Меч Тьмы - Кинли Макгрегор

— Мне очень жаль, милорд. Ни один человек не должен быть безымянным.

Он склонил голову и взглянул на нее с любопытством.

— Ты не боишься меня, не так ли, маленькая мышка?

— А мне следует?

— Остальные боятся, — его тон был холодным и констатировал факт.

— Но следует ли мне бояться вас?

Протянув руку, Керриган провел по ее мягким волосам. Да, ей следовало бояться его. Ему было наплевать на всех и вся. Жизнь, будь то его собственная или чья-либо еще, не имела для него ни смысла, ни значения, чтобы о ней беспокоиться.

И все же он не хотел, чтобы эта хрупкая женщина боялась его.

— Нет, Сирен. Ты не должна бояться меня, — он поднес прядь ее волос к своим губам, чтобы прикоснуться к ним, почувствовать легкий слабый аромат роз.

Сирен задрожала от вида того, как этот темный жестокий человек может быть таким нежным. Это было нехарактерно для него и потому озадачивало.

Отпустив прядь, он провел рукой по всей длине ее волос.

— Иди и поешь, девочка. Тебе нужно беречь свои силы.

Она хотела было напомнить ему о том, что он только что говорил про то, что ему всё равно, но решила держать язык за зубами. Она и в самом деле была голодна.

Он протянул ей свою руку. Сирен прикоснулась к ней и тут же отдернула, зашипев. Его черные доспехи были такими холодными, что обжигали кожу.

— Прости меня, — сказал он, отходя от нее. — Я забыл об этом.

— Почему вы такой холодный?

— Это природа моей сущности. Моя броня согревается только под лучами Солнца человеческого мира, все остальное время она такой же температуры, что и моя кожа.

Нахмурившись, она сжала свою руку в кулак, чтобы согреться.

— Вы всегда такой холодный?

Он сжал челюсти:

— Да, маленькая мышка. Всегда.

Не говоря больше ни слова, он провел девушку до конца коридора, где распахнулись двери в помещение, очевидно некогда бывшее Большим залом. Там было чисто, но все выглядело таким же темно-серым, как и весь замок. Большой, блестящий, круглый черный стол занимал главенствующее место в центре комнаты. Через каждые несколько дюймов вокруг него стояли, изящно вырезанные, черные стулья.

Как и сам Керриган, стол был одновременно и красивым, и пугающим.

Уставившись на него, Сирен задалась вопросом, был ли это тот самый Стол из легенды.

— Это…

— Нет, — быстро перебил ее Керриган. — Это Круг Проклятых. Он похож на Круглый стол Артура, но они очень разные.

— Почему?

Он отодвинул стул для нее перед тем местом, где на столе стоял поднос с едой и золотой кубок.

— Присаживайся, Сирен.

Она сделала, как он велел.

— Пей.

— Но мой бокал пуст, — едва эти слова слетели с ее губ, как в нем тут же появилось вино. Она с подозрением посмотрела на жидкость.

Казалось, в полуночных глазах Керригана плясали смешинки.

— На твоей еде нет заклятья, мышка. Можешь спокойно есть и пить.

Тем не менее, она задумалась, нюхая душистое вино.

— Могу ли я верить, что вы честны со мной?

— Нет, не можешь. Никогда. Но в этом я не лгу. Ешь, не опасаясь.

Но тут было слишком много еды для одного человека.

— Не желаете ли вы присоединиться ко мне?

Керриган с тоской посмотрел на еду, прежде чем покачать головой. Как бы ему ни хотелось попробовать эти лакомства, но он не потреблял пищу уже бесчисленные века.

Когда Сирен принялась за еду, он переместился на противоположную сторону стола.

Она была необыкновенно красива, когда изящно отрезала и поднесла к губам кусочек жаренного ягненка. Девушка закрыла глаза, наслаждаясь вкусом. Ее манеры, в отличие от его, были безупречны. Когда он впервые попал сюда, то ел руками, словно дикарь. Моргану это возмутило. Видимо, именно поэтому пища не могла больше поддерживать его.

«Мы должны найти что-то, чем ты сможешь питаться, чтобы, поглощая еду, не вызывать у меня отвращение».

Моргана многое сделала, чтобы он перестал быть тем человеком, которым когда-то был. На самом деле, Керриган уже не мог и вспомнить, что значит быть человеком. По крайней мере, пока не увидел перед собой эту доверчивую дурочку. Она затронула что-то внутри него, но что это было, он и сам не был уверен.

Она перестала есть и посмотрела на него.

— Я делаю что-то неправильно?

— Нет, почему ты спрашиваешь?

— Вы так пристально смотрите на меня, что это заставляет нервничать.

Он покачал головой в ответ на ее простодушные слова.

— Никогда не следует говорить кому-либо, что он нервирует тебя, маленькая мышка.

— Почему же нет?

— Это дает им преимущество, поскольку они знают, как поставить тебя в неудобное положение.

— Или это заставляет их прекратить делать то, что вызывает дискомфорт.

— Ты неизлечимо наивна, не так ли? — издевательски усмехнулся он.

— Я так не думаю. Просто я верю в то, что большинство людей поступят правильно, если у них будет такая возможность.

Да, она была маленькой наивной крошкой.

— Я думаю иначе и верю только в то, что люди пользуются преимуществами ситуации для своих собственных целей.

— И какие же преимущества имеете вы от того, что я нахожусь здесь, ем вашу еду и одета в принадлежащее вам платье?

— Ты моя пленница. Твое присутствие здесь — уже мое преимущество. И я собираюсь использовать тебя, чтобы получить то, что хочу.

— И чего же вы хотите?

— Круглый стол Артура.

Она нахмурилась, услышав объект его желаний.

— А почему вы хотите его?

Он мог и не отвечать на ее вопрос, но разве от этого может быть вред? Она все равно ничего не могла сделать, чтобы остановить его, даже если бы Мерлин не знала точно, почему для них так важен этот стол.

— В его центре заключена великая магия. Та, которая в сочетании с другими священными артефактами, может сделать своего обладателя непобедимым. Когда он будет тут, никто не сможет помешать нам править миром.

По выражению ее невинного лица он мог сказать, что сама эта идея сбила ее с толку.

— А почему вы хотите управлять миром, милорд? Какое в этом может быть преимущество?

— Если ты задаешь такой вопрос, это говорит только о том, что ты не можешь осознать своим маленьким скудным умом весь замысел, чтобы понять ответ. Я эгоистичный и эгоцентричный ублюдок. Я всего лишь хочу играть по своим правилам. Как однажды сказал великий человек: «Как хорошо быть Королем»[6].

Она пристально посмотрела на него.

— Благодарю вас, милорд, за оскорбление моего интеллекта. Однако в ответ я скажу, что нужно быть действительно недалёким человеком, чтобы не позволить остальным иметь свою частичку в этом мире. Он удивительно велик, и в нем хватит места для всех нас.