Трофей для Зверя - Полина Верховцева

— Иди на двор и скажи Террину, что тебе положено пять ударов плетью, — жестко произнесла Мелена.

— Госпожа, — девчонка затряслась, прижала руки к груди и с мольбой взглянула на главу королевской стражи, — пожалуйста…

— Если узнаю, что соврала — будет десять. Иди.

Понуро свесив голову, служанка поплелась к выходу, и по ее щекам ручьем бежали крупные, горькие капли.

Увы, Мелену давно не трогали ничьи слезы.

Она подошла к подносу, отломила кусочек ржаной булки и макнула в апельсиновый джем. Он был таким солнечным, ярким, и так напоминал янтарь кхассера.

— Зачем обидела девчонку? — хмуро спросил он.

— Она меня разочаровала, — Мел только пожала плечами, радуясь тому, что стоит к нему спиной. Меньше всего ей хотелось, чтобы он увидел в ее глазах правду.

Кхассер ничего больше не стал спрашивать, но шумно принюхался и Мелена явно расслышала, как урчит у него в животе.

Оголодал зверь…Тем хуже для него.

Мел опустилась на край кровати, подвинула к себе ближе тумбочку, заменяющую стол и приступила к трапезе.

Сначала наложила в глубокую тарелку немного похлебки и, прикусывая румяным хлебом, с видимым удовольствием отправляла в рот ложку за ложкой. Было нестерпимо горячо, очень пряно и остро. Но саму остроту добавлял не перец, привезенный с прибрежного Кемара, а взгляд кхассера. Он будто резал наживую, но Мел делала вид будто не замечает этого. После похлебки в туже тарелку положила мясо, щедро приправленного рубленной зеленью и взяла еще одну булочку.

В животе у него заурчало еще сильнее.

Комната давно наполнилась умопомрачительными ароматами вкусной свежей еды. Тут у любого бы слюни потекли, а не только у кхассера, томящегося в заточении.

Он усмехнулся и перевел взгляд на окно, не прикрытое шторами. Тут же стало холоднее, и ощущение чужого прикосновения исчезло.

Есть больше не хотелось.

Мел отложила в сторону ложку. Перед глазами снова стояла смущенная физиономия служанки, ее пылающие щеки, взгляд полный не только интереса, но и самого настоящего влечения. Это неимоверно злило!

Это ее пленник! Честно добытый трофей, на который никто не смеет пялится, кроме нее самой!

— Поднимайся.

Он молча встал.

— От тебя воняет как от помойного кота, — произнесла она с непроницаемым выражением лица и сняла кандалы сначала с одной руки, потом с другой.

— Пригнись, — отцепила крюк от ошейника, — шаг без спроса — и тебе конец. Понял?

— Да.

Он был немногословен, и Мел это беспокоило. А еще ее беспокоило, почему ей не плевать на то, что он явно осуждал наказание для девчонки, посмевшей пожирать его взглядом.

— Вперед иди, — совсем неласково схватила под локоть и потащила его к небольшой двери в углу, стараясь не думать о том, как под ее ладонью напрягаются каменные мышцы.

Какой же он здоровый! Аж мурашки по коже.

В небольшом помещении было сумрачно и прохладно. Мел шлепнула по рычагу, прибавляя яркости негаснущим свечам и указала на утопленную в полу мраморную купальню.

— Вперед,

Отпустив его руку, она отступила к стене, а Маэс сделал несколько шагов и остановился, явно не понимая, чего она хочет.

— Снимай свое вонючее тряпье.

Снова циничная насмешка скривила красивые мужские губы.

Раздражая ее каждым своим жестом, он начал неспешно расстегивать уцелевшие пуговицы на рубашке.

Мелена наблюдала. Оценивающе скользила по фигурно вылепленным порожкам пресса, по сильным рукам и плечам, на которых бугрились тугие мышцы, по спине.

Он был похож на статуи древних героев, украшающие главный зал Асоллы. Такой же совершенный.

Тем временем его руки потянулись к брюкам:

— Так и будешь смотреть?

— Варвар стесняется?

— Варвару плевать, — снова пренебрежение, после которого захотелось полоснуть по нему мощью ошейника.

— Продолжай.

Равнодушно глядя ей в глаза, Маэс потянул за ремень.

Мелене было интересно насколько далеко он может зайти. В камерах Асоллы и у позорных столбов ей не раз доводилось видеть пленников, лишенных одежды. Голые, жалкие они пытались прикрыть унылое мужское естество и отвернуться, будто кому-то было дело до их наготы. Просто способ унизить, заставить почувствовать себя еще более никчемными и беспомощными.

Однако очень скоро она убедилась, что этого пленника стыдом обделили. Он раздевался неспешно и размеренно, с таким видом, будто делает это по доброй воле, и что ему плевать на хмурого наблюдателя. И даже оказавшись полностью без одежды, он не выглядел ни беспомощным, ни тем более жалким.

А вот Мелена себя ощущала так, словно это ее держат в плену и не позволяют отвернуться.

Мужчина был совершенен. Каждое его движение было наполнено ленивой, пока дремлющей силой. Очертание каждой мышцы — идеально. Мел поймала себя на мысли, что никогда раньше не видела такой спины, как у него: широкая, мощная с жестко прочерченной линией позвоночника, две ямочки чуть ниже поясницы…

Когда он обернулся к ней, взгляд сам ухватился за темную полоску волос, идущую вниз от пупка, и Мелена снова порадовалась утраченной способности краснеть.

Тем временем Маэс спокойно ждал, пока она его хорошенько разглядит. Только глаза опять начали наполняться россыпью черных звезд.

— Все? Осмотр закончен? Удовлетворена.

Снова мороз по коже от его голоса.

— Более чем. Вперед, — указала на купель, — у тебя десять минут.

— У вас всем пленникам предоставляют такие условия? — хмыкнул он.

Нет, только тебе…

— Только самым никчемным.

В этот момент янтарь полностью исчез, уступая место тьме:

— Когда-нибудь, ты мне это вернешь, — тихо, но очень разборчиво произнес он, — каждую секунду, которую забрала.

— Непременно. Время пошло, — холодно ответила она и вышла в комнату. Смотреть на него больше не было сил. Демон, не иначе.

Слушая, как в купальне плещется вода, Мел выглянула в коридор и жестом подозвала ближайшего стражника.

— Мне нужна самая большая нательная рубаха и штаны. Немедленно.

Он умчался прочь, а через пять минут вернулся со свертком. Забрав его, Мелена снова зашла в купальню. Несмотря на то, что время еще не вышло, пленник уже выбрался из воды. Крупные капли скапливались на ресницах, скатывались по мощной груди, оставляя за собой влажные дорожки…по которым так отчаянно хотелось провести пальцем.

— Одевайся, — Мел швырнула ему сверток, — свое старое барахло в мешок.

— Вы так любезны…госпожа, — донеслось ей вслед.

Она все-таки вспыхнула. Сдавила кольцо, активируя ошейник и, услышав глухое рычание кхассера, удовлетворенно улыбнулась.

Он вышел за ней спустя несколько мгновений. Уже одетый, но босой. С двуцветных волос срывались капли, отчего рубаха на его плечах промокла и прилипала к коже, снова притягивая взгляд.

— На место, — указала взглядом в угол, где его уже поджидали цепи.

Янтарь во взгляде снова полыхнул, и Мелена невольно схватилась за рукоять плети,