Эверли (ЛП) - М. С. Шейд

Его теплая рука накрыла мою, и он поместил шампур с зефиром так, как считал нужным. Надеюсь, он не заметил мурашек, побежавших по моей руке. Парень просто дотронулся до моей руки, а я уже потеряла контроль. Мы подождали, пока зефир не стал золотисто коричневым, и он вытащил его из огня, прежде чем передать мне два крекера, покрытых шоколадом. Я зажала зефир между двумя крекерами и сняла его с шампура.

Когда я предложила ему первым попробовать, он взял тающее угощение и поднес к моим губам, наблюдая, как я откусила кусочек и слизала остатки тягучего зефира с уголка моего рта.

— Вкусно?

— Восхитительно. Немного пачкается. – Он поймал мою руку на полпути ко рту, когда я пыталась вытереть каплю шоколада с моей нижней губы. Наши взгляды пересеклись на долю секунды, прежде чем его язык с трепетом прошелся по моим губам, слизывая шоколад. Чёрт. Я что, только что застонала? Серьезно, что ли? Это так возбуждает.

— Эви, — выдохнул он. – Не могу больше ждать, я хочу тебя.

Прежде чем я смогла ответить, он накрыл мои губы своими, и все здравые мысли покинули меня. На этот раз его поцелуй был другим. Собственническим и настойчивым. Он господствует над моим ртом, и мне это очень нравится.

Я почувствовала, что он улыбается, когда я залезла под его рубашку, мои пальцы следовали по жестким линиям мускулов на его животе. Мне хотелось провести по ним языком.

— У тебя такая нежная кожа, — прошептал он, поглаживая меня по спине вверх-вниз, прежде чем расстегнуть лифчик. – И ты пахнешь восхитительно. – Я стянула с него рубашку, и он снял с меня лифчик, позволив ему упасть на пол. – Такая красивая. – Он так посмотрел на чашечки моего лифчика размера В, как будто выиграл в лотерею.

Волны удовольствия накрыли меня, когда его большие пальцы едва коснулись моих сосков, заставив их моментально затвердеть от легкого прикосновения. Я еще никогда в жизни не была так возбуждена. Я завладела его губами в долгом, глубоком поцелуе. Я позволю себе одну ночь с этим мужчиной и собираюсь пройтись языком по каждому дюйму его потного мускулистого тела. С рычанием – клянусь, он зарычал – он взял меня на руки и отнес в свою спальню, остановившись только, чтобы включить свет.

Он положил меня на кровать, его горячий рот на моей груди, его пальцы расстегивают мои джинсы. Когда я расстегнула его брюки, он отстранился и стянул с меня джинсы и трусики. Желание горело в его глазах, пока они путешествовали по мне. «Так не честно, — прошептала я, когда он навис над моим обнаженным телом. – Покажи мне себя».

Тихий смешок вырвался из его груди: «О! Я покажу тебе, милая. Только после того как налюбуюсь тобой, попробую тебя. Я так долго себе это представлял. Хочу насладиться этим». — Опять, у меня нет ответа. Просто представив его лицо между своих ног, я лишилась речи.

Пронзительные глаза встретились с моими, и его дьявольская улыбка пустила мое сердце вскачь, когда он опустился на колени и подтянул меня к краю кровати. «В постели ты намного меньше споришь. Надо будет не забыть это, когда в следующий раз ты направишь свой острый язычок на меня». Я отвернулась, не в силах смотреть на него, когда он раздвинул мои ноги и пристально уставился между ними.

— Выключи свет, — потребовала я, чувствуя себя слишком уязвимой.

— Ни за что, дорогая. – Он нежно провел кончиком пальца по моим складочкам, медленно исследуя их. – Здесь ты тоже красивая.

— О, Боже! – Простонала я, когда он плавно вошел в меня пальцем, кружа и дразня. Влажные, с языком поцелуи прожгли дорожку от колена до внутренней стороны бедра, пока я не почувствовала его горячее дыхание у меня между ног. Льдисто-голубые глаза посмотрели на меня, ухмылка на его лице говорит мне, что я в беде.

Он не стал медлить. Я почти вскрикнула, когда его язык погрузился в меня, а затем прошелся по каждому дюйму моей плоти. Он въедается в меня с жадностью, заставляя бороться, чтобы свести ноги в попытке контролировать ощущения, слишком сильные, слишком большие. Сильные руки сжали мои бедра, держа меня открытой для его сокрушительного рта, и я взмолилась: «Мэйсон!»

Его ответное мурлыканье вызвало во мне вибрацию, и я снова застонала. Он держался выше моей расщелины и сосал меня, посылая огонь прямо в мою сердцевину, держа мои нервы на пределе. «Ох! Черт!»

Я почти кончила, но он замедлил темп и спустился ниже, проводя языком везде, но только не там, где надо. «Нет, пожалуйста», — захныкала я, пытаясь притянуть его обратно. Еще несколько секунд.

Чувствую его улыбку: «Всему свое время, детка. У нас целая ночь впереди».

Нет, если я задушу его своими бедрами. Он специально мучает меня. Тянет время, доводя меня, лаская пальцами внутри и снаружи, подводя меня к краю, пока я извиваюсь и тяжело дышу.

— Мэйсон, – стону я.

— Тебе хорошо? – Хорошо не то слово, чтобы описать это.

— Слишком хорошо. Пожалуйста.

— Мне нравится слышать, как ты умоляешь меня.

— У тебя есть примерно десять секунд, прежде чем получишь ногой по яйцам.

Он откинулся назад, смеясь: «Я понял тебя, детка». Он поднялся выше и втянул в рот мой клитор, медленно посасывая его и игнорируя мои руки, пытающиеся вырвать его волосы. Я тону в наслаждении, издавая нечеловеческие звуки. Мой мир опрокидывается и разбивается в дребезги, оставляя меня в свободном полете, и я не хочу, чтобы это заканчивалось. Он уменьшает давление, гладя меня языком, заставляя спазмы длиться еще и еще.

Когда я, наконец-то, прихожу в себя, он стоит у края кровати, широко улыбаясь мне и снимая трусы. Короткие боксеры! И они обтягивают каждый восхитительный дюйм его тела. Говоря о дюймах. Когда он снял нижнее белье, я постаралась скрыть свою реакцию на его питона, указывающего на меня, но, боже мой, он огромен. У меня никогда не было мужчины с таким большим членом.

При виде моего выражения его улыбка становится шире, и он натягивает презерватив на пивную банку, которую он называет членом, прежде чем войти в меня. «Я не буду торопиться», -говорит он, награждая меня долгим нежным поцелуем.

— Вроде как объясняет твою самоуверенность.

— Ты просто злишься, что я заставил тебя кричать.

— Да, пожалуйста, не делай так больше никогда. – Он тихо рассмеялся, и я почувствовала его толчки, положившие конец моим попыткам пошутить.

— Прости, не смогу сделать этого. Это было до чертиков сексуально. Мне необходимо услышать это снова.

Я уткнулась ему в шею со стоном, когда он наполовину вошел в меня. Он сосредоточенно нахмурился, медленно покачиваясь туда-обратно, погружаясь глубже с каждым толчком, пока полностью не зарылся во мне. Я почувствовала, что растянута до предела, переполнена им полностью, и это чертовски хорошо.