Выстрел из бумажного пистолета - Галина Полынская

Мы уселись в маршрутку и взяли курс к метро Выхино, где продавалось все на свете.

– Может, купить ему шапку как у Холмса и трубку? – предложила Тая.

– Ну и будет ходить дурак-дураком. Может часы? Настольные, настенные, напольные, наручные?

– У него есть часы, к тому же хорошие дорого стоят.

– Галстук?

– Это еще хуже одеколона.

– Трусы-носки? – предприняла я еще одну печальную попытку.

– Мы с ним не в таких близких отношениях.

– Зонт?

– Хороший зонт нам не по карману, а плохой дарить стыдно. Решили уже открытку и клопомор, чего теперь уже голову ломать.

Мы вышли на Выхино и устремились в книжный магазин за открыткой. Выбирали долго, будто что-то путевое собирались приобрести, взяли огромную с нарисованной бутылкой шампанского и букетом роз, внутри красным было начертано какое-то помпезное поздравление.

– Подойдет, – одобрила Тая, и мы двинули к кассе.

Потом долговременно шастали по вещевому рынку, выискивали лотки с парфюмерией, в конце-концов, обнюхались одеколонами до полуобморочного состояния.

– Они мне уже все одинаковыми кажутся, – махнула рукой Тая. – Давай возьмем тот, у которого упаковка покрасивее.

Это было ужасно, но мы так и поступили.

Прихватив по пути две бутылки шампанского и три гвоздики, с честными и благородными сердцами поехали в детективное агентство «Фараон».

Глава десятая

Наконец-то нам представился случай увидеть и перезнакомиться со всем персоналом славного агентства. Вместе с Горбачевым в «Фараоне» трудилось семеро детективов, из них три женщины, включая довольно беременную секретаршу. Похоже, девушка досиживала в конторе последние дни. И я подумала, что пора бы безработной и беззаботной Тае устраиваться сюда, раз должность освобождается.

На столе Горбачева стояли бутылки с шампанским и вином, пластиковые тарелки с домашней закуской. Душевной компанией мы стали выпивать и закусывать, празднуя день рождения самого старшего сотрудника «Фараона». Компания собралась весьма сердечная, я была уверена, что Таиска впишется в коллектив без проблем. Симпатичный детектив Геннадий поднял пластиковый стаканчик и приготовился толкать тост, как вдруг дверь приоткрылась и в кабинет заглянул невысокий молодой человек со встревоженным бледным лицом.

– Извините, – смутился он, увидев вечеринку, – я пришел не во время?

– Молодой человек, – Горбачев поставил на стол стаканчик, – кажется, мы с вами не однократно обсуждали…

– Поймите меня, – он целиком показался в дверном проеме, – в любой момент может уже быть поздно! Вы просто ее не знаете…

– Любезный, – обернулся к нему Гена, – сейчас агентство не работает. Приходите завтра с девяти до шести.

С понурым видом он вышел из кабинета и притворил за собою дверь.

– Кто это? – поинтересовалась Таиска, прихватывая бутерброд с ветчиной.

– Замучил нас совсем, – сказала беременная секретарша Ирина, попивая апельсиновый сок.

– Он то ли поклонник, то ли бойфренд какой-то певицы, – подхватил детектив Олег Борисович. – Уже пятый раз приходит.

– А что ему надо? – продолжала интересоваться жующая подруга.

– Обычный бред влюбленного, – отмахнулся Геннадий. – Его подруга какая-то неудачливая певичка, вот ему и взбрело в голову, что некто усердно вставляет ей палки в колеса, мешая творческому и карьерному росту.

– Мало того, – подхватила Ирина, – он считает, что некто пытается довести ее до самоубийства посредством гнусных газетных публикаций. Представляете? Совсем уже…

Мы с Таей переглянулись.

– А как певицу зовут?

Этого никто не помнил.

– Я сейчас, – сказала Тайка и метнулась из офиса в коридор, но вскоре вернулась, молодой человек уже ушел.

– И на улице нет, – развела руками Тайка.

– А зачем он вам? – удивился Горбачев. – Просто мнительный молодой человек, уверенный, что его фантазии достаточное основание для начала расследования.

– А певицу не Аидой случайно зовут? – я даже затаила дыхание, но никто так и не смог вспомнить ее имени.

Чтобы не портить людям праздник, мы не стали расспрашивать дальше, а продолжили пить шампанское и поздравлять Горбачева. Засиживаться тоже не стали, все– таки свой коллектив, свои темы, мы чувствовали себя немного лишними. Сердечно распрощались и настроились на выход.

– Еще раз спасибо девочки, что пришли, – по очереди жал нам руки размякший и раздобревший от комплиментов и шампанского Михаил Сергеевич. – Всех вам благ.

– И вам того же. До свиданья, будьте счастливы.

На улице вовсю палило июньское солнце. Шампанское бурлило в крови, домой не хотелось, а по улицам шляться не было особого резона.

– У метро кафешник есть, – сказала Тая, перебрасывая через плечо ремешок сумки, – пошли пива попьем.

– После шампанского?

– Ой, глотнули по капле, можно подумать. Пошли, посидим, помечтаем под холодный пивасик.

И мы пошли.

В двух шагах от метро стояла синяя кибитка с большими надписями на матерчатых стенах «Балтика». Внутри было прохладно, тенисто и грязно. Взяв по стакану разливного пива и по пакету чипсов, мы огляделись, подыскивая удобный свободный столик, и увидели его. Поклонник неизвестной певицы сидел в дальнем углу у входа и грустил над литровым пивным стаканом. Мы переглянулись, взяли сдачу, пиво и направились к нему. При нашем приближении страдалец поднял голову и, судя по его мгновенно посветлевшему лицу, сразу нас узнал.

– Можно? – на всякий случай спросила Тая.

– Конечно, да, присаживайтесь, – он сделал попытку встать из-за стола, пошатнулся и едва не обрушил весь шатер.

Мы присели за столик, и я открыла обе пачки чипсов, пододвинув к себе поближе ту, что с укропом.

– Вы же из детективного агентства «Фараон»? – уточнил парень, вид у него был таким, будто он все никак не мог поверить собственному счастью.

– Да, – соврала Тая. – Как тебя зовут?

– Юра.

Мы тоже представились.

– Видите ли, Юрий, – Тая взяла пластиковый стакан и оттопырила в сторону мизинец, – коллеги в двух словах рассказали нам о вашей проблеме. Как зовут певицу?

– Светлана Маслякова.

Тая мизинец убрала и резко поскучнела.

– Вы поймите меня, – с жаром начал Юрий, – я уверен, что кто-то пытается перекрыть Свете кислород и ради этого идет на всё!

– Возможно, ты немного преувеличиваешь, – вздохнула я, – вокруг каждого артиста полно злопыхателей и завистников, открой любую газету, там столько гадостей о них понаписано, будто артисты самые злейшие враги общества.

– Нет, я не сошел с ума и не преувеличиваю, – на простоватом лице Юры читалось самое настоящее отчаяние, – в печати появляются совершено дикие статьи, причем тот, кто их пишет или заказывает, отлично знает Свету, все ее слабости и недостатки, и бьет по самым больным местам! А у нее такая жизнь была тяжелая, она рано сиротой осталась, сама всего добивалась! Единственный человек родной у нее был дедушка, да тот умер. Она даже в больнице лежала с нервным срывом, недавно только более-менее пришла в себя, а тут какая-то сволочь ее атаковать начала! Все делают, чтобы ее клипы не попадали в эфир, а ее никуда не приглашали. Прошу вас, помогите! Не знаю, кто и зачем это делает, но он ее погубит!

Выслушали мы его пламенную речь с деревянными лицами, Светлана Маслякова в наши планы не вписывалась. Жалко, конечно, дурная ситуация, но мы не в силах спасти всех поруганных певиц на свете.

– Она чудесный человек, – жалобно произнес Юра, видя, что мы сидим эдакими деревянными болванами и даже пиво не пьем. – Выступает под псевдонимом Аида.

А вот это уже совсем другое дело, мы моментально оживились.

– Ах, Аида? – обрадовалась Тая. – Как же, как же, знаем, знаем.

– Правда? – расцвел Юрий. – Здорово…

– Давайте теперь все с начала и самым подробным образом. Когда начали появляться статьи?

Вдохновленный Юрий запел, как соловей, а мы распахнули уши и стали внимать каждому его слову. И вот какая картина вытанцовывалась…

Жила была маленькая девочка Света Маслякова в славном городе Москве, в семье вполне достойно зарабатывающих родителей. И все было бы заоблачно, если б молодые родители не увлекались так сильно альпинизмом. История в Юрином лице умалчивала, на какой именно горе накрыло их снежной лавиной. И маленькая Света стала жить с дедушкой. Когда ей исполнилось пятнадцать, дедушка умер, и девочка осталась вообще одна на белом свете. Со школьных лет проявляла она хорошие музыкальные способности и решила посвятить музыке свою жизнь, но в одиночестве трудно было чего-то добиться. О ее незавидном положении знал фронтовой дедушкин друг – старая партийная бонза, он и в эпоху развитого социализма чувствовал себя прекрасно, и во времена недоразвитого капитализма не пропал. Старикан крепко стоял на ногах, имел собственную строительную фирму, занимавшуюся элитными коттеджами. Сироте он помогал, но особо не баловал. По натуре дед был строгим, сухим, но девочка постепенно растопила его сердце, и он стал носиться с нею, как с собственной внучкой. Оплатил ее первый клип, спонсировал первый диск, и вскоре началась эта непонятная травля. Разумеется, некоторые статьи попадали и деду в руки, чему-то он верить отказывался, а что-то было написано слишком правдоподобно. Их отношения дали трещину, когда в очередном грязном пасквиле написали, что Аида состоит в давней интимной связи со своим пожилым покровителем, и что он развратил ее едва ли не в младенческом возрасте. И поместили фото деда. Этот материал весьма ощутимо ударил по его репутации.