Просто флирт - Чарити Феррелл

меня. — Явись на вечеринку, или будешь пожинать последствия.

— Ты, должно быть, не слышала меня. Я Хадсон, — поправляет он.

Тилли закусывает губу. Она не привыкла, что люди вступают в борьбу против нее.

— Разве она не может пропустить одну вечеринку? — спрашивает Илай, прежде чем Тилли решит выцарапать Хадсону глаза. — Я пойду с ней к Уиллоу. Так я буду выглядеть поддерживающим парнем.

Тилли качает головой. — Никто из вас никуда не пойдет, кроме этого клуба. И точка. Разговор окончен. — Она бросает на нас последний острый взгляд и уходит.

Я вожусь со своим браслетом. — Спасибо, что прикрывали меня и старались, — говорю я парням, даря им вынужденную улыбку. Меня переполняет опустошение, но я стараюсь сохранять спокойствие. Я актриса. Я могу это сделать.

Илай сжимает мои плечи в знак извинения. — Прости, детка. Я сделаю все возможное, чтобы мы ушли с вечеринки как можно раньше, если это поможет?

Я киваю. — Спасибо.

— Мне нужно найти своего менеджера и сообщить ему, что происходит, — говорит Илай, прежде чем исчезнуть в коридоре.

— Кем, блядь, была эта карга? — спрашивает Хадсон.

— Это женщина, которая держит мое будущее в своих руках и использует его как рычаг давления в любой момент, когда я не поддаюсь ее уговорам. — Я опускаю руки по бокам. — Именно из-за нее мне дали эту роль.

— Да пошла она. Это чушь собачья. — Он останавливается, чтобы достать свой телефон из кармана, когда он звонит. — Это Уиллоу. У нее есть пятнадцать минут до вылета. Хочешь ей позвонить?

Слезы наполняют мои глаза, и я киваю.

Он протягивает мне свой телефон, и я сразу же набираю имя Уиллоу. Она всхлипывает, когда отвечает. Это больно. Я спрашиваю ее снова и снова, хочет ли она, чтобы я поехала с ней, но та отказывается. Она знает, через какой ад меня пропустит Тилли, если я уйду. Я заставляю ее пообещать позвонить или написать, когда она приземлится, и держать меня в курсе событий, после чего вешаю трубку.

— Она в порядке? — спрашивает Хадсон.

— Настолько, насколько это возможно, — отвечаю я. — Бретт в реанимации, и ее мама сказала, что все выглядит не очень хорошо. Она также говорит, что уже ходят слухи, что он был пьян, сел за руль и проехал на знак «стоп».

— Чертов тупица. Откуда они это уже знают?

— Полупустая бутылка водки была на пассажирском сиденье. В больнице взяли кровь на анализ, но результаты еще не пришли.

— Черт. Бедная Уиллоу.

— Это еще не самое страшное.

Его брови сошлись.

— Машина, в которую он врезался, была мини-вэном с семьей из четырех человек внутри. Они не уверены, что кто-то из детей выживет.

— Черт. Для нее это должно быть очень тяжело.

То, что Бретт пьет и водит машину, меня не удивляет. Он не очень хороший парень, но Уиллоу отказывается его бросать. Они встречаются со школы, и она не может уйти из-за их истории, даже несмотря на то, что это нездоровые отношения.

Когда я оглядываюсь на Хадсона, меня что-то задевает.

Мы будем одни в отеле сегодня вечером.

О-о-о.

Быть в отеле — совсем другое дело, чем в моем доме, где нас разделяют тысячи квадратных футов. Я не планировала пить на сегодняшней вечеринке, но крепкий напиток сейчас звучит чертовски хорошо.

 

Глава 8. Хадсон

— Я пососу твой член, если ты дашь мне пройти.

Я уставился на полуобнаженную девушку, которая не может быть старше восемнадцати лет, стоящую передо мной. — Что ты только что сказала?

Другая девушка, как я предполагаю, близняшка, подходит к ней, и они обе смотрят на меня невинными карими глазами.

Черт.

Я хочу отвести их домой к родителям.

Как они вообще сюда попали?

Это был один длинный день, и с каждой секундой он становится все более странным.

Вечеринка проходит в клубе, где полно танцовщиц и женщин, подающих напитки по завышенным ценам. Честно говоря, от этого у меня чертовски болит голова.

Когда я успел превратиться в старика?

Мне нравится хорошо проводить время, смотреть на живые группы и пить пиво с друзьями, но это дерьмо — сумасшедший дом. Люди натыкаются друг на друга, кричат в лицо, а девушки пробиваются в VIP-секцию, как будто Стелла и Илай — гребаные король и королева.

Они напоминают мне тараканов. Я преграждаю путь одной девчонке, а слева от меня проскальзывает другая. Ни одна из этих стервятниц не приблизится к моему члену.

Я хочу быть свободным от венерических заболеваний.

Джош делает шаг в мою сторону с тревожной улыбкой на лице. — Если он не играет, то играю я.

Конечно, он играет.

Чувак будет трахать все, что угодно, если это означает, что он не ляжет в постель один со своей колбасой в руке. Он тупой, если думает, что эти девушки действительно хотят его. Они смотрят на него как на ступеньку к лучшей возможности... Илаю.

— Как насчет того, чтобы вы двое поцеловались, а мы подумаем, достойны ли вы нашего времени, — говорит он им.

У меня мурашки по коже от этой жути.

Я жестом указываю на них. — Чувак, они чертовы близнецы, которые выглядят на шестнадцать. Инцест и педофилия тебе по душе? — Больная блядь.

Он хихикает. — Они не мои сестры, и, очевидно, если они здесь, то достаточно взрослые. — Он откидывается на пятки, скрещивает руки и облизывает губы. — Я всегда хотел оттрахать близнецов. В этом есть что-то такое горячее.

— Горячее? — повторяю я. — Я думаю, ты хотел сказать «чертовски противное».

— Расслабься. Мы все здесь, чтобы немного повеселиться.

Девушки смотрят на нас с ожиданием и ждут своего золотого билета.

— Нам восемнадцать, — говорит одна из них, дико ухмыляясь. — Законно, насколько может быть.

Я хмурюсь от того, как жалко они звучат, и смотрю на Джоша. — Развлекайся со своими сестрами-хуесосками. Я буду здесь, делать свою работу и наслаждаться тем, что завтра мне не придется посещать клинику.

Он пожимает плечами. — Тогда больше кисок для меня.

Я вздрагиваю. — Наслаждайся этим, пока это длится, потому что у меня такое чувство, что твой член отвалится в ближайшие несколько лет.

Я ухожу и прислоняюсь спиной к стене. Я готов забить этот косяк и лечь в постель. Я