Чистилище - Сергей Калашников

Салливан фон Элликот безразлично пожал могучими плечами. Зажав одну ноздрю пальцем, высморкался из другой так шумно, что наверняка должен был распугать всех волков в округе.

– В этом есть доля правды, – поддержал он, вытирая руку о траву, – трупов то в этих лесах хватало. А значит – вся местная живность знает вкус человечины. Но это, в основном, просто падальщики. Ели то, что убили задолго до них.

– В основном? – спросил несколько отстраненно, явно думая о чем-то своем, Джастин.

– Именно. Ведь крестьяне, только заслышав о очередном славном походе, нашем, лайонелитов или еще кого, берут в охапку все, что в землю не вкопано и сверкая пятками в лес. Но случается и такое, что малость не успевают или успевают, но не все… Вот и оказываются в местных чащобах, бабы да дети без мужиков. Ну или раненые какие. Вот тут то их и могут дорезать хищники.

– Волки?

– И волки тоже…

Порыв свежего ветра поднял и закружил ворох сухой листвы. С огромных, стоящих неподалёку дубов, тоже полетело. В неверном свете костра, кружащие тут и там небольшие вихри из листьев, выглядели мистически, волшебно. Объятое огнем полено громко стрельнуло, возвращая Джастина к реальности. Он встретился взглядом с Салливаном.

– Его повесили внутри стен, верно? – Спросил рыцарь с уверенностью и знанием дела. – На виду у вас, с назиданием и намеком.

– Нет, – после недолгого молчания возразил Джастин, – тогда нас еще не надо было запугивать…

– А и правильно! Боги – свидетели, капитан знает, что делает. – Подвел итог лейтенант Картер Дей.

– Правильно… неправильно, – задумчиво протянул Рональд Брикман, – а уже не важно. Ничего ведь не воротишь. Так что – за нас все решили. Может оно и к лучшему, но как бы молодые…

Тревожный рев сигнального рога прервал лейтенанта на полуслове. С момента убийства, или как объявил капитан – казни, Говарда фон Аддерли миновало сорок пять минут. С момента объявления ультиматума лайонелитов – ровно час. И несмотря на то, что бренное тело незадачливого командующего болталось над воротами уже довольно долго, львы выждали обещанный срок.

– Вот и решение, – с искренней улыбкой воскликнул Дей, возбужденно поглаживая красивую, фигурную гарду рапиры, висевшей на поясе, – не думай о новобранцах, Рональд. Ибо им сейчас будет некогда думать.

– Мать твою, Берти! Какого дьявола ты вцепился в этот арбалет? Положи сюда. Да осторожней! Тебе тока говно лопатой кидать. – Марлон расхаживал по участку стены, длинной в дюжину шагов, вверенному ему и его десятке. – Какой стрелять? Стрелять будешь когда я скажу! А пока будешь перезаряжать за Джастином. Эй, Свинопас! Тебя это тоже касается. Вон, ручонки то так и ходят. Тоже мне – охотник. Бздливый балабол. За тебя стрелять будет Сэми. После первого залпа перезаряжаешь ему. И шибче! Шибче!

Проходя мимо Бенджамина он с силой хлопнул его по плечу. Корявую физиономию гиганта исказило подобие улыбки. Марлон шутливо поежился. Подмигнул Джастину, тот ответил так, что бы слышали все.

– Ты просто губил свой талант сержантище! Радуйтесь парни! Ваш десятник знает, что говорит. Но не ждите неприятеля слишком скоро. Прежде нас, их обстреляют парни лейтенанта Дея.

– Эй дерьмоед! Да-да ты, курья жопа! Еще раз ударишь осла – впрягу место него. – Картер Дей, невероятно гордившийся своими манерами и знанием придворного этикета, при общении с личным составом переходил на более понятный и привычный им язык. – А ты, десятник! Ежели ногу боишься о его зад отбить, то сейчас я отобью о твой!

Лейтенант заканчивал последний осмотр пары крупных требушетов. Самых современных из всех, находившихся в его ведении. Его особой гордостью были системы перезарядки и наведения. И то, и другое – не было полностью его изобретением, но он участвовал в их разработке. Или, по слухам, в краже чертежей.

Особенностью данного способа перезарядки являлось использование мулов, впряженных в сложный механизм и обученных ходить по кругу диаметром в десять шагов, с одинаковой скоростью. Справа и слева от этого круга и находились две огромные, метательные машины. С помощью системы шиповых передач мулы по очереди оттягивал плечи требушетов к земле, при этом поднимая противовесы, а орудийным расчетам оставалось только загрузить очередное, каменное ядро и ударить деревянным молотом по спуску.

Картер Дей ловко вскарабкался по приставной лестнице на обустроенный особым образом смотровой помост. Помост прилепился к стене главного донжона и со стороны был похож на огромное, ласточкино гнездо. За что лейтенанта иронично звали орлом. Разумеется – за глаза.

– Ориентиры просматриваются? Или эти скоты уже напылили?

Не дожидаясь ответа от сутулого, седеющего солдата, Дей оттолкнул его от прибора наведения – второй своей гордости. Длинной, в человеческий рост, деревянной плашки со множеством пластинок, штырьков и насечек, расположенных по обе стороны неглубокого желобка, идущего вдоль. Приник правым глазом к кожаной подкладке черного цвета, аккуратно обтянутой вокруг торца прибора. Произвел несколько хитрых манипуляций, передвигая вперед и назад металлические пластинки, подкрутил винт, удерживающий прибор в определенном положении. Сверился со шкалой, выжженной на деревянном, регулируемом кронштейне.

– Отлично… Как на учениях. – Довольно пробурчал себе под нос лейтенант. – Третий расчет! Какой сектор? – Заорал он переводя взгляд от своего устройства на катапульту, размещенную на крыше ближайшей казармы и обратно.

– Бурый-дальний! Лево пятьдесят! – Пробасил в ответ старший из солдат, суетившихся вокруг орудия.

– Пиздишь! – В голосе Дея не было злости, скорее удовлетворение от привычных хлопот. И не скрываемое предвкушение. – Ты что, совсем слепой? Два деления вправо! Минимум. И соберись, не то воткну этот ножик в твой корявый глаз!

Флойд торопливо спрятал небольшой, изогнутый нож, которым чистил ногти. Потер грязным кулаком глаз с бельмом, который всегда слезился на ветру.

– Вот же… Орёл. – Беззлобно прошипел он с ухмылкой, на всякий случай отвернувшись от зоркого офицера в другую сторону и подгоняя солдат, раскладывающих ядра по весу.

Мерный, барабанный бой раздававшийся из-за стены, ухал все ближе.

– Брикман… Ты что, побрился? – Брюс Ботрайт понимающе ухмыльнулся. Он и сам был при параде. Белоснежная, свободная сарра, надетая поверх доспехов с увеличенными наплечниками, придавала офицеру по-настоящему атлетический вид. Вышитый на груди герб Хертсема, сноп колосьев, горел шикарной, золотой вышивкой.

– Так точно, капитан. – Рональд Брикман потер непривычно гладкий подбородок. Сегодня с утра, смотревшись на себя в идеально отполированное лезвие бритвы он вспомнил, что когда-то гордился своим волевым подбородком. – Дей ждет отмашки. Посмотрите, аж приплясывает…

Оба офицера и еще четыре солдата, три посыльных и флажковой, стояли на плоской, зубчатой крыше Воющей башни. Она словно вырастала из массива приземистого, продолговатого строения. Одно крыло которого использовалось в качестве оружейной, а в другом располагались личные покои командующего Дурн-фаром. Воющей башню прозвали за жутковатые звуки, создаваемые привычным здесь, порывистым ветром, обдувающим острые углы самого молодого из укреплений гарнизона. И это было не самое высокое строение в Дурн-фаре, но из-за расположения, равноудаленности от наиболее вероятных направлений штурма, капитан предпочитал руководить обороной отсюда. Возможность прямого, зрительного контакта с командирами подразделений, была важнее репутации отважного рубаки.

– Они почти на месте, – Ботрайт говорил не спеша, четко проговаривая каждое слово, – все готово для капкана. Передай лейтенанту Дею… пусть начинает.

Рональд Брикман отдал короткий приказ. Солдат, курносый и покрытый веснушками, с невероятно серьезным лицом принялся орудовать флажками. Вверх взметнулся желтый, описал круг и уступил место красному.

– Капкан… – проговорил себе под нос Картер Дей, наблюдая за повторением сигнала. И уже громче, солдату, стоящему рядом, – первый и двенадцатый расчеты, пли!

Тут и там поднялись и пустились флажки. Четко лязгнули железные шестерни, щелкнули натянутые канаты, громыхнули тяжелые, деревянные блоки. Некоторые из стоящих на стене новобранцев испуганно присели, инстинктивно прикрывая головы. Над ними промчались, легко коснувшись тенью, несколько светлых, каменных ядер.

– Двенадцатый, деление вправо, огонь по готовности. – Дей не кричал, но знал, что это последняя команда, которую можно отдать не срывая глотку.

– Мать твою! – вероятно в первый раз за свою жизнь выругался Берти. – Т-твою мать! – повторил он восхищенно и одновременно испуганно глядя на Джастина.