Знахарь - Владимир Голубев

— Ты прав, Паша. Лучше перестраховаться. Этот Хард, на вид, жуткий карьерист.

— Напарник, я дал тебе возможность спастись, дальше моя совесть чиста. В имперскую тюрьму я за тобой не полезу.

— У меня нет родителей. Мне бежать некуда.

— Поехали со мной. Сытого благополучия обители не обещаю, но неужели два мужика не прокормят себя?

— Хорошо. Я согласен, напарник! Я встал и поторопил Лутта и Ресига.

— Ты бросаешь меня на съедение Харду!? — с болью в голосе, захлюпала носом Зюс.

— Ты сама сказала, что твой отец поможет тебе, — удивился я.

— А если он не успеет?

— Что ты хочешь?

— Не знаю. Выкради Харда. Убей его. Уничтожь тайную стражу. Сожги огнем всё столицу, вместе с императором. Я не знаю! Мне надоело в тюрьме! Мне страшно, — Зюс расплакалась.

— Бери ребенка и пошли с нами. Я отвезу тебя к отцу, а он спрячет тебя в одной из церковных обителей, — мне не хотелось, чтобы Лутт твердо знал, где искать Зюс. Дождавшись, когда Лутт отъедет, я рассказал о своих планах.

— Лошадей тебе всучили дрянных, — сказал Ресиг.

— У меня уже проблемы с молоком. Твоей дочери и мне нужен комфорт, а не бешеная скачка. Доедем до ближайшего города, Ресиг купит экипаж, а я запасусь вещами. У тебя деньги есть?

— Осталось немного. Вот все, — я честно показал ей остатки денег.

— Будем экономить. Ты можешь задержать погоню?

— Угу.

Хард.

Как сонные мухи! Это не элита тайной стражи, а деревенские парни после попойки. Командир не вылезает из туалета, бойцы спят на ходу. Первый день был потерян впустую. Визит к отцу Зюс не дал результатов. Или он умело врет, или на самом деле не видел дочь. Еще день отряд искал следы беглецов.

Лутта догнать не удалось. Следы остальных отыскались не сразу, хитрец Зеленщик сделал неожиданный ход, он купил экипаж. И пока шли поиски конного отряда, маг уехал в закрытом экипаже никем не узнанный.

Только через месяц экипаж обнаружили в графстве недалеко от пограничья. Но его хозяева уже дважды сменились, и искать по нему следы Зеленщика было безнадежным делом. Неудачи вынудили руководство заменить командира отряда.

Хард долго лечился в столице. После диареи сделался запор, дошло до увольнения из органов. Стажа не хватило для пенсии, даже частичной. Новый командир отряда добрался только до Пограничья и тут же впал в кому. Зеленщик перестал церемониться. Карьеристы стали бежать от этой работы. Расстояния от столицы до Пограничья огромны. Две первые попытки поиска мага заняли всё лето. Дело положили в долгий ящик — поручили агенту в Пограничье. Территория огромна, работы у агента много, важность работы не обозначена. Хард поехал в Пограничье сам. Без денег, без поддержки, с риском встречи со старыми врагами.

Паша.

В Пограничье мы сменили имена, нельзя было давать страже лишних шансов.

Напарника стали звать Кляйн, Зюс выбрала себе имя Белла, я стал называться Альт.

Обустройство на новом месте требовало денег, и я нашел для себя и напарника рискованную работу, в частном охранном отряде. Искал свободное место для костоправа, заодно попросил принять бойцом напарника. Меня взяли с испытательным сроком до первого боя. Как только появятся раненые, сразу станет ясна моя квалификация. Напарнику устроили испытательный бой с десятником. На дубинках.

— Стойка плохая. Щит держишь высоко. Начали, — недовольным тоном скомандовал Бестия, атаман отряда. Я на мгновение затормозил десятника, напарник влепил изо всей силы по его щиту. Щит раскололся, дубинка треснула, десятник свалился на землю. Кляйн бросил свою дубинку, встал ногой на десятника и вырвал у него дубинку.

— Парни, помогите снять щит, у него рука сломана, — попросил я.

— Вылечишь моего лучшего бойца и оба приняты, — крайне недовольным тоном проворчал Бестия, — и ещё, Кляйн, купи себе с первой получки новую кольчугу.

Караван шел по гладкой, как стол, соляной пустыне. Я расслабился и задремал.

Моя смирная, флегматичная лошадь вяло перебирала ногами. Кляйн ехал впереди, как новичок. Старики не видели ничего плохого, рискуя жизнью самых малоценных членов отряда. Момент нападения я не видел, потом мне рассказали, что бандиты вырыли ямы и закрылись сверху щитами с солью. Бандиты были опытные и пропустили никчемный авангард, они атаковали середину обоза и арьергард, ударили в тыл. Большая часть обоза не подверглась нападению, и со страха прибавила скорости, удирая от бандитов. Авангард раздался в стороны, пропустил обоз и сомкнул ряды для защиты от преследования. Бандиты стали угонять отрезанную часть обоза и тоже выставили заслон. Силы были примерно равны. Бестия и ядро отряда были целы. Я «услышал», как сильно не хотелось командиру рисковать судьбой оставшихся бойцов, но другого выхода не было, с плохой репутацией заказов отряду не видать. Размышления атамана прекратил старшина каравана, он бросил повозки и вернулся к месту боя.

— Десять корон премии за каждую отбитую повозку! Дюжина повозок обещала отряду огромные, по меркам Пограничья, деньги.

— В атаку, мерзавцы, — закричал атаман. Он лучше меня знал своих людей.

Я сосредоточился, выбирая бандитов напротив своего напарника. Небольшая помощь ему не помешает. Схватка напоминала мне уличную драку. Никакого порядка, взаимодействия. Лишь мой напарник пробился сквозь строй бандитов, легко вырубив троих. Повозки двигались недостаточно быстро, Кляйн быстро догнал последнюю. Хорошо, что мы купили ему булаву вместо меча, бандита от его удара вынесло на обочину, десять корон у Кляйна в кармане. Через десять минут всё было закончено, Кляйн валял бандитов, как кегли. Моей помощи не требовалось, видимо, в погонщики бандиты отрядили слабо вооруженных новичков. Кляйн остановил переднюю повозку и весь караван остановился. Сто двадцать корон старшина отдал атаману, Кляйн напрасно пыхтел от возмущения. Зато мой напарник получил три лошади прибитых им бандитов и массу дрянного оружия. По случаю нападения сделали длительный привал, мне нужно было перевязать раненых. Кроме дюжины охранников ранены были и торговые люди: трое мужчин, женщина и мальчик лет двенадцати. Я начал с мальчика, а Бестия возмутился, в первую очередь следовало лечить своих. Я предложил обсудить условия моего и Кляйна пребывания в отряде в городе. Бестия согласился так, будто я его вызвал на дуэль. Я не стал усугублять конфликт с атаманом, отложив перевязку женщины на конец.

Тем более, что предварительные перевязки у всех были сделаны товарищами раненых.

По возвращении в город атаман поставил вопрос о субординации ребром, я вынужден был уйти из отряда. Кляйна Бестия заманивал удвоением доли, мой напарник сразу становился на одну доску со старыми бойцами. Но Кляйн не поддался. Мы снова искали работу, снова были на мели. Белла давно уже заставила меня перетаскать с Земли всё, что только возможно. Посуду из буфета, старые вещи с чердака, трехлитровые банки из подвала, инструмент из сарая, постельное бельё из комода, репродукции картин со стены, шторы с окон, коврик с пола и даже старые китайские кеды из прихожей. Особый восторг у Беллы вызвала обычная мясорубка. Я перестал таскать из дома вещи после того, как в кастрюле обнаружилась свежая каша. На Земле кто-то стал жить в моем доме. Мы сделали не одну попытку вступить в разные охранные отряды, пока не поняли, что Бестия выписал нам волчий билет. Волей-неволей я стал лечить людей. Работа в отряде устраивала меня гораздо больше, я имел много свободного времени на эксперименты. Мне казалось, что еще чуть-чуть, и я смогу вернуться домой, на Землю. Мой паспорт лежал в шкатулке и придавал мне уверенность в возможности вернуться. Законы империи в пограничном городе Роззе не действовали, но без документа об окончании университета я всё равно считался знахарем. У нашего дома с самого утра выстраивалась очередь, но платили столько, сколько положено знахарю. Деревенские часто привозили еду, вместо денег. Кляйн оставил нам только три лошади, остальных продал, но даже их нам было тяжело прокормить в городе. Кляйн, наконец, смог найти себе работу. Он стал кормить больных в очереди свежими пирожками с горячим чаем. Его заработки оказались ненамного меньше моих.