Кто ты среди одноклассников? Секреты общения со сверстниками - Алла Георгиевна Озорнина

А изобретательный одноклассник даже толкнул меня в плечо в порыве радости, когда услышал, что я не просто «гроб», а «гроб на тонких ножках», и тихонечко взвизгнул. Он не переставал радоваться своему остроумию.

Теперь-то я не сомневаюсь, что должна была сделать, чтобы на этом всё и закончилось. Но, разумеется, тогда я не знала этого, а потому события стали развиваться по третьему сценарию. Так на несколько лет я стала Гробом на Тонких Ножках. И привыкнуть к этому было невозможно. Только к окончанию школы, повзрослев, мои мучители успокоились. Но я к этому времени была окончательно сломлена. Меня пугало всё. И жизнь в школе, которую я тихо ненавидела, и предстоящая взрослая жизнь. Моей мечтой стал выход на… пенсию! Да-да, я завидовала пенсионерам, за спиной у которых были десятки прожитых лет.

И как же сама я тогда, ещё школьница, хотела быть на их месте! То есть пенсионеркой!

И всё это только оттого, что я не смогла сразу дать отпор однокласснику.

Если б я была на второй ступеньке, то… Если честно, к тем, кто находится на второй ступеньке, в принципе не пристают. И не обзывают. Ведь там обитают предпочитаемые. Во-первых, у них авторитет, а во-вторых, они просто не дают друг друга в обиду. Да я и сама бы смогла постоять за себя. Ведь на второй и на первой ступеньке – сила.

А как ты помнишь, нужно быть сильным. Иначе заклюют.

Это закон жизни.

Но я была на третьей ступеньке. И вовсе не была сильной, а потому…

Пламенный привет… Гробу

А потому перестала спать ночами, через силу шла в школу и скатилась в учёбе. И без конца переживала… Да и как же тут не переживать, когда, не успев войти в класс, я уже слышала радостное многоголосие.

– Гроб, Гроб пришёл!

– Привет, Гроб!

– Пламенный привет Гробу!

И чем больше я переживала, тем больше надо мной потешались. И тем дальше отходила от меня моя мышка – единственная подруга. А может, это я отходила от неё? В конце концов я поняла, что осталась в этом мире, жестоком, несправедливом, полном злодеев, совершенно одна.

Что было делать? Родителям не расскажешь (такие у нас были отношения), подруг не осталось. Психологов в ту пору ни школьных, ни вообще каких-либо не было и в помине.

Очень скоро я скатилась до троек, а потом и до двоек (хотя в начальных классах была почти отличницей!) – и вот уже в школу вызывают родителей, и вот меня уже наказывают дома…

Как раз в это время в нашем классе появился новенький…

Молжилтрест

Он был толстый и робкий. И над ним сразу же стали смеяться и обзывать Молжилтрестом. Было видно, что ему это очень неприятно. Так же, как было мне, когда меня называли Гробом. Но появление новенького немного облегчило мою участь: почти всю свою дурную энергию обзывальщики перенесли на него. Правда, оказалось, что ненадолго. Но доставалось ему куда больше, чем мне. На перемене новенького окружали плотным кольцом и говорили всякие гадости, связанные с его лишним весом. Иногда он даже плакал.

А потом вдруг плакать перестал. На насмешки и оскорбительные слова реагировал всё меньше. И наконец, настал момент, когда он сказал обидчикам:

– Да хватит уже, надоели!

И сказал так громко и так уверенно, что те аж замерли на минуту с открытыми ртами.

Потом один из них заорал:

– Ты чё? Совсем уже? Свихнулся, да?

– А мне всё равно, – спокойно сказал новенький и пошёл прочь.

– Эй, ты чё, а ну-ка вернись! Вернись, кому говорят!

Но он и не думал возвращаться.

– Чё это с ним? – спросил главный обидчик.

– Да чё-чё, с ума, видно, спятил, вот и всё.

– Вот точно, свихнулся!

После этого новенького ещё какое-то время обзывали, но он оставался совершенно равнодушным к этому. И вскоре – вот дела! – обзывать перестали. Да и кому охота иметь дело со свихнувшимся, которому всё до лампочки.

Потому что обзывальщикам нужно, чтобы из-за них переживали. Плакали. Может быть, даже бросались на них с кулаками в порыве отчаяния. А когда человек равнодушен к обзываниям, его обидчикам становится неинтересно. И они ищут другую жертву.

Долгое время спокойствие новенького для всех оставалось загадкой. Откуда оно взялось? Каким образом? И это только подогревало интерес к нему. А его авторитет после того, как он своим спокойствием утёр нос обзывальщикам, вырос почти мгновенно. И неимоверно. К тому же оказалось, что он не только хорошо учится, но и прекрасно играет на гитаре, поёт и решает в уме сложные математические уравнения.

Уже гораздо позже выяснилось, что, узнав о травле сына, родители отдали его на… танцы! Да-да, несмотря на его полноту, отдали на танцы! Он быстро научился управлять своим телом, почувствовал радость успеха – и его переживания из-за насмешек в классе отошли на второй план. Слова обидчиков мальчишку уже не волновали.

И самое интересное то, что очень быстро все в классе перестали замечать, какой он толстый. Потому что теперь все замечали, какой он умный.

Поэтому хочется повторить:

не ограничивайся только учебой. Найди то, к чему лежит душа, – и достойное существование в классе тебе обеспечено!

Дело не в том, как к тебе относятся…

Так наш новенький благодаря своему увлечению практически безболезненно вышел из неприятной ситуации. Чего не скажешь обо мне. Мои переживания затянулись надолго.

Сейчас, много лет спустя, я вспоминаю, как я пыталась от них избавиться. Всё было бесполезно. А всё почему? Да потому что я затянула ситуацию. И причиной тому была низкая самооценка. Вот я и не смогла вовремя поставить обидчиков на место, как это сделал мальчик по прозвищу Молжилтрест.

Поэтому запомни:

никогда не допускай такого отношения к тебе, которое тебе не нравится. Сразу же ставь точки над «i». Потому что потом это сделать будет гораздо сложнее.

…Спустя много лет на встрече с одноклассниками я завела разговор со своими «мучителями». Никто из них даже не вспомнил, как они меня обзывали. Для ребят это было просто весёлым развлечением. Мне же это стоило многих лет переживаний.

Если бы тогда рядом со мной был человек, который бы подсказал, что нужно делать в такой ситуации, вся моя жизнь сложилась бы по-другому. Но такого человека не оказалось. Да и о психологических центрах в те годы можно было только мечтать. Ведь