Жрецы и фараоны. Сны - Эдуард Юрченко

Андрею Дмитрий понравился. Он даже немного завидовал его тяге к жизни и умению радоваться всему, что его окружало. Конечно, жизнь Андрея не была таким испытанием, но он и никогда не стремился что-то кому-то доказывать. В их характерах было очень много сходного – оба не любили выделяться. Похоже, это и стало причиной симпатии друг к другу.

Закончив импровизированный обед или поздний завтрак, наши герои уселись в автомобиль и двинулись в столицу. Минут через пять зазвонил телефон Дмитрия – помощница Иезуита раздраженным голосом давала указания, когда, кого и куда надо доставить. Дмитрий молча выслушал, сказал «хорошо» и положил трубку.

– Спохватились. Легки на помине.

– Слушай, Дим, ты не заморачивайся, подбрось меня к метро, а я доберусь своим ходом.

– Спасибо, старик. А то в столичных пробках можно и в выходной простоять ой как долго… Меня эта помощница съест без соли, если опоздаю. Затем подумал и продолжил: – Слушай, не в моих правилах давать советы, но постарайся выслушать то, что скажу.

– Валяй.

– Я насчет Татьяны… Это, конечно, не мое дело, но, похоже, ты ей определенно нравишься, и это может быть для тебя проблемой.

– С чего ты взял, что я ей нравлюсь? И почему у меня должны быть с этим проблемы?

– Я уже успел повидать на своем веку, и поверь, могу отличить взгляд влюбленной девушки от просто взгляда. А проблемы у тебя будут с Иезуитом, если вздумаешь за ней ухаживать. Это очень властный, сумасбродный, коварный и циничный человек. Он не остановится ни перед чем. Для него не существует жалости или сострадания. Для таких, как он, цель всегда оправдывает средства. А его целью сегодня является женитьба Татьяны и Кирилла.

– Для чего?

– Родитель Кирилла – член семьи Самого, а, соответственно, это входной билет на самый верх власти. Кстати, Татьяна для него никогда не была чем-то близким. Похоже, у него напрочь отсутствуют какие-либо чувства к дочери, как, впрочем, и к кому бы то ни было. Но она во всей этой толпе как луч света в темном царстве: сумела сохранить человеческий облик, не превратилась в мажорного отпрыска, не пытается выделиться и особо ни с кем не общается, кроме Кирилла. Кирилл – неплохой парень, и, похоже, влюблен в Татьяну, но она не отвечает ему взаимностью – они просто дружат. Однако Иезуит всегда добивался своего, а посему берегись: если станешь на пути этого вампира – тебе не позавидуешь. Я серьезно говорю: остерегайся его. Я в своей криминальной жизни всего пару человек встречал с такими повадками, и то они по сравнению с ним – дети.

– Ты уверен?

– Более чем. Давно у него работаю, и не раз был свидетелем, как он расправляется со своими врагами. Причем врагов он сам себе выбирает. Кого обманом, кого клеветой, а кого просто в могилу.

– Прямо-таки и в могилу?

– Поверь. Конечно, я не видел, чтобы он отдавал приказ или сам стрелял, но только после скандалов с ним с оппонентами начинали происходить какие-то проблемы: кого-то поймали на взятке, а кто-то просто разбился на машине. И это не шутки, поверь моему опыту.

– Знаешь, я его видел всего один раз, и он мне тоже не понравился.

– Он наблюдал сегодня за тем, как вы с Татьяной ругались.

– Мы не ругались.

– Да какая разница… Если я скажу, что он наблюдал за тем, как вы мило беседовали, – это как-то исправит ситуацию?

Оба замолчали.

– И что мне делать? – поинтересовался Андрей.

– Не знаю. Я тебя предупредил, а ты выводы сам делай – уже большой мальчик.

– Ладно, в любом случае спасибо.

В этот момент автомобиль плавно остановился возле конечной станции метро. Парни попрощались, пожав друг другу руки.

Празднование в доме Иезуита удалось на славу: и тебе клоуны, и музыканты, и цыгане, и фейерверки… Вот только Татьяне этот день подарил большие ожидания и огромное разочарование. Какое-то время она провела с Кириллом, а после просто сидела в саду на качелях и болтала ногами.

Рабочее утро Иезуита началось как обычно: помощница озвучила запланированные встречи на день, сообщила об ожидающих и хлопотавших о встрече, получила указание забронировать на вечер столик в каком-то богемном ресторане (намечалась очередная встреча с очередной особой противоположного пола), после прошло совещание с подчиненными, на котором Иезуит снизошел до выслушивания их предложений и оправданий, затем кофе-брейк с молодой сотрудницей…

И вот, когда секретарь напомнила о приближающемся времени обеда с министром финансов, в кабинет вошел личный помощник Иезуита. Здесь следует немного остановиться. Это была самая загадочная личность его окружения. Тихий, с холодным пронзительным взглядом, похожий на хищную кошку человек неопределенного возраста с лицом, не выдающим эмоций. Сотрудники недолюбливали его и побаивались, распускали о нем самые невероятные слухи и старались избегать встреч с глазу на глаз. Никто точно не знал, чем эта личность занимается, но зато все знали верную примету: если Михаил Соломонович кем-то интересовался, то у этого кого-то тут же возникали проблемы, как со здоровьем, так и с работой, и, собственно, с жизнью. Говорят, что он служил военным инструктором где-то в Африке. Однажды молодой программист, чья девушка также работала под началом Иезуита, случайно застал свою полураздетую возлюбленную в объятиях начальника… Ну и, будучи вспыльчивым и еще не совсем мудрым, наговорил обоим много нелестных слов, с использованием, безусловно, ненормативной лексики. Иезуит сделал вид, что ничего не произошло. Юноша, конечно же, уволился, а через неделю его нашли без сознания с переломанными ногами и руками, так что бедняге пришлось около года пребывать в различных лечебных заведениях (то кости неправильно срастались, то просто не хотели срастаться).

Соломонович подошел к столу и достал из внутреннего кармана вчетверо сложенные листы бумаги:

– Объективка на интересовавшего вас молодого человека.

– Ты можешь не тянуть, а просто и доступно объяснить, кто это такой и что он делал у меня в доме? – начинал раздражаться Иезуит.

– Зовут этого молодого человека Андрей, он сын чиновника посольства сопредельного государства, на прием в которое вы были приглашены вместе с дочерью, где молодые люди и познакомились. Парень приехал в столицу к отцу не так давно, перевелся в столичный вуз. Занимается боксом, не любит шумные компании и ведет достаточно замкнутый образ жизни: не тусит, не употребляет спиртное ни в каком виде… В общем, ничего примечательного. Воспитывался без матери и долгое время после рождения не разговаривал. Врачи даже успели поставить диагноз – аутизм, но он в конце концов заговорил, хотя по-прежнему предпочитает одиночество шумным компаниям. Есть еще информация, что он сочиняет стихи и пишет музыку. Больше на него нет ничего. А вот его отец – достаточно интересная фигура, – сказал Соломонович и сделал многозначительную паузу.

– Не томи.

– Я не смог нарыть на него никакой информации. После развала империи часть архивов спецслужб (особенно внешней разведки) бесследно исчезли, и сдается мне, что эта личность пребывала в тех списках не на самом последнем месте.

– Чего это тебе сдается? Перестань говорить загадками и объясни понятным языком.

– Был в ПГУ такой засекреченный отдел… Точного названия не припомню. Знаю только, что подготовка одного специалиста этого отдела стоила государству огромных денег, а поэтому и конкурс туда был покруче, чем в самый престижный вуз столицы. В общем, я тоже туда не прошел ни по здоровью, хотя был чемпионом страны в своем весе по борьбе, ни по знаниям, хотя был победителем школьных олимпиад.

– И кого там готовили?

– Понятия не имею. Все было очень засекречено. С каждым курсантом занимались индивидуально, и кто входил в эти группы, никто не знал. Вернее, эти курсанты могли учиться вместе со всеми, но о том, что они имели отношение к упомянутому засекреченному отделу, вряд ли кто-то догадывался.

– Прямо какой-то детективный роман у тебя получается… А с чего ты взял, что папаша этого отпрыска такой важный гусь? И почему наша разведка о нем не докладывает?

– Я же говорю, сейчас так не готовят. И если этот человек оказался в нашей стране, то, значит, что-то обязательно должно произойти. Что же касается моей уверенности в личности папаши, то сдается мне, встречались мы с ним однажды. А насколько вы успели убедиться, память на лица у меня очень хорошая. Так вот, я тогда работал в резидентуре в посольстве Пакистана. Мы получили информацию о финансировании моджахедов спецслужбами Штатов через некую пакистанскую бизнес-структуру. По планам наших стратегов, необходимо было замкнуть денежные потоки на иную, подконтрольную империи, фирмочку. Полгода безуспешных поисков собственников компании не увенчались успехом. Мы собрали кучу материала о возможных фигурантах, но все зря. Вот тогда нам дали команду систематизировать собранный материал и передать его какой-то группе аналитиков из столицы, которая прибудет через неделю и которая займется решением данной проблемы. Каково же было наше удивление, когда мы увидели эту группу. Приехало два человека: какой-то капитан-связист и лицо афганской национальности. Вернее, нам казалось, что лицо это было афганской национальности… С нами общался капитан: он взял собранный материал, задал уточняющие вопросы и уединился с «афганцем», по прошествии нескольких часов нас вновь собрали в штабной палатке, капитан еще что-то уточнил и вновь несколько часов общения с «афганцем». Под утро «афганец» уехал из расположения части на верблюде и больше мы его не видели…