На полпути к себе - Вероника Иванова

— Но никто не поручится, что этот титул не претендует на Вас...

Я поперхнулся.

— Это даже не смешно!

— А я и не смеюсь, — подтвердила ведунья.

— Вы... принимаете желаемое за действительное!

— Это наше право, Мастер.

— Да уж... — на слова женщины мне нечего было возразить. Их право, на самом деле. Спорить бесполезно. Не только потому, что я отчаянно искал и никак не мог подобрать аргументы, свидетельствующие в мою пользу, но и в силу того, что глупо возражать той, которая опирается в своей жизни не только на доводы разума...

— Я не такая умелица, как Рина, но не бежать же за ней по морозу? — ведунья вручила мне приведённую в относительный порядок одежду, которую я и поспешил натянуть, чем вызвал новый приступ тихого смеха у Ниды.

— Можно подумать, мы мужчин никогда не видели... — вполголоса фыркнула девушка, рассчитывая, что я всё услышу.

— Это не повод пялиться на меня! — недовольно хмурюсь.

— Простите... — она закашлялась, чтобы хоть как-то скрыть хихиканье.

Я почувствовал, что подошёл к злости так близко, что скоро не смогу противиться её жестокому очарованию. Надо сменить тему беседы... Но каким образом?

— Почтенная, я могу задать Вам несколько вопросов?

— Как можно отказать Мастеру?

— Хотя бы на пять минут перестаньте упоминать это слово! Иначе... Иначе...

— Зачем защищаться от того, что не принесёт вреда? — задумчиво спросила ведунья.

— Это моё личное дело!

— Как будет угодно Мастеру...

— Я же просил!

— Хорошо, я выполню Вашу просьбу, юноша. Так о чём Вы хотели спросить?

Я куснул губу.

— Зачем Вы послали за мной? Только честно!

Она отвела глаза, но я успел увидеть то, что и предполагал найти в корне всех своих сегодняшних бед.

— Я хотела спасти Ниду и себя.

— За мой счёт?

Старуха горестно вздохнула, но не посмела что-то сказать в своё оправдание.

— А Вы понимаете, почтенная: если бы я знал, что именно меня ожидает, всё прошло бы мирно и гладко!

— Да, я понимаю... Теперь, — призналась ведунья.

— А раньше? Раньше Вы считали меня лакомым кусочком для «отступника»?

— Простите старую... Я ошиблась...

— Ошиблась? — я хмыкнул. — И на миг не поверю, что Вы не расспрашивали обо мне водяника.

Она смутилась, и тем самым подтвердила: моя догадка верна.

— Расспрашивали, ведь так?

— Да, Мастер...

На очередной «титул» у меня уже не было сил реагировать, и я мысленно махнул рукой: нравится так ко мне обращаться, и фрэлл с ней!

— И что сказал водяник? Или Вы беседовали с кем-то из его свиты?

— Речная нежить называет Вас «dan-nah»... Большего мне не открылось.

— Но Вы знаете, что это означает? — я сдвинул брови.

— Знаю... «Хозяин».

— Вы поступили опрометчиво, решив пожертвовать тем, кому не смеют перечить даже водяные духи, — сурово объявил я. — Ваш поступок может иметь неприятные последствия.

Ведунья побледнела и, не успел я даже подумать о протесте, опустилась на колени.

— Я приму любое наказание, только... Пощадите мою девочку...

— Не устраивайте балаган, почтенная! Никто никого не собирается наказывать... Я всего лишь хочу, чтобы Вы впредь думали, что творите!

— Я не понимаю... — Старуха растерянно подняла на меня глаза.

— А и нечего понимать! — почти простонал я. — Вашим заботам вверено столько людей, а Вы... До сих пор не научились жить для них, а не для себя. Страх потерять собственную жизнь и жизнь преемницы затмил Ваш разум, почтенная, и чуть было не привёл к... К очень нехорошему концу. Неужели Вы поверили, что убив меня, «отступник» сжалится над вами обеими? Какая глупость! Нида уже была при смерти, разве Вы этого не заметили? Изъятие зашло слишком далеко, и я сам не понимаю, каким чудом удалось справиться с криддой!

Тут я немного слукавил: никакого чуда не было. Обычная рутинная процедура — подобные ей упражнения в иное время приходилось проделывать по несколько раз за урок. Правда, практика проходила не на «живых моделях»...

Ведунья пристыженно молчала, а мне становилось всё хуже и хуже. Думаете, я хотел обидеть и унизить эту старую женщину? Если бы... Я злился. Злился и никак не мог простить — то ли себе, то ли судьбе — что обстоятельства заставили меня убивать. Наверное, потому, что каждая смерть, виновником которой мне доводится стать, тягостно звенит в моём сознании порванной струной. Недолго, конечно: я бы сошёл с ума, слушая это надрывный вой. Недолго... Но не получается привыкнуть к тому опустошению, которое накатывает на меня в тот миг, когда из Серых Пределов в наш мир заглядывает Вечная Странница. Иногда она улыбается мне — и от хищно-понимающей улыбки сжимается сердце. Иногда приветственно кивает — и я киваю в ответ... Можно познакомиться поближе, но не спешу подать ей руку. Не сейчас. Позже. Когда совсем устану. Когда чувства затупятся, как старый, натруженный клинок. Когда... Может быть, очень скоро.

Я злился, и моя злость изливалась на первый же попавшийся под руку предмет. На старуху-ведунью. На Ниду. На варежки, которые я остервенело мял в пальцах. Надо успокоиться... Успокоиться... Успокоиться... Глубокий вдох. Медленный выдох. Ещё разок. Ну вот, пульс начинает походить на самого себя, а не на взбесившуюся лошадь...

— Впрочем, Вы вправе не слушать всю эту ерунду. Живите, как жили. Я не могу судить ни себя, ни Вас, — направляюсь к выходу.

— Не держите зла, Мастер... — робко попросила девушка.

— Зла? — я обернулся. — О нет, не буду. Но и добра вспомнить не смогу. Может быть, потому, что его и не было?

Нида хотела что-то сказать, но, встретив мой взгляд, осеклась и опустила голову.

— Прощайте, почтенные!

И я хлопнул дверью, устав находиться среди тех, кто без малейших угрызений совести был готов принести в жертву чужую жизнь...

Злость не желала уходить — только сменила цвет своей шкурки. По мере приближения к дому доктора, я начинал злиться именно на дядю Гиззи. Ведь как чувствовал: не хотел никуда идти, а он... Выпихал меня за порог. То же мне, радетель за старых женщин! Да она не стоит и волоска на моей голове!...

«Ты, правда, так думаешь?...» — удивлённо спросила Мантия.

Да, именно так я и думаю!

«Непохоже на тебя...» — неуверенное замечание.

Очень даже похоже! В конце концов, я имею право...

«Имеешь ли?...» — ехидно-осторожный укол.

Ты сомневаешься в моих правах?!

«Я не составляла перечень, мой милый, но... Не припомню, чтобы ты заслужил Право Карать...»

Я никого не карал!

«А что ты сотворил с этой несчастной деревенской колдуньей?...»

О чём ты?

«Бедная женщина получила в награду за свои намерения самое страшное наказание: ты обвинил её в желании выжить... И привёл приговор в исполнение...»