Чёрный Мустанг - Карл Май

Апач тем временем, выйдя через заднюю дверь, сделал большой крюк и прокрался к передней стороне здания, будучи уверен, что ему удастся застать метиса с поличным. Широко открытая дверь дома была ярко освещена, так что если кто-то наблюдал за ней из темноты, то мог увидеть любого, кто входил или выходил из неё.

Виннету, не спуская глаз с двери, сделал ещё один крюк перед домом, но впустую. Он часто останавливался и вслушивался в ночную темноту, но тоже без результата. Прошёл в другую сторону и опять напрасно. Так прошло какое-то время, и вдруг он увидел фигуру, появившуюся откуда-то сбоку и приближающуюся к строению. Когда она оказалась перед дверью и вошла внутрь, Виннету уже знал, кто это.

— Уф! Это следопыт, — сказал он самому себе. — И похоже, что ничего плохого он всё-таки не замышлял, напрасно я его, наверное, выслеживал. Виннету на этот раз ошибся. Олд Шеттерхенд, пожалуй, будет удивлён.

И больше не таясь, он вошёл внутрь через главный, ярко освещённый вход. Следопыт при его появлении весь напрягся, сердце у него учащённо забилось. Сейчас должно было выясниться, удалось ли апачу узнать что-либо или нет. Виннету тем временем сел рядом с Олд Шеттерхендом, который поначалу рассказал ему о состоявшемся разговоре с индейцем, а потом тихо спросил:

— Моему краснокожему брату сопутствовала удача?

— Виннету не могла сопутствовать ни удача, ни неудача: мы ошиблись. На улице ничего не произошло.

— А знак, который следопыт подал краснокожему?

— Может быть, это был не знак, а просто случайное движение руки.

— Это бы означало, что и я тоже ошибся, а я в этом сомневаюсь. Этот индеец вовсе не апсарок, а команч.

— Он сделал что-нибудь плохого тебе, мне или кому-нибудь другому?

— Пока что, естественно, нет.

— Поэтому нельзя смотреть на него как на врага. Пусть мой брат Шеттерхенд отпустит его.

— Ну что ж, хорошо, раз ты так этого хочешь, но я сделаю это неохотно.

Затем он повернулся к краснокожему и сказал, что тот может быть свободным. Индеец медленно поднялся и потребовал вернуть ему нож. Потом он спрятал его за пояс со словами:

— С сегодняшнего дня этому ножу прибавится работы — я дал себе новую клятву. Олд Шеттерхенд вскоре сможет убедиться, является ли она такой же странной, как и предыдущие!

После этой угрозы он быстрым шагом пошёл прочь. Всё это время лицо следопыта выражало большое беспокойство и напряжение, теперь же на нём появилась нескрываемая усмешка. Виннету шепнул Олд Шеттерхенду:

— Пусть мой брат посмотрит на метиса!

— Я смотрю на него!

— Он смеётся над нами!

— К сожалению, у него есть на это причины.

— Да. И всё-таки этому индейцу, которого ты считаешь команчем, он подал рукой условный знак. Мы не могли ошибиться. Я не нашёл следопыта на улице. Кто знает, что за дьявольскую штуку он там затеял. Так что в любом случае мы должны теперь быть начеку. Я уверен, что это опасный человек.

Виннету был прав, называя метиса опасным человеком, потому что на улице действительно произошли серьёзные события.

Следопыт, выйдя наружу, первым делом вышел из полосы света, падающего от двери. Потом пошёл прямо, никуда не сворачивая, и прошёл около трёхсот шагов, пока не услышал своё имя, произнесённое тихим голосом. Правда, это было другое имя, совсем не то, каким его называли здесь, в этом поселении. Из темноты прозвучало:

— Иди сюда, Ик Сенанда! Мы здесь!

Его звали именно так, как об этом и подумал Виннету, он был метисом, внуком Чёрного Мустанга, самого грозного вождя команчей.

Он пошёл в том направлении, откуда его позвали, и увидал перед собой трёх индейцев, один из которых выделялся особенно высоким ростом и мощным телосложением. Это был сам вождь, который приветствовал метиса словами:

— Здравствуй, сын моей дочери! Я послал в этот дом Киту Хомашу[2] самого ловкого из моих воинов, чтобы он сообщил тебе, что я прибыл и жду тебя. Ты говорил с ним?

— Мы не обменялись с ним ни единым словом. Само его появление поведало мне обо всём.

— Ты поступил мудро, ваш разговор мог бы вызвать подозрение. Мы находимся в удобном месте, никто не застанет нас врасплох, потому что в полосе света, падающего от открытой двери, нам видно каждого выходящего. И, кроме того, мы имеем дело с такими людьми, которые не имеют ни малейшего представления о жизни на нашей земле.

— Ты ошибаешься. Здесь есть люди, которые прекрасно в этом разбираются.

— Уф! Кто бы это мог быть? Скажи!

— Сначала прибыли два очень высоких и необычайно худых всадника, которые останутся тут до утра. Один из них сказал, что его зовут Тимпе, второго, кажется, зовут так же.

— Тимпе? Фи! Ни один настоящий воин никогда не слышал этого или похожего имени.

— А потом приехали ещё двое: Виннету и Олд Шеттерхенд!

— Уф! Уф! Этих привёл сюда злой Маниту!

— Не злой, а добрый. Поначалу я тоже, конечно, испугался но позже, слушая их разговор, даже обрадовался.

— Ты расскажешь мне о том, что ты услышал, но не здесь! Мы должны уйти отсюда в другое место.

— Уйти? Почему?

— Потому что я знаю, как думают эти люди и как действуют. Они разговаривали с тобой?

— Виннету расспрашивал меня. Он не поверил, что меня зовут Ято Инда, и считает меня сыном твоей дочери.

— Значит, у апача появилось подозрение и он теперь будет следить за тобой. Мы должны немедленно подыскать другое место.

— Но мы ведь его увидим, если он выйдет из этой ярко освещённой двери.

— Ты его не знаешь. Он всё точно рассчитает и поймёт, что враг, который прокрался в это поселение, встанет напротив этой двери, поскольку отсюда можно всё видеть. Поэтому Виннету придёт сюда, но не будет выходить через эти освещённые двери. Там был ещё какой-нибудь выход?

— Маленькая дверь позади кладовой.

— Вот ей-то он и воспользуется и под покровом темноты подкрадётся к нам. Мы должны перейти на другую сторону. Идёмте скорее!

И они, сделав большой крюк вправо, быстро перешли по другую сторону здания, а Виннету как раз в это же время сделал такой же крюк, но слева и поэтому их не обнаружил. Индейцы остановились под деревом, и следопыт подробно рассказал обо всём, что ему удалось услышать. Вождь выслушал его рассказ с большим интересом, после чего радостно произнёс:

— Они собираются отправиться в Ольдер-Спринг? И будут там завтра вечером? Мы их поймаем, вот там-то мы их и поймаем, никуда они от нас не уйдут! Какая же великая радость будет у нас в племени, когда мы притащим туда такую ценную добычу! Мы будем мучить их так, что они будут выть, как койоты, когда с тех живьём сдирают шкуру! Скальпы этих двоих стоят гораздо дороже, чем все косички желтолицых, от которых можно было бы в таком случае отказаться.