Невеста инопланетянина - Анатолий Федорович Дроздов

из подношений пациентов. Здесь почему-то ценили такие вот пакеты, которые везли из-за границы, и ходили с ними, словно с сумочками, тем более что ручки есть.

— Вось, адвязешь Карине, — сообщила сыну, отдав ему пакет. — Поздравишь с восьмым марта.

— Цветов бы где достать, — почесал в затылке Кир. — Сам собирался девушку поздравить, но их в деревне не найдешь.

— Што гэтыя цвяты! — не согласилась мать. — Их есть ня будзешь. А гэта — падарунок!

В клубе Кир отдал девушке пакет.

— С праздником Восьмого марта! — сказал, слегка смущаясь. — Это тебе подарок, мама собирала.

— Ой, здорово! — девушка заулыбалась. — Люблю подарки. Так, что там? Конфеты, колбаса, — она хихикнула. — Заботливая твоя мама. Вино…

Достав бутылку, Карина рассмотрела этикетку.

— «Черные глаза»? Десертное, Анапа… Такого никогда не пила.

— Я тоже, — Кир развел руками.

— Сегодня и попробуем, — сказала девушка. — Спасибо тебе Костя! И твоей маме.

— Ты ей понравилась, — ответил он. — Очень тебя хвалила.

Теперь смутилась девушка.

— Давай проверим записи и аппаратуру, — сказала, отвернувшись.

Они занялись делом. Карина отобрала бобины с записями для магнитофона, пластинки с танцевальной музыкой. Их разместили на столе, который Кир притащил из комнаты за сценой.

— Вот в таком порядке будешь ставить, — Карина протянула помощнику листок. — Ребята каждую мелодию вдобавок называли, но для тебя необязательно. За исключением белых танцев — их объявлять положено, поскольку девушек на танцах всегда немного больше, им надо дать возможность пригласить кого-то. Справишься?

— А почему не ты их будешь объявлять?

— Я только лишь открою танцы, а дальше сам, поскольку диск-жокей всегда мужчина, — сказала девушка. — Но ты не беспокойся — все получится. Сядешь здесь за пультом, подтянешь ближе микрофон и объявляй мелодии. Тут даже школьник справится.

— А ты что будешь делать?

— Танцевать, — Карина улыбнулась. — Болтать с подругами, друзьями. На праздники в деревню приезжает много молодежи — родителей проведать. Они придут на вечер. Нет, нужно будет — помогу, конечно, но, думаю, что сам прекрасно справишься.

— Понятно, — буркнул Кир, почувствовав, что сердится. Он, что, ревнует? Глупо. Ведь ясно: у такой общительной красавицы вполне быть могут и подруги, и обожатели, и даже ухажеры. Сомнительно, что девушка ожидала, пока к ней явится Чернуха, весь из себя такой красивый и загадочный. Смешно, но на душе слегка саднило. Скрывая это чувство, он стал, сверясь с списком, раскладывать пластинки и бобины. Тем временем в Дом культуры пришли какие-то парни и под руководством Карины споро растащили фанерные сиденья к стенам, образовав внутри просторную площадку. Стали подтягиваться и желающие танцевать, в отличие от церкви — сплошная молодежь. Девушки и парни входили в зал компаниями и, сбившись в кучки, весело болтали. Многие здоровались с Кариной, девчонки даже обнимали фельдшера и заводили разговоры. Вскоре возле Карины собрался кружок знакомых, в котором улыбались и шутили. Видя это, Кир хмурился, но к выступлению продолжал готовиться. Когда закончил, взял пластинку, поставил на проигрыватель. Из динамиков полились звуки вальса.

Все повернулись к сцене, но танцевать никто не стал. Карина, сказав что-то знакомым, оставила их и поднялась на сцену. Махнула Киру — дескать вырубай мелодию, затем сняла со стойки микрофон.

— Добрый вечер! Наш танцевальный вечер начинается. Позвольте вам представить: Константин, наш новый диск-жокей.

Кир встал и поклонился. Все зааплодировали.

— Он медик, как и я, и очень любит музыку. Поет, танцует, сегодня демонстрировал свои таланты на концерте в честь Восьмого марта.

— Пускай и нам споет! — вдруг крикнул кто-то в зале, и все зааплодировали.

— Спрошу, — Карина повернулась к Киру и подмигнула. — Как, Костя? Споешь им «свей»!

Пожав плечами, Кин нашел пластинку с минусовками, поставил на проигрыватель, взял у Карины микрофон.

When marimba rhythms start to play…

Ему поаплодировали.

— Еще давай! — вновь крикнул тот же голос в зале.

— У нас здесь танцы, не концерт, — ответила Карина, забрав у Кира микрофон. — Объявляю белый танец. Константин, поставь «Глаза напротив».[27]

Кир подчинился, и в зале закружились пары. А дальше вечер покатился по программе: он ставил музыку, молодежь плясала — большей частью быстрые мелодии. Они перемежались «медляками», как обозвала их Карина, то есть музыкой для парных танцев. Веселье набирало обороты, Кир чувствовал себя уверенно. Во-первых, ничего особо сложного, а, во-вторых, он помнил вечера, которые вот так же вели друзья из общежития, в котором он когда-то обитал. Еще б Карина была рядом… Но девушка плясала со знакомыми, и Кир невольно ревновал, сам удивляясь этим чувствам. Поэтому, когда программа первой части танцев завершилась, он с удовольствием объявил перерыв. Танцующие потянулись к выходу: мужчины покурить, девчата — освежиться, Карина поднялась на сцену.

— Ну как, справляешься? — спросила диск-жокея.

— Да надоело! — отозвался Кир. — Сидишь тут, как герань в горшке. Я б с удовольствием потанцевал.

— Ничего нет проще, — Карина улыбнулась. — Поставь вот эту бобину, включи магнитофон и наслаждайся. Здесь сборка танцевальной музыки, будет играть нон-стоп. А ты танцуй.

— Нельзя было сначала это сделать? — возмутился Кир.

— Нельзя, — сказала девушка. — У нас же танцевальный вечер, а не какие-то танцульки. Есть сценарий, утвержденный заведующей клуба. Его ты отработал в первой части, теперь же можешь отдыхать.

В ответ Кир лишь вздохнул: как тут зарегламентировано! Даже танцы…

— Тут первая мелодия — медляк, — Карина ткнула пальчиком в бобину. — Объявишь белый танец, включил воспроизведение и после этого свободен.

— Понятно, — отозвался Кир.

Он так и сделал после перерыва. Встал и окинул взглядом зал. Там медленно кружились пары, внезапно Кир рассмотрел возле кресел у стены Карину. Рядом с ней стоял какой-то парень, он тянул ее за руку, а девушка упиралась. На ее лице Кир рассмотрел испуг.

Сбежав со сцены, он молнией пролетел между танцующими парами и подбежал к Карине.

— Пусти, дурак! — услышал ее голос, приблизившись вплотную.

— За дурака ответишь, шмара! — в ответ раздался пьяный голос.

Недолго думая, Кир двинул кулаком в локтевой сустав руки гада, которой он сжимал запястье девушки. Тот вскрикнул и разжал ладонь. Повернулся.

— Ах ты, парашник! — прошипел, дохнув на Кира самогонным перегаром и мерзкой вонью табака. — Пи@дец тебе!

Он попытался замахнуться, но ударить не успел. Кир перехватил его запястье левой, а правой, подступив к нему вплотную, сжал мошонку негодяя. Тот охнул, попытался вырваться, но Кир не отпустил, а только сжал сильнее чувствительный орган хулигана. Тот вскрикнул.

— Счас яйца вырву и заставлю съесть! — Кир прошипел ему в лицо. — Понял, гнида?

— Понял, — пролепетал тот сдавленным от боли голосом. — Пусти, мужик!

— Проси прощения у девушки!

— Ты… это… извини, — натужно просипел скотина, переведя взгляд на Карину. — Больше не буду.

— Шагай отсюда!

Кир отпустил мошонку