Пересдать и выжить. Гордыныч - Александра Черчень

Я видела, как шевелились его губы, но предпочла не читать по ним даже наиболее четко произнесенные слова. Вот после первых двух ругательств и предпочла. Профессор вышел в другое помещение, но дверь за собой не закрыл. Потому я последовала за ним. Вдруг понадобится помощь?

Так я невольно стала свидетелем совершенно неожиданного зрелища: Эрвикс резкими, порывистыми движениями стянул с себя остатки рубашки. Стоя ко мне спиной, он потянулся к аккуратно повешенной на стул мантии, которую надел на голое тело. А я стояла и впечатлялась. Удивительно, но спина, плечи и руки этого книжного зануды оказались невероятно красивыми. Мужественными. Притягательными. Рельефными… В общем, такими, от которых не хотелось отворачиваться.

Вообще, красивой спиной меня не удивить! В академии как-никак целый боевой факультет бегает, состоящий на восемьдесят процентов из молодых и весьма фактурных парней. А они очень любят на совмещенной спортивной подготовке картинно стянуть тренировочные майки. Мешают они им очень, угу.

Да и декан боевиков – профессор Кайстер Гибс – тоже периодически этим грешит. Он очень хорош, но очень суров…

Пока я размышляла, Эрвикс как раз застегнул мантию, натянул любезную улыбку, щелчком пальцев снял щит и заявил:

– Вы немного перестарались, но ничего страшного, Эла. Попробуем еще раз.

В этот момент я почувствовала не только ужас, но и некоторое восхищение. Какой же профессор терпеливый! Даже голос не повысил ни разу.

Продолжать эксперименты мне не очень хотелось, так как теперь опаски к своему дару у меня стало еще больше. Но присутствие профессора давало уверенность, да и вариантов, разумеется, мне не предоставили.

Спустя полчаса, после многочисленных попыток и еще нескольких уже более осторожных полетов с Эрвиксом, я все же освоила технику мягкого дуновения ветром в конкретную точку. И если честно, то даже испытала некоторый стыд. Потому что все получилось лишь после того, как я перестала воспринимать наш эксперимент как помеху на пути к цели. Стоило всего-то отнестись к работе серьезно, посчитать, прикинуть вектор и силу приложения… в общем, нормально заняться задачей, а не спустя рукава!

Зелье варить было просто. После нескольких лет практики оно казалось мне элементарным: единовременно закинул ингредиенты, довел до кипения, помешал нужное время, прочел заклинание, и все. Главное, голыми руками в него не лезть, а так отлично.

В общем, спустя какое-то время я наконец гордо продемонстрировала Гордынычу чистый котел:

– Вот!

– Отлично, – невозмутимо кивнул он. – А теперь еще пятнадцать.

Сколько?!

– Все за сегодня? – спросила вслух.

– Я надеюсь, справитесь быстрее, чем с первым, – кивнул Эрвикс.

Мне очень не хватало его звуконепроницаемой сферы, так что пришлось просто ругаться про себя. Но своих ошибок я уже не повторяла.

И действительно, дело спорилось и продвигалось гораздо энергичнее, но не все так, как хотелось бы. Часто приходилось переделывать начатое снова. Когда последний котел оказался чист и прекрасен, я была вымотана так, как даже после смены в таверне не уставала.

– Прекрасно. – Эрвикс осмотрел помещение. – Вы неплохо справились, Эла.

– Неплохо? – уточнила я.

Он кивнул. У меня дернулось веко. Хотелось ругаться. И спать. Но портить отношения с этим педантом я не могла. Потому лишь спросила:

– Профессор, почему такая странная методика? Где обычные тестирования, занятия на концентрацию? Проверки резерва…

– Вам не пятнадцать лет, Эла, – ответил Гордыня. – Обычные методики с вами не пройдут. Нужно что-то более весомое и, так сказать, прикладное. Все должно быть тут же проверено на практике.

– М-м-м, – неопределенно вздохнула я.

Из подвала мы поднимались в тишине. Лишь на выходе из здания Эрвикс сказал:

– Завтра подходите сразу ко мне домой.

– Что? – опешила я. – Не в деканат?

– Нет.

– Не к вам в кабинет? – продолжила «прощупывать» профессора я.

– Нет, – чеканил он.

– А как же экзамен? – решила спросить «в лоб».

– Вы помните, я кивнул? – спросил профессор.

– Да.

– Ну так вот, это уже хорошо. Так ведь? – Он заломил бровь.

Я уныло пожала плечами.

– Завтра будете помогать мне с картотекой по книгам. Приходите пораньше, Эла, работы много.

– Хорошо, профессор, – буркнула я, чувствуя себя настолько выжатой, что сил не оставалось даже на злость.

* * *

Домой в столь унылом состоянии идти не хотелось, потому, немного подумав, я направилась к таверне Хьюго Флиса.

Настроение было самым мрачным. Его не спас даже вкусный пирожок с повидлом, который я купила у уличной торговки и сжевала на ходу. Обычно еда помогала немного расслабиться и чувствовать себя лучше, но сегодня пирожок не справился. Горечь внутри разрасталась с каждым шагом, приправленная сомнениями и страхами.

Что, если профессор все же откажет мне?

Таверна встретила знакомым гулом голосов, мягким светом и ароматами, от которых немедленно проснулся волчий аппетит.

Повар мистера Флиса не готовил изысков и разносолов, напротив – специализировался на простых блюдах. Но благодаря тому, что хозяин таверны не экономил на продуктах и специях, кухня тут была просто потрясающей. Настолько, что в таверну отца Ритки не гнушались заходить даже аристократы.

Я пару раз обслуживала их, кстати. Странные эти благородные: считают, что если нацепить простой плащ и снять родовые перстни, то сразу становится непонятно, кто перед тобой. Но осанка, аккуратные, ухоженные руки, обращение со столовыми приборами, посадка головы – все это не спрячешь. А лучшим свидетельством их богатства являлась вязь защитных символов на той же рубашке. Это они не прятали, считая, что простой человек не поймет, что это.

В целом, может, и правильно думали. Я бы тоже могла не замечать магической защиты, если б не факультатив «магическая клинопись». Именно этот язык до сих пор использовали старые роды в своих заклинаниях. Впрочем, сами формулы нам, разумеется, никто не говорил, так как они являлись родовым достоянием и были записаны в фамильных гримуарах, но отличить их я могла.

– Эла! – Из мыслей меня выдернул звонкий голос подруги, она налетела и обняла меня за плечи.

– Привет! – Я обхватила ее руками в ответ, а потом жалобно посмотрела и попросила: – Накорми меня, пожалуйста.

– Конечно, сейчас. – Рита кивнула в сторону углового столика у окна, который обычно занимали или сами хозяева, или друзья семьи. – Сегодня на ужин медовое мясо с морковкой. Язык проглотишь. Или ты уже?

Она посмотрела на меня настороженно.

Я лишь кивнула.

Рита покачала головой, но допытываться до правды не стала.

Блюдо, разумеется, было фирменным, а соответственно, очень удачным, но сейчас я сжевала бы и подошву! Пирожок уже давно растворился в желудке, и организм уверял, что в него вообще ничего не попадало и память меня обманывает.

Спустя пару минут появилась Ритка. Поставила передо мной тарелку с похлебкой, рядом кружку с холодным морсом и, плюхнувшись напротив, с протяжным стоном откинулась на спинку стула.

– Смена сегодня была очень жесткая! – пожаловалась она. – Я даже десяти минут за день не посидела, наверное. Надеюсь, что мое геройство того стоило!

Я немедленно отозвалась. Правда, с набитым ртом, а потому немного невнятно, но это же такие мелочи.

– Ты моя шпашитефьница, от долгов ишбафительница! – Сглотнув, продолжила: – Век помнить буду и детям завещаю свечки в храме ставить за здравие бабы Риты.

– Баба Рита… – эхом повторила подружка и демонстративно поежилась. – Нет уж, мне не нравится думать о старости! Давай считать, что я буду вечно молодой. Пусть ставят свечи за прекрасную тетушку.

– Вечной молодости не бывает, – заметила я.

– Ну тогда придется героически погибнуть на задании, – немедленно размечталась Рита на весьма сомнительную, на мой взгляд, тему. – Спасая сотни жизней, на сто первой не выдержать и пасть смертью храбрых!

Закатив глаза от нелюбимой темы, которую уже не раз обсуждали, я лишь кивнула и добавила с ехидцей:

– Хорошо, тогда за упокой… бабы Риты.

– Я умру молодой, так что не бабы, – отрезала та.

– Вообще не смешно, – все же не удержалась я. – Ты же знаешь мое отношение к таким шуткам.

– Знаю, – спокойно согласилась она. – Как и отношение к моему решению пойти в стражу. Но я вправе сделать такой выбор. Ладно, хватит об этом, лучше расскажи, как твой день прошел? У меня-то ничего нового, кроме того, что опять приходил Хромой Венька и просил ему налить. Новую историю рассказывал о том, как у него кошелек сперли. На этот раз драконы!

– Прямо драконы?

– Прикинь? Налетели, сперли кошель с тремя