом рассматривал яркие фотографии широкоплечих красавцев и полуголых негритянок, роскошных автомобилей и самолетов, бассейнов с изумрудной водой, в которых резвились красивые до невероятности девицы в купальных костюмах и без, зеленых лужаек, на которых играли в гольф и пили вино такие же красивые девицы в компании молодых людей. Журналы были застывшими молчаливыми отражениями земной жизни, недоступной для Роберта, хрупкими мостами в никогда не виданное прошлое, так же как кинофильмы и книги, и это делало их очень привлекательными. Он, затаив дыхание, читал сопроводительный текст, и однажды, благоговейно изучая очередной журнал, наткнулся на аккуратно вклеенную между страницами схему на плотной белой бумаге. Он быстро разобрался, что это подробнейший план Базы, испещренный непонятными значками условных обозначений. В левом верхнем углу находилась надпись: "Объект "Фиалка". ВКС США". Что такое "США" он знал, а значение трех предыдущих букв ему разъяснил Паркинсон. "ВКС" значило - "военно-космические силы".

Он долго недоумевал, кому и зачем понадобилось вклеивать эту схему в рекламный журнал и только впоследствии, лет в тринадцать, пришел к выводу, что между отравившимся полковником Арчибальдом Стейном, его матерью и планом объекта "Фиалка" существует какая-то связь. Паркинсон рассказывал, что на Базе только полковник Стейн был на своем месте, потому что входил в число военного персонала объекта "Фиалка" и после грандиозной заварухи с выборами, когда коммунисты собрали большинство голосов и пришли к власти, остался на Базе, не желая возвращаться на Землю. Мать Роберта бывала у полковника (Роберт даже мысленно не мог сказать "спала с ним") и, вероятно, после его смерти листок плотной бумаги перекочевал из каморки Арчибальда Стейна в рекламный журнал. Оставалось только гадать, взяла ли она схему после того, как полковник отравился или же... Или же отравила его, чтобы взять.

Но зачем? Из-за какой-то никому не нужной схемы... Этого Роберт тогда понять не мог. Впрочем, он не очень-то и думал об этом. Были у него дела поинтересней. Те же фильмы, например. Обучение стрельбе.

А может быть, все происходило совсем по-другому и не имелось здесь никакой связи? Схема-то грешила неточностью, указывая на несуществующий вход в ангары космических ботов. Роберт проверил в свое время и убедился: тот коридор кончается тупиком. Он добросовестно изрезал ножом упругий пластик, надеясь обнаружить какой-нибудь тайный ход в глубины астероида, но обнаружил только каменную толщу. Вход в ангары находился в следующем коридоре. Но все это было известно и без схемы!

Роберт стоял и размышлял, зачем Скотине Жоржу понадобилось выдирать вклеенный лист, на который тот, конечно, наткнулся случайно в поисках пистолета - журнал, кажется, и был открыт на этой странице и валялся в шкафу как давно не нужная вещь. И чем больше он размышлял, тем сильнее охватывало его беспокойство. Целых три года он не вспоминал об этой схеме, а за три-то года он повзрослел...

- Что за ерунда! - растерянно пробормотал Роберт, развлядывая негритянку в желтых пенсильванских босоножках.

И, все больше удивляясь самому себе, понял, что должен увидеть Паркинсона.

...Паркинсон опять поразил его. Из каморки исчезли все бутылки, а сам он, трезвый и выбритый, сидел за столом, скрестив ноги, и писал в толстой тетради, неуклюже сжимая ручку.

- С выздоровлением, сынок, - сказал Паркинсон, разгибаясь и с видимым облегчением отодвинув тетрадь.

- Иосифу Флавию!

Паркинсон смущенно усмехнулся и пожаловался:

- Чертовски трудно писать! А на машинке не могу - голова раскалывается от стука. Почитать?

- Описываешь, как ухлопал Скотину? - язвительно спросил Роберт.

- С чего ты взял, сынок? - изумился Паркинсон, но Роберт видел, что изумление это притворное.

- Ладно! Ты ухлопал, я ухлопал - какая разница.

- Главное - ухлопал! - подхватил Паркинсон.

- Я хочу кое-что спросить.

- А! - Паркинсон помрачнел и пошарил глазами по каморке в поисках бутылки. - Насчет неприятных новостей. Ты садись, Бобби.

Роберт покачал головой.

- Неприятные новости я уже знаю. Я вот про что, -Роберт все больше волновался. - Когда ты ухлопал Скотину, он с собой что-нибудь нес?

Паркинсон подумал, рассеянно закрывая и открывая тетрадь.

- Н-нет, пожалуй. Он вывалился от тебя и я выстрелил ему в спину. Руки тряслись, темнотища - а влепил прямо в затылок...

- Вспомни, Паркинсон. Ведь из моей двери падал свет, ты не мог не заметить, что у него в руках.

- Постой, постой! - Паркднсон сосредоточенно потер лоб, взъерошил длинные волосы. - Ага! Какая-то бумажонка. Точно.

Роберт возбужденно шагнул к нему.

- А куда она делась?

Паркинсон развел руками.

- Не знаю, сынок. Убийца обычно торопится покинуть место преступления. На всякий случай. Даже если убивает из самых гуманных побуждений, и не человека, а именно скотину...

- Аут бене, аут нихиль! - Роберт хотя и был взволнован, все-таки не удержался от усмешки. - А кто первым его увидел?

- Наверное, Тедди Хэмер, потому что он заорал: "Стой!" - но я шмыгнул в боковой коридорчдк, а потом отсиделся в умывальнике, что напротив холодильных камер. Да Тедди и не преследовал. Думаю, в темноте он меня не узнал. А что ты так разволновался, сынок? В этом пергаменте было указано, где спрятаны твои сокровища? Так Тедди все равно не найдет, он ведь наверняка читать не умеет!

Паркинсон рассмеялся и опять с надеждой поискал глазами бутылку.

- Спасибо, Паркинсон. Бывай!

- Постой! - Паркинсон было поднялся, но Роберт уже исчез.

Так. Значит, Тедди Хэмер. Неприятнейший тип, туповатый, но себе на уме. Роберт, наконец, понял, почему его не отпускало беспокойство. Главный Мозг Базы еще с тех старых времен следил за тем, чтобы ни один человек не пытался удрать. Невидимые электронные сторожа бдительно охраняли вход в ангары космоботов. При любой попытке открыть двери моментально включались сирены тревоги и автоматические плазмометы. Для того,чтобы войти в ангары, нужно было заручиться устным согласием не менее двух третей взрослого населения Базы, причем любое принуждение неведомым образом распознавалось Главным Мозгом. Анализировалось какие-то там биотоки, что ли. Лишь при таком согласии Мозг усыплял своих электронных церберов, отключал сирены и плазмометы и давал соответствующую команду механизмам входа в ангары. Так было задумано каким-то умником из военного ведомства еще при проектировании оборонного объекта "Фиалка", чтобы пресечь происки коммунистических агентов, которые могли внедриться в состав военного персонала и в один прекрасный день угнать или уничтожить весь приписанный к Базе космический флот. Ведь не могли же коммунистические агенты составлять две трети персонала!