Встретимся в полночь - Жаклин Нейвин

Он делал вид, что рассматривает картины, и не спешил. Вскоре вновь прибывшие тоже вошли в зал. Наконец Рафаэль услышал голос Стратфорда, с достаточно натуральным удивлением окликнувший его по имени. Он стер с лица всякое выражение и оглянулся.

Стратфорд был единственным мужчиной, сопровождавшим трех женщин – Лору, Джулию и герцогиню Крейвенсмур, опекавшую молодых девушек. Саймона Блейка, разумеется, с ними не было. Полученной в последнюю минуту записки от его поверенного – не очень-то щепетильного малого, имевшего склонность к определенному развлечению, о чем Рафаэль узнал случайно, – оказалось достаточно, чтобы избавиться от этой помехи. Иногда собственная изобретательность казалась Рафаэлю поразительной.

Он твердо решил, не теряя времени, сблизиться с Джулией Броуди.

Она стояла под руку с герцогиней. Ее глаза цвета топаза стали огромными и испуганными, когда она его узнала. Их красота подействовала на него странным образом – как хорошо направленный прямой удар в живот.

Рафаэль притворился, что не узнает ее. Отведя взгляд, он обратился к другу:

– Стратфорд, какая неожиданная встреча!

– Неужели? Но ведь я, кажется, говорил, что собираюсь сопроводить младшую мисс Броуди в академию.

– Ах да, теперь припоминаю. Видимо, именно это и подсказало мне идею посетить выставку, хотя тогда я этого не осознал. Странно, как иногда все получается.

Стратфорд сделал вид, что вспомнил о приличиях, и представил его дамам.

Единственной вольностью, которую Рафаэль позволил себе, когда его знакомили с Джулией, было то, что он слегка прищурил глаза и выгнул уголки рта. Их предыдущая встреча была тайной, принадлежащей только им двоим, – первая из множества подобных тайн, которые он планировал.

Девушка слегка зарделась, на ее высоких скулах появился весьма идущий ей румянец. Рафаэль задержал на ней взгляд на долю секунды дольше, чем полагалось, потом обратился к ее сестре, а затем к герцогине. Низко склонившись над хрупкой ручкой этой последней, он слегка коснулся ее губами. Подняв голову, он улыбнулся, глядя в ее изборожденное морщинами лицо.

– Рафаэль Жискар, виконт де Фонвийе, ваша светлость. К вашим услугам.

Глаза старой дамы сверкнули, она улыбнулась:

– Вот уж воистину удовольствие, молодой денди. Выпрямившись, он обратился к Стратфорду:

– Мой дорогой друг, как вам удалось окружить себя таким количеством красавиц? Просто завидно.

Лора хихикнула. Джулия опустила взгляд на свои сложенные руки, которые выдавали ее волнение. Рафаэлю страшно захотелось двинуться дальше. С несвойственным ему нетерпением он подумал: «Ну давай же, Стратфорд, пригласи меня присоединиться к вам, быстрее».

Как и было условлено, Стратфорд сказал:

– Полагаю, вы могли бы присоединиться к нам, если хотите.

Рафаэль улыбнулся с таким видом, будто эта мысль не приходила ему в голову. Склонив голову перед герцогиней, он спросил:

– Вы не возражаете, ваша светлость? – Его глаза были устремлены на старую даму, но каждый его нерв ощущал смятение ее рыжеволосой спутницы.

Если такое морщинистое, иссохшее лицо и могло покраснеть, то это явно произошло. Рафаэль предложил ей опереться о его руку.

– Мы хотим посмотреть кое-какие картины, – зачем-то сказала она, просунув свои костлявые пальцы под его согнутый локоть.

– Это будет замечательно, – заверила ее Джулия. В ее голосе слышалось нетерпеливое предчувствие. – Мне просто не верится. Итальянское собрание, ваша светлость.

Вид у герцогини был растерянный.

– Но я не знаю, куда идти. Спросите у него.

Джулия огляделась и нежно погладила старуху по руке. Рафаэль проскользнул между нею и герцогиней и предложил девушке свободную руку.

– Мисс Броуди, окажите мне честь.

Ее охватило смятение. Он не мог не понимать, что ведет себя с непростительной дерзостью. И она это понимала. Джулия отвела глаза, словно выискивая кого-то, кто объяснил бы ей, что делать с этой загадкой. Но Стратфорд уже увлек ее сестру – вихрь голубых юбок и развевающихся белокурых локонов.

Рафаэлю хотелось, чтобы она согласилась.

– Конечно, – промямлила в конце концов Джулия.

Ее рука в перчатке легко легла на его локоть. Он остро ощутил это легчайшее прикосновение, когда они направились к первой стене с живописью.

Герцогиня огляделась и прищурилась.

– Ах, это старый дом Берлингтона. Я часто бывала здесь девушкой. – Лицо у нее погрустнело. – Да, то было чудное время.

– Теперь здесь музей, – довольно громко проговорила Джулия. – Здесь уже многие годы никто не живет. Берлингтона уже нет.

– Шампанского нет? – переспросила герцогиня смущенно. – Здесь подают шампанское? Нет, я не буду его пить. От него я засыпаю.

– Мы пришли сюда смотреть картины, ваша светлость, – напомнила ей Джулия. – Пойдемте. Сюда.

Когда Рафаэль понял, что дама плохо слышит, он чуть было не расхохотался во весь голос. Воистину судьба на его стороне! Во-первых, мисс Джулия Броуди оказалась девушкой необычайно привлекательной – особенно сегодня, когда ее волосы цвета бледной меди прямо-таки пылают при свете солнца, а от ее потрясающего цвета лица просто пышет энергией. А кроме того, дама, сопровождающая девушек, оказалась глухой, вероятно, даже полубезумной старой матроной, которую он очаровал так легко, словно это была шестнадцатилетняя барышня, только что покинувшая детскую.

Он подвел их к первой картине. Это была «Весна».

– Вы любите Боттичелли, ваша светлость? – спросил он. Герцогиня наморщила нос:

– Нет, итальянская кухня мне не нравится.

– Да, – сказал Рафаэль, кивая с умным видом. – Я бы сказал – они слишком увлекаются помидорами.

– И они, и французы очень уж увлекаются чесноком, – отозвалась герцогиня с решительным кивком.

Рафаэль бросил на Джулию понимающий взгляд и усмехнулся.

– А кто все эти люди? – поинтересовалась герцогиня, щурясь на произведение искусства.

– Это Венера, – указала Джулия на центральную фигуру. – Видите, как она главенствует над всеми? А вот это Весна, она разбрасывает цветы. И Флора, которую преследует противный Зефир. – Ее волнение возросло, когда она взглянула на следующую фигуру. – А это возлюбленный Венеры, Марс, он не обращает на нее никакого внимания! А вот Грации, они танцуют, став в круг. – Она подошла к картине ближе, рассматривая двух из трех сестер, изображенных смотрящими друг на друга с серьезным и таинственным видом. – Лица у Боттичелли необычайно красивы. Видите, как он уловил спокойствие и таинственность.

Джулия посмотрела на Рафаэля и тут же отвела взгляд.

– Как чудесно вы анализируете, – сказал он. – Вы согласны, ваша светлость?