Портальеро. Круг второй (СИ) - Артемьев Юрий

Но, тс-ссс! Кажется, кто-то идёт там по коридору и приближается ко мне из-за угла…

Я прижался к стене, чтобы стать как можно более незаметным, но это не пригодилось. Человек, вышедший из-за угла был пьян. Мой обострённый нюх сразу же учуял запах перегара. Причём, не свежачок, а такой устойчивый, как будто парень бухает уже неделю, как не в себя…

Я бы даже попробовал взять его в плен и допросить, но… Увы. Я не владею языком Шиллера и Гёте. Спрятал его в перстень целиком… После чего стал тут же. Прямо в коридоре один за другим выкладывать на пол камни, вынутые мною ранее из стены. Тут же оставил голову той собаки, что гавкала не по делу. Ну, а теперь пора уже и извлечь этого пьяницу. Надеюсь, что он уже задохнулся там за это время.

Оказалось, что ещё нет. Дёргается и кряхтит, держась руками за горло. Ну, что же… Буду иметь в виду, что держать там людей надо подольше, чтобы они как следует успели умереть. Я добил этого пьянчугу, перерезав ему горло кинжалом, изъятым ещё у прошлого барона. И только потом пошёл искать всех остальных людей барона. Интересно, сколько человек не спит в этом доме? Придётся обойти все комнаты. А их тут много….

Помнится кто-то их спелеологов рассказывал мне правило левой руки при исследовании замкнутых пространств в темноте. Если всё время держаться левой рукой за стену, то заблудится в лабиринте сложно. Но тут в доме барона не так уж и темно, если разобраться. То ли снаружи уже небо слегка посветлело, то ли моё зрение справляется с этим мраком. Но я всё равно решил придерживаться правила, и стал одну за другой проверять комнаты второго этажа. Я осторожно приоткрывал двери и проникал в комнаты. Если двери были заперты, то я удалял замки, и всё равно проникал в комнату. Я периодически находил спящих людей и убирал их в хранилище. Чтобы не таскать их всех за собой, то я их снова вынимал, но спустя нужное время. В общем, получалось примерно так: Найденного в первой комнате я оставлял уже мёртвым в третьем помещении. Ну и так далее…

Примерно минут через пятнадцать, я зачистил второй этаж. Попробовал подняться выше, но там было что-то типа чердака, где я никого не обнаружил. Зато сбросил там последние трупы, и уже налегке стал спускаться на нижний уровень.

На первом этаже никого я не обнаружил. Да и был он скорее… технический. Кухня там, зал какой-то… Я где-то слышал, что у немцев первым называется второй этаж, а первый у них числится типа цокольным. Ладно. Сейчас это не важно…

Где Маша? Вот в чём вопрос…

И ещё… Я уже уконропупил тут примерно с дюжину человек, но Вольфганга пока что не встретил. Интересно… Где тут у них подвал? Ну не может такого быть, чтобы у барона и не было никакого подвала.

Вход в подвал я обнаружил по звуку. Это был забористый храп какого-то слуги. Между кухней и залом был небольшой закуток. Вот там и дрых, полусидя, прислонившись спиной к стене бдительный охранник. Перешагнув через него. Я осторожно приоткрыл неприметную дверь, которая вывела меня на лестницу с крутыми ступеньками, ведущую куда-то вниз. Когда дверь слегка заскрипела, то я сразу же напрягся, будучи готовым тут же расправится со стражем дверей. Но похоже, что его и из пушки сейчас не разбудишь… Дверь за собой я аккуратно прикрыл и стал спускаться вниз, в полумрак подвального помещения. Тут и правда было светлее, чем наверху. Несколько ламп, похожих на наши керосинки, давали света не так уж и много, но хватало, чтобы не напрягать глаза, вглядываясь в темноту. Впрочем, и планировка подвального этажа была не слишком замысловатой. Коридор и несколько дверей в один ряд. Открыта была только одна дверь, туда я и направился…

Картина, увиденная мною, отпечаталась в памяти раз и навсегда… Мощный крюк в потолке. Маша подвешена к нему за руки. Одежда на девочке была частично порвана и вся мокрая. На теле моей подруги видны свежие раны, следы ожогов, синяки на лице…

Кроме моей подруги в комнате ещё двое. Вольф с плетью в руке. А ещё парнишка, моих примерно лет, стоит возле небольшой жаровни и ворошит красные угли какой-то железякой…

Маша была в сознании. Левый глаз у неё почти заплыл от набухшего кровоподтёка, но в правом, при виде меня, сверкнула искорка надежды… Разбитые в кровь губы довольно-таки громко прошептали:

— Максим…

Оба немца обернулись в мою сторону. Но мальчонку я тут же отправил в хранилище с жаровней вместе. А к горлу молодого барона я приставил меч. Вытащил первый же попавший мне под руку.

— На колени, козёл! Руки за голову! Лицом к стене! — скомандовал я ему.

— Но судя по его глазам, он меня ни хрена не понял.

— Хэнде хох! — приказал я.

Это был практически весь мой немецкий лексикон. Но тут мне на помощь пришла Маша.

— Stelle dich der Wand! Auf deinen Knien! Hände hinter dem Kopf!

Судя по тому, как чётко Вольф выполнил все команды, Мария просто перевела ему мои слова.

Пора было заняться девочкой. И я освободил её, перерезав верёвки на руках. Она тут же свалилась вниз. Еле-еле успел её подхватить. При этом я ни на секунду не выпускал из виду стоящего на коленях у стены барона.

— Дай мне нож! — зло сказала Маша.

— Подожди пару секунд. — ответил я.

Верёвок в этой комнате хватало. Похоже, что барон не в первый раз так развлекался, подвешивая кого-нибудь и издеваясь над ним. Я подумал, уж не здесь ли получила свои травмы сербская девушка Мирослава?

Связав барону руки, я заодно стянул верёвками ему ещё и ноги. Перекинув свободный конец, привязанный к рукам через потолочный крюк, я стал подтягивать тело пленника вверх. Но он был слишком тяжёл для меня. Так что, даже привязанный за руки, он продолжал ногами касаться пола. А это неправильно… И я решил это исправить.

Перекинул ещё один кусок верёвки через связанные ноги, я стал подтягивать и их к потолку. Высоко это сделать у меня не получилось. Но по крайней мере, теперь он не касался пола ни руками, ни ногами. В рот барона я запихал какую-то тряпку в виде кляпа.

— Теперь он полностью твой! — сказал я Маше, вручая ей нож.

Девочка еле держалась на ногах, но несмотря на это, подошла к подвешенному пленнику и приставила ему лезвие почти к самому глазу.

А чегой-то мы в лице переменились? Что, барончик, не готов был к такому? Ой! А чего это из тебя на пол потекло? Ну, надо же, какой у тебя слабый пузырь-то мочевой, оказывается.

Между делом, я вытащил из хранилища молодого парнишку, пока он там совсем не задохнулся. Лежит теперь на полу, корчится, кашляет, за шею свою держится… Пока не очухался, вяжу ему руки и ноги.

Позади меня слышен шум какой-то возни. Смотрю, а Машенька сильно обиделась на этого молодого дядю.

— Ты его сразу только не убивай. У них тут должны где-то храниться залежи всяких полезных вещей. Так что мне бы с ним потолковать ещё надо.

— Угу…

Скупо ответила мне подруга, продолжая делать на лице барона неглубокие, но очень кровоточащие надрезы… Похоже, что одного уха он уже лишился.

— А ты жестокая девочка! — высказал я ей своё мнение.

— Ты не видел, что он тут со мной творил…

— Да я уж заметил, что на тебе места почти живого нет. Вот найдём драгоценности барона, я слегка подпитаю магической энергии от драгоценных камней, и подлечу тебя. А пока у меня сил и так маловато. У меня там тоже были кое-какие приключения…

— Я тебя еле дождалась, Максим. Тебя так долго не было…

— Прости меня! Поверь. Если бы я мог, то примчался бы до того, как он начал тебя пытать.

— Я понимаю… Спасибо, Максим!

— За что?

— За то, что всё-таки нашёл меня и спас. Я верила в то, что ты меня вытащишь отсюда…

— Ну, да… Есть у меня одна хорошая черта. Я всегда возвращаюсь к тем, кто ждёт и верит в меня.

Послышался шум в коридоре. Я не стал высовываться, чтобы посмотреть, что там и как… Просто встал так, чтобы меня не было видно от входа. И когда в проходе появился тот самый сонный страж дверей, то он тут же исчез, спрятавшись в моём магическом хранилище.