Ох, уж эта Зойка - Аделаида Котовщикова

Зойка видела заводные игрушки. У них с Глебом был заводной поросёнок со скрипочкой. Заведи его ключиком — он танцует и водит по скрипочке смычком. Но Бобика Слава не заводил, наоборот, он отошёл от него. Как же так? Значит, просто Бобик стал живой!

Поплясав, щенок остановился. Слава соскочил со стула, взял его на руки и погладил.

— Устал, маленький? Ну, хватит.

Круг поломался: ребята со всех сторон обступили Славу. Зойка выбралась из толпы. Уф-ф! Жарища! Она отошла в сторону, чтобы охладиться.

И оказалась возле приоткрытой двери. Зойка с любопытством заглянула в щёлку: а там что?

Комната по ту сторону двери тоже была полна ребят. Все они играли в разные игры. А вон хоккей настольный! Один раз Зойка видела такой в магазине игрушек, куда они зашли с дедушкой. Она и сама не заметила, как очутилась возле хоккея. Хорошо бы попробовать сыграть. Но у этого стола толпятся одни мальчишки, и все старше её. Хоть рассмотреть, как это играют в настольный хоккей?

— Зойка, это правда ты? — раздался удивлённый возглас.

Кто её окликнул? Зойка посмотрела. Батюшки! К ней подскочил… кто бы вы думали? Сорванец. Но какой высокий, в школьной форме, а не в трусах. И всё-таки на Зойку так и пахнуло летом.

— Я помню, тебя Лёней зовут… — Зойка застеснялась, переступила с ноги на ногу.

— Ты что здесь делаешь? — спросил Сорванец.

— Мы игрушки смотрели. Ребята из нашего класса и другие…

— Как из класса? Ты в школу ходишь?! Вот так штука!

— Приняли вместе с Глебом. А ты что здесь делаешь?

— Я на ёлке был. А теперь просто играю. Хочешь, я тебе комнату сказок покажу? Ты ещё не видела?

— Комнату сказок? Нет. Это что такое?

Как когда-то летом, Сорванец схватил Зойку за руку и потащил её за собой.

Переступив порог, Зойка замерла от восхищения.

В зеленоватом таинственном полумраке сидит на камне, на берегу моря, русалочка.

А море светится, по волнам плавают причудливые рыбки с прозрачными хвостами.

А вот лиса тащит петушка. Как он кричит, бедный! Из окна избушки торчит рогатая голова козы-дерезы. Выгнал зайчика, негодяйка, сама в избушке поселилась. Волчище, Зубы-то! Красная Шапочка идёт себе по лесу, цветочки собирает и даже не подозревает, куда спешит волк…

Долго бродила Зойка, уцепившись за руку Сорванца, по залам, полным чудес. Она бы и ещё бродила, но Сорванец сказал:

— Знаешь, наверно, домой пора. Я уже здесь давно, полдня или больше. Есть охота.

Зойка точно проснулась, огляделась растерянно:

— А где Глеб?

— Пойдём поищем твоего Глеба. И как это ты тоже в школу ходишь, просто поразительно!

Не меньше получаса они скитались по красивым залам. Но ни Глеб, ни знакомые Зойке ребята им не попадались. И вообще детей стало гораздо меньше.

— Мы, кажется, потерялись. — Зойка хлюпнула носом, собираясь плакать.

В этот момент они стояли не в зале, а на какой-то лестнице. Совсем не на той, по которой Зойка и Глеб поднимались вместе с ребятами из своей школы и с учительницами.

Сорванец презрительно хмыкнул.

— Ещё чего — потерялись! Что мы, в лесу дремучем, что ли? Пошли в раздевалку. Они, наверно, там. У тебя номерок от пальто есть?

Зойка развернула платочек, зажатый в кулаке: в нём лежал номерок. Счастье, что хоть номерок-то не потерялся!

Внизу, в гардеробе, Глеба тоже не было. Но пальто на вешалках висело ещё довольно много.

— Они, должно быть, уже уехали, — сказал Сорванец.

— Как?! — вскрикнула Зойка. — А я?

— До чего есть хочется, — пробормотал Сорванец и бросился к буфетному прилавку: — Дайте мне петушка на палочке!

Зойка бросилась за Сорванцом, чтобы и он не потерялся. Поглядев на петушков, сказала грустно:

— А у нас деньги у Глеба. У него карманы есть в штанах.

— Дайте мне два петушка, — попросил Сорванец и одного петушка протянул Зойке: — Держи! И ничего не бойся! Мне через две недели десять лет будет. Ты думаешь, я что? Какой-нибудь первоклассник? Провожу тебя домой, и вся недолга! Ты адрес свой знаешь?

Скороговоркой Зойка назвала улицу, номер дома и квартиры. Давным-давно, когда Зойка была ещё совсем маленькая, бабушки заставили её и Глеба заучить адрес и часто этот адрес спрашивали, приговаривая: «Мало ли что может случиться»…

— Здорово вызубрила, — хихикнул Сорванец. — Ну, это хорошо. Нам даже почти по дороге. — Он пересчитал медяки в руке. — И на трамвай даже хватит, не придётся зайцами ехать.

— А ты хотел зайцем? — с уважением спросила Зойка.

— Неужели пешком топать? Давай номерок, я тебя одену.

Сорванец заботливо помог Зойке продеть руки в рукава шубки. Он держался так уверенно, что Зойка совсем успокоилась. А Глеб, конечно, уже дома. Интересно, сильно досталось ему от бабушек за то, что вернулся без Зойки? А она и сама явится. Её Сорванец доставит. Он так и сказал:

— Ты не беспокойся, я тебя хорошо доставлю.

На улице Зойка немножко струхнула. Темно уже, фонари горят, того и гляди, ночь настанет. На трамвайной остановке куча людей. Все незнакомые, чужие. Зойка вдруг ощутила свой маленький рост: не наступили бы на неё…

Но Сорванец ловко втолкнул Зойку в трамвай с передней площадки, влез сам, посадил её на скамейку, а сам встал возле неё. И сказал какому-то дяденьке:

— Не толкайтесь, пожалуйста, тут ребёнок сидит. — Вид у Сорванца был преважный.

— Ты приходи к нам в гости, — сказала благодарная Зойка.

— Угу! — кивнул Сорванец.

И вот они вышли из трамвая и перебежали дорогу. Быстро-быстро зашагали и пришли на знакомую Зойке улицу.

— Вон там наш двор! — с облегчением, весело показала Зойка. — Идём сейчас к нам в гости!

Сорванец замотал головой. Довёл её до ворот, прошёл с ней по двору, довёл до подъезда:

— Этаж который?

— Второй. Пятая квартира. Идём, идём, ты же есть хочешь, вместе пообедаем.

— Да, есть охота, — вздохнул Сорванец. — Доеду, не пропаду с голоду. Дойдёшь тут сама? До свиданья!

Он махнул Зойке рукавицей и помчался к воротам, выскочил на улицу. Зойка поглядела ему вслед и стала подниматься по лестнице.

Где же Глеб?

— Почему ты так долго? — взволнованно спросила баба Вера, открыв Зойке дверь. — Мы уж не знали, ехать за вами или как? Но где вас там искать?

Зачем-то она открыла широко входную дверь, выглянула на лестницу. И уставилась на Зойку:

— А где Глеб?

— Дома, — ответила Зойка, — Они раньше уехали, Сорванец сказал…

— Какой сорванец? — баба Вера всплеснула руками и закричала: — Люба! Люба!

По коридору, шумно дыша, почти бежала баба Люба.

— Что случилось?

— Она одна пришла, без Глеба! А уже седьмой час.

— Господи! Что такое? — в испуге сказала баба Люба. — Почему ты одна? Вас привезли назад в школу?

— Меня не привезли, — сказала Зойка. — Меня Сорванец привёз. Я его звала к нам, он не захотел…

— Ничего не понимаю! — Баба Вера рывками сняла с Зойки шубку, шапку и ботики, потащила её в комнату, слегка толкнула на диван: — Рассказывай так, чтобы что-нибудь можно было понять!

Однако и через десять минут, и через четверть часа ничего не прояснилось. Зойка сбивчиво рассказывала про какого-то Бобика, игрушечного, но всё-таки живого, про русалочку, про то, как ей стало очень жарко и она вдруг увидела Сорванца…

— Про какого сорванца ты всё время толкуешь? — спросила баба Люба.

— Как ты не понимаешь? — поразилась Зойка. — Ну, Сорванец, Лёня! На даче-то мы жили…

— Постой! Неужто это тот мальчишка, который тебя на пруд увёл? О господи! Откуда он взялся?

— Во Дворце пионеров, конечно, — сказала Зойка.

Баба Вера махнула рукой.

— При чём тут пруд? Чепуху какую-то городите, когда Глебушки нет. Одно мне ясно: они там растерялись. Что делать? Витя с Машенькой сегодня в театре. Да и всё равно у них телефон только на работе у Вити, дома телефона нету…

— В школу позвоню. — Баба Люба пошла к соседям и вскоре вернулась. — Не отвечает телефон. Сама в школу пойду.

— Нет, я пойду, — Баба Вера торопливо накинула на голову тёплый платок, — Тебе же трудно.

«У бабы Любы тяжёлое ранение было, как ей бежать быстро, — подумала Зойка. Она сидела на диване насупленная, подавленная. — Вся с головы до ног виноватая. А не знаю в чём».

Уходя, баба Вера в спешке споткнулась о ковёр. И в том, что баба Вера чуть не упала, Зойка тоже почувствовала себя почему-то виноватой.

Баба Люба то стояла у окна и, отдёрнув штору, смотрела на улицу, то садилась на стул, то опять вставала.

— Такой маленький, — бормотала она. — Где он? Что с ним? Просто ужасно!

Зойка зашевелилась на диване.

— Кто маленький? Глеб?

— А что, большой? Восьмой год ему всего. Никогда ещё никуда один не ездил. Как ты смела его бросить, куда-то от него уйти? Вместе вы бы не потерялись!