Великое расселение славян. 672—679 гг. - Сергей Алексеев

Повесть временных лет сохранила иное волынское предание — об установившемся теперь и над дулебами аварском иге. «Обры, — повествует летописец, — воевали со словенами и угнетали дулебов, сущих словен, и насилье творили женам дулебским. Если ехал куда обрин, не давал впрячь ни коня, ни вола, но велел впрячь 3, или 4, или 5 жен в телегу и везти обрина, — так вот мучили дулебов. Были ведь обры телом велики, а умом горды…»[41]

Как и в среднедунайских землях — хотя и совсем в ничтожном количестве, — на Буге появились аварские наместники. Они наезжали в основные земли дулебов-бужан, в прежний центр племенного союза. Число их, повторим, было крайне мало, и едва ли они отдалялись от реки на восток. Но память о чинившихся ими насилиях крепко держалась еще спустя почти полтысячи лет.

После аварского завоевания, в первой половине VII в. (вследствие аварского погрома или племенных распрей), прекратилась жизнь на городище Зимно[42] — в стольном граде «Маджака». Бывший дулебский союз распался не на четыре, как можно было бы заключить по племенной карте X–XI вв., а на гораздо большее число независимых племенных «княжений». Совсем не обязательно «княжения», особенно на первом этапе, соответствовали целому племенному союзу. Более вероятно, что первоначально независимыми объявили себя все «малые» князья отдельных племен. Среди них, несомненно, древляне, дреговичи и поляне, — но также и берзичи, и жеревичи, и многие иные племена, забытые к моменту создания летописей, но известные источникам еще IX столетия. При этом многие из них еще сознавали свое дулебское единство (принадлежали к одному роду?) и продолжали титуловать себя «малыми» — как древлянские князья вплоть до конца своего племенного княжества.

В прямое подчинение аварам перешли лишь земли собственно бужан вдоль Западного Буга, где прежде стояло Зимно. При этом какая-то часть дулебской знати ушла от завоевателей на восток, в земли племенного союза лучан. По крайней мере, складывается ощущение, что автор Повести временных лет считал бужан (волынян) лишь территориальными преемниками древних дулебов. «Дулебы же жили по Бугу, где ныне волыняне», — сказано в летописи[43]. Потомками же, своеобразными наследниками дулебов числили себя, судя по известию Яна Длугоша, жители Восточной Волыни — лучане[44]. Этот племенной союз существовал к IX в. и являлся одним из сильнейших в регионе. В VII же веке какая-то часть и лучан была подчинена или пленена аварами — составив основу позднейшего чешского племени лучан. Дальше, однако, «обры» вряд ли продвинулись. «Дерева» на западе и полесская «дрегва» на севере без местной подмоги становились неодолимой преградой.

Если дулебы являлись пусть условными, но союзниками каганата, то другая племенная группа тогдашних восточных славян — анты — всегда находилась с каганатом во вражде.

Аварский каган готовил поход на антов еще в 602 г., но тогда тот прервался мятежом его подданных. Теперь, после краха ромейского могущества, анты, вчерашние союзники Империи, остались с аварами наедине. Возмездие за помощь ромеям должно было последовать неизбежно. И есть все основания считать, что оно последовало — до или после покорения дулебов.

Следов массового разорения и истребления антов нет[45]. Но авары и не ставили это всерьез своей целью. Они нуждались в антских землях с населением, а не без. Следом обоснованной тревоги, охватившей антскую дружинную знать на рубеже VI–VII вв., остались, прежде всего, невскрытые клады Среднего Поднепровья — в том числе знаменитый Мартыновский, давший имя всей этой группе антских древностей[46]. Оставшиеся в живых владельцы вещей бежали от авар в глубь левобережья либо дальше на восток — в союзную болгарскую Степь. Авары на несколько десятилетий оказываются западными соседями болгар приазовской Великой Болгарии, и хан Куврат вынужден вступить с ними в прямые сношения — на первом этапе враждебные[47]. Восточную границу продвижения авар в начале VII в. отмечает местное древнерусское название «Обров» на левобережье, в окрестностях города Переяславля[48].

Новое аварское нашествие поставило точку в более чем столетней истории антского племенного объединения. Оно окончательно распалось и исчезло со страниц источников. Последнее упоминание антов — кратковременное воскрешение титула «Антский» византийским императором Ираклием в новелле 612 г.[49] За этим упоминанием не стоит ничего конкретного. Пышная титулатура восточноримских императоров, от использования которой Ираклий вскоре вовсе отказался, являлась лишь следом неподкрепленных притязаний на наследие Юстиниана. Разве что можно с какой-то степенью вероятности допустить, что Ираклий уже тогда искал связей с сербами и хорватами в Центральной Европе. Равеннскому Анониму, писавшему на грани VIII в., встреченное у Иордана имя антов ни о чем не говорило, и он передал его как Itites[50]. Так сошли со сцены большой истории племена, некогда державшие в страхе немалую часть Европы.

Впрочем, сами анты остались — просто потеряли свое политическое влияние. Они, как видно, сохраняли еще и свое забытое остальной Европой самоназвание. Некоторые из них, на левобережье и в лесостепном Среднем Поднепровье, либо сохранили независимость от каганата, либо быстро восстановили ее. Подобно дулебам, анты разделились на несколько племенных «княжений», практически не привлекающих внимания тех держав, что строили в Северном Причерноморье свою политику.

Участь же дулебов и антов, оказавшихся под аварским игом, отягощал не только аварский гнет. Стремясь обеспечить центр каганата податным земледельческим и ремесленным населением, а заодно сплотить разноплеменные провинции в единое целое, каганы и Восточную Европу вовлекли в водоворот своей переселенческой политики. Множество выходцев из антских[51] и дулебских областей, сорванных с родных мест, принудительно расселили на западе. Дулебы осели в пределах каганата целыми племенами — в Паннонии, в Норике и, прежде всего, в Южной Чехии, где стали основным населением. Поселяя чужаков-дулебов к северу от Дуная, в землях, пограничных с враждебным хорватским племенным союзом, каган укреплял, а не ослаблял этот участок рубежей своей державы. Выселяли для этой цели преимущественно боеспособных мужчин, которые женились на местных славянках[52].

Дулебы принесли в Чехию курганный обряд захоронения, дотоле на Среднем Дунае не известный. Он распространился у племен, подвластных каганату, — у заселивших большую часть Южной Чехии дулебов, у соседних с ними с востока мораван, у части северо-западных и восточных словацких «родов». В эту же группу зависимых от каганата племен вошли (или произошли от них) жившие к северо-востоку от дулебов зличане. Их регион с центром в Либице неглубоко, но врезался между чешским и собственно хорватским. Зличане сложились в результате смешения хорватов и продвинувшихся на север дулебов. Один из позднейших градов этих мест недаром носил имя Дудлебу. Отпадение зличан от хорватского союза, при небольших размерах их территории, являлось довольно значимым успехом авар. Он доказывал эффективность опоры на вынужденных переселенцев-дулебов. Именно от зличан восприняли позднее курганный обряд сами хорваты — единственные из враждебных аварам племен. Впрочем, давление авар привело к более плотному заселению в этот период не только юга, но и хорватского северо-востока Чехии. Среди переселенцев, конечно, были и беженцы из числа тех же дулебов[53]. Авары покорили и часть Чехии к западу от Лабы. Здесь, по Огрже до ее впадения в Лабу, они расселили зависимых от себя лучан[54].

Следы присутствия переселенных аварами славян в Паннонии довольно многочисленны. Сначала славяне сохраняли верность исконному погребальному ритуалу — трупосожжениям, заключая прах в урны пражско-корчакского типа. Затем, на протяжении VII–VIII вв., можно наблюдать постепенное восприятие ингумации. В отличие от авар, славяне хоронили умерших головой к западу. Подобные захоронения отмечены на многих паннонских могильниках аварского времени (Орослан, Покасепетк и др.). Среди встречающихся в захоронениях славянских вещей — пальчатые фибулы, ритуальные ножи с волютообразной рукоятью. В свою очередь, паннонские славяне, как и сородичи в Поморавье, освоили гончарный круг и стали изготавливать посуду дунайского типа. Ассимиляции славян не произошло — при всем взаимодействии с аварами, романцами, германцами они сохраняли свою самобытность[55].

Избыток славянского населения в среднедунайских областях, образовавшийся в результате переселений, позволил каганам использовать славян и для освоения иных земель. Часть таких переселений могла происходить стихийно, но другая, вне сомнения, являлась частью каганской политики. На юго-востоке в VII в. усилилось проникновение славян в населенные прежде гепидами и отчасти влахами земли Трансильвании. При этом приходят славяне вместе с аварами. Двигались они из Потисья или из Закарпатья, по реке Сомеш. По приходе они подселялись на уже существующие поселения гепидов и романизированных туземцев[56]. На западе славяне, носители аваро-славянской культуры, постепенно осваивают будущую Нижнюю Австрию[57].