Дети Мира-кольца - Ларри Нивен

– Гм-м-м? Похоже на давнюю разработку Объединенных Наций. Возможно, это старый низкоскоростной корабль, модифицированный гиперприводом. Мог прийти с планеты Втянутые Когти. Неужели они тоже решили поучаствовать? Эта планета заселена телепатами-кзинами и людьми.

– Втянутые Когти… Это что, угроза с их стороны?

– Нет. Серьезного оружия у них просто не может быть.

– Хорошо. Хайндмост, ты показывал ему «Дипломат»?

– Да. Мы наблюдали, как твой «Зонд Один» расстроил «свидание» «Дипломата» и «Большого риска». Последний ушел в гиперпространство.

– Луис, Причетник, Хайндмост, мне нужен разумный контроль над ситуацией, - сказал Мелодист. - Вы можете в это поверить? Мой «Зонд Один» угрожает «Большому риску» и срывает запланированную встречу. «Большой риск» включает гиперскорость, делает скачок - правда, не очень далеко - и, находясь на безопасном расстоянии в несколько световых минут, осматривается, пока пилот убеждается, что новой угрозы нет. Затем он летит назад, чтобы произвести обмен данными и контейнерами с «Дипломатом», но опаздывает.

Он возвращается к Патриархату, опять-таки выбившись из графика, пытаясь наверстать упущенное. Поэтому «Большой риск» вынужден передать свое сообщение открыто: кроме него, это сделать некому. Любой другой корабль слишком медленный. Планета кзинов находится на расстоянии двести тридцать световых лет отсюда. Полет в одну сторону занимает триста минут. Через десять часов, считая с того момента, «Большой риск» должен вернуться в пространство Мира-кольца и второпях все-таки провести свою вторую встречу. Так?

– Кзины сделают это в любом случае, - сказал Луис. - Любой ценой.

Причетник ощетинился:

– Мы не поклонники строгих расписаний и календарных дат, Мелодист. Этот корабль, «Дипломат», был атакован. Они будут очень осторожны.

– Путешествия в космосе всегда связаны с точным следованием расписанию и календарю, - сказал Луис. - Особенно при таких дальних орбитах.

– Хайндмост?

– Чем ты рискуешь при работе вслепую? - спросил кукольник.

– Очень многим, - сказал Мелодист, - но я обязан что-то делать. Пограничная война набирает обороты. И самое плохое заключается именно в бездействии.

– Что ты намерен делать?

– Я хочу захватить «Большой риск».

Луис понял, что не ошибся: эта задача была чистым безумием. И попытался указать на некоторые детали:

– «Большой риск» в триста раз быстрее нас, даже если использовать гиперпривод, и никогда не приближается к точке сингулярности Мира-кольца.

– Они не смогут использовать гиперскорость при стыковке с другим кораблем. Следуйте за мной. - Мелодист широким твердым шагом двинулся вперед и исчез. И в очередной раз Луис отправился следом.

Глава 5. Хануман

Он мог бы сказать, что «Зонд Два», в меру его понимания - самая совершенная машина. Так или иначе, но Хануман продолжал работать над ним. Из всех удивительных машин во владениях Мелодиста эту он по праву считал своей. И от этого корабля зависела его собственная жизнь.

Он наблюдал в свое время, как Мелодист трудился над системой сетчатых метеоритных заплаток.

Во время работы Мелодист давал пояснения. Хануман чувствовал, что почти понимает. В бесчисленном количестве крошечных отверстий в основании Мира-кольца огромное число мельчайших машин будет плести из скрита нити, которые стянут широкие поверхности поврежденных структур и залатают дыры. При работе наномашин будет происходить и еще кое-что. Устройства тех же размеров станут «ткать» магнитные кабели куда тоньше человеческого волоса, в полном соответствии с системой сверхпроводящих кабелей, уже имеющейся в изнашивающемся основании Мира-кольца.

Натура защитника требует постоянной деятельности. А Хануман мог лишь стоять в стороне от системы сетчатых метеоритных заплаток, не прикасаясь к машинам, которые могут спасти Мир-кольцо и всех живущих на нем, включая и самого Ханумана. Он не осмеливался трогать то, чего не понимал.

На протяжении пятнадцати сотен оборотов неба Хануман жил на деревьях вместе с прочими представителями своего вида. Он любил; производил потомство; старел. Затем странное существо, обтянутое кожаным панцирем, предложило Хануману съесть какой-то корень.

Хануман лишь недавно, около одного фалана назад, стал достаточно разумным. Он усвоил главное: Мелодист являет собой высший интеллект. Имея дело с машинами Мелодиста, Хануман мог только вредить, пока не получит точных и однозначных указаний и разрешений.

Но он был способен работать над «Зондом Два», машиной, способной убить его. Однако он надеялся, что со временем сможет лучше понять ее. Мелодист (такое же высшее существо по отношению к Хануману, как сам Хануман по отношению к остальным представителям своего вида) похоже не осознавал ни того, ни другого.

Хануман уловил движение воздуха и повернулся. Появился Мелодист, а с ним и другие посетители.

Они находились в гигантской пещере под горой Олимп. Мелодист все тем же широким шагом приблизился к кому-то ростом вдвое меньше его самого и сказал:

– Хануман, это свои. Друзья, это Хануман, пилот «Зонда Два».

У незнакомца был высокий, но явно не детский голос.

– Причетник, Луис Ву, Хайндмост. Приветствую вас.

– Рад познакомиться, - сказал Луис. - Хануман? - Он все еще пытался понять, что же видит перед собой. Незнакомец весил явно не более пятидесяти фунтов. Рост около трех футов, хвост два фута длиной, непомерно увеличенные суставы и череп, кожа, словно обвислая выделанная шкура. - Так, стало быть, ты и есть защитник из Висящих Особей?

– Да. Мелодист произвел меня в защитники и дал мне имя это из книги, позаимствованной в библиотеке «Иглы». - Хануман перешел на другой язык и заговорил очень быстро. Пока он болтал с Мелодистом, автопереводчик Луиса иногда разбирал отдельные слова, иногда целые выражения.

– … опрометчиво…

– … опусти это на место.

– Единственная теория, которую следует проверить. Если твой корабль уцелеет…

Рядом с линейным ускорителем ждал своей очереди цилиндр. Он казался чересчур маленьким для пассажира, его носовая часть была полностью прозрачна. Расположенные позади него магнитные катушки (собственно линейный ускоритель) тянулись более чем на милю.

Восстановленный гиперпривод «Иглы» был вновь размещен в ее чреве. Сейчас тяжелые машины медленно пододвигали отрезанную ранее секцию корпуса, чтобы присоединить ее к кораблю.

Срезанная стена «Иглы» теперь имела цилиндрическую вставку, напоминавшую барабан. Внешняя, выходящая на корпус, сторона этого инородного элемента была непроницаемой, покрытой напоминавшим бронзу материалом. Когда секция корпуса двинулась, чтобы присоединиться к «Раскаленной игле дознавателя», этот дополнительный элемент занял место ангара, ранее служившего «гаражом» для посадочного бота.