Семь жизней - Нонна Монро

Ты из-за Себастьяна расстроилась? Я его убью, – Нэнси села рядом с ней, продолжая держать за руку. – Тебя нужно успокоиться. Пойдем со мной.

Нэнси с трудом подняла подругу с пола и потащила в туалет. Несмотря на то, что уборная располагалась рядом с раздевалкой, Лея продолжала закрывать руками лицо. Ей не хотелось, чтобы ученики обсуждали ее истерику.

Какой идиот додумался украсть яд? Господи, ну почему я не могу просто умереть? Я не хочу, не хочу больше жить. Не хочу.

Слова заели в голове, как самая надоедливая песня и повторялись снова и снова. Лея отняла руки от лица и взглянула на себя. Слезы обезобразили ее: карие глаза уменьшились до размера пуговиц, красному носу позавидовали бы профессиональные клоуны из цирка, пухлые губы скривились в глупой улыбке и постоянно дрожали. Отражение вызвало слезы. Они бесконечным потоком стекали по щекам. Лея пыталась вдохнуть, но тут же задыхалась, словно горло сжало невидимыми тисками. Нэнси не смогла остаться в стороне. На ее глазах тоже проступили слезы. Она молча подошла к Лее и обняла ее.

– Посмотри на меня, – Нэнси повернула к себе ее лицо и внимательно посмотрела. – Я не знаю, что произошло, но мне больно смотреть на тебя. Чем бы ни были вызваны слезы, просто знай, я всегда с тобой.

Лея дрожала. Она с трудом смогла кивнуть подруге. Наклонившись к раковине, девушка умылась холодной водой. Это слегка помогло. Лея вскинула голову. В нос ударил едкий запах хлорки: видимо уборщица недавно помыла полы.

– Готова?

Лея не ответила, лишь последовала за подругой. Голова раскалывалась от пролитых слез, но на удивление, никаких мыслей в ней не было. Шум учеников в коридорах отдавался гулким эхом. Лея опустила голову и молча шла, стараясь не привлекать лишнее внимание. В отличие от нее, Нэнси шла с гордо поднятой головой и слегка вразвалочку. Лицо ее было непроницаемым, но взгляд метался по ученикам, что шли навстречу. Нэнси была готова моментально среагировать, если бы кто-нибудь хоть слово сказал Лее или же усмехнулся.

Нэнси. Дорогая моя Нэнси. Как же тебе повезло быть такой сильной и храброй. Мне бы хоть чуть-чуть твоей смелости, возможно все было бы иначе.

Весь урок Лея сидела, уткнувшись в тетрадь. Во всем теле девушка чувствовала невероятную усталость, а от пролитых слез клонило в сон. Лея не позволяла себе анализировать ситуацию. Запретила думать об Алексе, и о том, что он даже не знал ее имя. Опустошение – вот, что она чувствовала, сидя в кабинете. Поэтому Лее больше не хотелось находиться в школе.

– Сейчас вкусно покушаем, потом два урока и пойдем гулять, – прошептала Нэнси.

Лея с благодарностью взглянула на подругу. На секунду в груди разлилось тепло, но уже в следующую минуту его сменило ледяное отчаяние. Лея знала, что колба не единственный выход. Есть другие способы свести счеты с жизнью.

Столовая была заполнена учениками. Ребята из младших классов бегали друг за другом и громко смеялись. Бедные учителя не могли их успокоить: они едва успевали усаживать их за стол, как те тут же подскакивали и вновь начинали бегать. Лея аккуратно обошла малышню и пошла вдоль столов. Ей хотелось сесть возле окошка, ведь оно пропускало морозный ветер. Гвалт голосов не умолкал. Возле прилавков образовалось столпотворение. Среди других была и Нэнси, которая ловко протискивалась к еде.

Через пару минут шум усилился. Лея отвлеклась от окна и перевела взгляд на учеников. Один из голосов принадлежал Нэнси, а вот второй голос был мужским. От любопытства, она привстала со скамьи и попыталась разглядеть в толпе подругу. Нэнси не заставила себя ждать. С разгоряченными щеками и яростным взглядом, она стремительно направлялась к Лее.

– Нет, я точно его убью. Этот идиот словно ждал меня! Нет, ты только посмотри на него! Видишь щеку? Это я постаралась. Завтра точно принесу тухлые яйца и разобью их в его кармане!

Нэнси была права: Себастьян шел с расцарапанной щекой, опустив голову. Лея переключила внимание на поднос. Котлета и пюре. Живот жалобно заурчал, но кусок в горло не лез. Вместо еды Лея взяла стакан с чаем и залпом опустошила его.

– Ой, забыла еще один чай принести. Я на минуту.

Взяв в руки вилку, Лея лениво водила ей по котлете, разделяя на маленькие кусочки. Девушке показалось, что кто-то пристально на нее смотрел. Лея обернулась. Взгляд ее наткнулся на Себастьяна. Тот сидел, чуть сгорбившись над тарелкой. С ним было что-то не так: в округлившихся глазах виднелся страх. Рука Себастьяна замерла. Побелевшие пальцы сжимали металлическую вилку. Он буквально не двигался, даже не моргал. Лея, не выдержав его взгляда, отвернулась. Сердце в груди заколотилось, словно страх Себастьяна передался ей.

– А вот и я, – Нэнси поставила перед ней еще одну чашку чая.

Лея жадно выпила второй стакан. Она бросила еще один взгляд на Себастьяна и стушевалась. От страха появился аппетит. Лея затолкала в себя котлету, следом принялась за пюре. Нэнси, сидящая напротив, увидела, что с подругой что-то не так, однако промолчала. Лея заметила, что Нэнси тоже посматривала на Себастьяна.

Внезапно Нэнси заговорила. Она рассказывала последние сплетни, как планирует провести каникулы с родителями, о семейной поездке. Слова лились из нее, словно она пыталась отвлечься. Лея обернулась и увидела Алекса. Вилка выпала из рук и со звоном приземлилась на тарелку. Глаза вновь заслезились.

Стараясь замечать тайные знаки, я не видела очевидного. Он даже не знает, как меня зовут. Он меня не замечает. Вернее, замечает, ведь сложно пройти мимо огромного шара и не заметить его. Но как девушка я для него не существую.

Нэнси умолкла. Она взяла Лею за руку и слегка сжала ладонь.

– Если хочешь, мы можем прогулять последние уроки.

– Не хочу.

Из столовой они обе вышли молча. Чем дальше они уходили, тем тише становилось вокруг. Потом все было как в тумане. Лея не помнила, как они добрались до кабинета, как прозвенел звонок и класс наполнился учениками. Сквозь пелену она рассматривала учителя, который увлеченно рассказывал материал. Лея не слышала. Не слышала ни единого слова, что срывалось с его губ. Не слышала и смех одноклассников, шорох страниц, хруст костяшек пальцев. Не слышала ничего. В отчаянии, она обернулась к Нэнси. Та что-то говорила, но Лея не смогла разобрать слов.

В глазах стало темнеть. Лея не понимала, где стены, пол, потолок. Единственная опора – это парта, в которую она вцепилась, от чего костяшки пальцев побелели.

Я не вижу. Я ничего не вижу.

В