Омут в зазеркалье - Джейн Астрадени

Евгения хмыкнула, а муж расценил это по-своему и присел на кровать.

— Это серьёзно, Женя. И опасно. Не любой джамрану, а тем более землянин, может принять этот геном без последствий. Он показан лишь тем, у кого есть предрасположенность. Для прочих действие генома непредсказуемо. Чтобы не возникало осечек, мы проходим кучу тестов и сдаём анализы, в интернате. И каждому выдают индивидуальный список, с рекомендациями.

— Если нет предрасположенности, геном не подействует?

— И с гатрачьей дозой не получится читать мысли. Обычно у джамрану имеется рецессивный ген телепатии, сыворотка лишь переводит его в доминантный и усиливает, на время. Но у некоторых он чересчур ослаблен генотипом джамма или отсутствует. Тогда искусственный геном не подействует. Зато побочных эффектов вызовет массу. Потому, не трогай! Уяснила?

— Так точно.

«Ура-а! У меня — предрасположенность…».

— Сдаётся мне, — подозрительно заметил Талех. — Ты уяснила что-то не то.

Он был прав, а Женя благоразумно промолчала.

— Вот, возьми, — командор вернул ей коммуникатор. — Растеряша!

Талех собрался уходить.

— Ты надолго? — поинтересовалась Женя, накидывая халат.

— Не знаю. Вероятно, до утра… Помни уговор. До моего возвращения ни шагу из каюты. Это приказ.

— Есть, капитан-командор!

— Скоро пришлю Боба, охранять тебя, и ещё кого-нибудь, сторожить Боба.

Перед тем как уйти, Талех её поцеловал. А Женька, едва сомкнулись переборки, заметалась как лань в клетке.

«Что же вы натворили, ребята?! И что с нами теперь будет?!»

Слишком тяжко — волноваться сразу за всех! За горе-учёных заговорщиков, за Ним, Теризу, Талеха, и даже за Шердана. Вот уж, самый непутёвый и болтливый из балахонов!.. Свалился на её бедную голову…

Евгения уселась перед компьютером. Включила питание и запустила видеослежение…

Звёздная дата — 2.9. Цена вероломства

2.9.1. — Друг мой…

Когда Далара вошла, Антерех стоял вполоборота к иллюминатору, скрестив на груди руки, и задумчиво уставившись в никуда…

— Рапорт, иль-сад'ах, — сухо доложила Далаире.

Она упорно не звала его легуроном, скрывая осуждение и негодование за маской сдержанности и отстранённости.

— Оставьте там… — неопределённо кивнул Антерех и даже не обернулся. — Потом посмотрю.

Далара швырнула планшет на стол, и собралась уходить…

— Ты меня ненавидишь? — тихо спросил легурон.

Она развернулась и неожиданно встретилась с ним взглядом. Теперь он подошёл так близко… Штурман попятилась и упёрлась спиной в переборку.

Антерех усмехнулся.

— Всё настолько плохо?

— А ты как думаешь? — Далаире скрипнула зубами, ярость грозила прорваться наружу, когда он так смотрел на неё. — Ты бросил Раде!

— Не торопись кидаться обвинениями. Мы не слышали позывных… Его модуль сгинул. Как ти-иль я принимал решения, в отсутствие капитана.

— Надо было лететь за ним!

— Я не мог рисковать флотом, ради одного модуля.

— А он бы рискнул! — презрительно выплюнула Далаире ему в лицо. — Он был настоящим легуроном, а ты…

— А я? — он угрожающе подступил к ней, и штурман выставила шипы.

— Не приближайся! Только посмей дотронуться…

Анте отшатнулся… Такое уже случалось однажды. Когда десять циклов назад он, замирая от предвкушения и запинаясь от волнения, попросил её стать наставником. Она рассмеялась лукаво, небрежно взъерошила ему светлые волосы и шепнула, почти касаясь губами уха: «Не глупи, малыш…»… И отказалась. С тех пор он не сдавался, а она… Теперь же Радеха нет рядом, и соблазнить её будет намного проще… Наверное?

— Из-за тебя его нет с нами! — ещё одно обвинение, брошенное ему в лицо.

Антерех гневно сжал кулаки, но внезапно расслабился и усмехнулся.

— Из-за меня… Да ты сама драпала в ту воронку, как полоумная! И упрашивать не пришлось.

— Я думала, там выход… — Далаире нахмурилась.

— Это и был выход, — жёстко заявил легурон. — А Радех так и так сгинул. У него, видите ли, жажда исследования! И куда она его завела?.. А я привёл вас сюда и обеспечу вам лучшее будущее.

— Соблазнишь галактику? — рассмеялась Далаире. — Какой прыткий! Ты и меня-то обольстить не в состоянии, а туда же!

— Отныне, я твой иль-сад'ах, — торжествующе заметил он. — Могу приказать…

Далаире снисходительно улыбнулась:

— А, знаешь… Мне жаль тебя. Ты всё тот же избалованный мальчишка, желающий получать конфетки по первому требованию. Ты ничему не научился, Анте…

— Себя пожалей, — Антерех осклабился.

— Нет, Анте, — Далаире вздохнула. — Я всё ещё люблю тебя, несмотря ни на что… Не могу забыть нашу дружбу. И мне больно видеть, во что ты превратился… И ещё больнее увидеть твоё падение… Рецессиву не справиться с легуратами…

— Падение?! — он расхохотался. — Как бы ни так…

Она ни о чём не подозревала.

— Да, Анте, — грустно заметила Далара. — Да… Но даже в момент позора я останусь с тобой. Переживать и страдать вместе… Потому что помню ясноглазого малыша, товарища по играм… И тогда, — она скривилась. — Тогда, возможно, я утешу тебя. Ты получишь свой обмен, только таким способом… Подумай.

Слишком унизительно и обидно слышать такое от Далаире…

— Займитесь своими обязанностями, штурман, — холодно ответил легурон.

— Есть, ти-иль-сад'ах, — не преминула уколоть напоследок, прежде чем скрыться за переборкой.

«Ничего, — подумал он. — Тем слаще покажется обмен, когда я подчиню её и воспользуюсь».

Антерех был в этом уверен. Теперь. Ведь у него — зэ-йдэх. Только бы заполучить вожделенный генокод, открывающий путь к успеху и безграничному внедрению…

«Ох, уж этот Раде, с его предусмотрительностью».

Но Анте не унывал. За время службы ти-иль, он настолько изучил повадки и усвоил привычки Раде, что почти не сомневался… Радех всегда творчески подходил к шифровкам. Вряд ли это простая комбинацией цифр или гено-символов. Скорее всего, что-то сложное, красиво обставленное и романтичное…

«О, Раде! В этом твоя беда…».

Антерех мыслил проще, но дальше, и буквально просчитывал Радеха на ходу, посмеиваясь над вывертами бывшего легурона.

«Ты — для меня предсказуем, Раде. Я — нет. И мне надоело прятаться в тени».

Антерех искренне полагал, что достоин большего.

Он вернулся к столу, где сидел до того, как вошла Далаире, и просматривал капитанские планшеты… Взгляд непрошено упал на рапорт штурмана, и рука сама потянулась… Антерех отдёрнул её, будто обжёгся, и стиснул пальцы в кулак… Искушение так велико! Там наверняка отпечаток её генов…

«Не расслабляться! Не сейчас!»

Не вспоминать прошлое… В детстве, генетические прятки были их любимой игрой. По еле заметному ДНК-следу, оставленному в самых немыслимых местах, они искали друг друга. И маленький Анте безошибочно находил Далаире. Её сладкие гены он чуял даже «через три переборки», как посмеиваясь утверждал отец…

Радех, Далаире и Антерех росли вместе. Они познакомились, когда Анте исполнилось цикла три-четыре. Его отца перевели в головной сектор, тогда ещё космической станции из объединённых легуратов на орбите Нагарии. Поближе к тогдашнему легурону.

Раде был старше Далары на цикл, Антерех — младше Далаире на пять. Старшие присматривали за малышом, в качестве пруж-тиидх[20]. К тому же, их родители служили вместе. Детей частенько оставляли втроём, когда взрослые отправлялись в экспедиции… Сколько весёлых и познавательных часов провели они вместе за играми, учёбой и тренировками. Но однажды… Детство кончилось. Родители отправились в экспедицию и не вернулись… Горе ещё сильнее объединило подростков и одинокого растерянного ребёнка…

Позднее, детская привязанность переросла в нечто большее — крепкую дружбу, поддержку, заботу и… Антерех обожал Далаире. Он гордился и восхищался старшими товарищами — их бесстрашием, находчивостью, благородством и бесшабашностью. Ярко-выраженные доминанты Раде и Даларе пренебрегали правилами. Обычных границ для них не существовало. Они добились неординарных успехов, и попали в группу самого легурона. Главный иль-сад'ах тщательно отбирал кандидатов. Он сразу заприметил выдающиеся заслуги Радеха и положил глаз на Далаире… А Далара…

Далаире его не выносила!..

По уставу глубинные контакты между навирами запрещались. Дозволялось лишь поверхностное генетическое изучение друг друга. Также строжайше воспрещались близкие контакты среди учителей и учеников, и тренеров. Только наставник имел право становиться сё-мерех подопечных и целенаправленно их к этому готовил… Или, в определённых случаях, передавал это право наставнику смежной группы — кено-дир[21]. Наставники всегда работали в парах — мужчины с женщинами.