Око Эль-Аргара - Эрик Гарднер

Профессор покачал головой — за красавцем-помощником увивалась чуть ли не вся женская часть университета. А мужская половина провожала его завистливыми взглядами. И мало кто знал, что своей красоте и успеху у женщин Бальтасар обязан маленькой, едва приметной серьге, в виде восьми стрел, проколовшей верх его уха и почти всегда скрытой волосами.

— И почему у вас в аудитории нет кондиционера? — В довершение картины Бальтасар извлек из футляра на поясе веер и стал яростно обмахиваться.

— Потому что у меня аллергия на кондиционеры.

— Почему нельзя воспользоваться силой Хаоса и сделать здесь немного попрохладнее?

— Почему нельзя воспользоваться силой Хаоса и устроить погодку попрохладнее тогда уж надо всей Мурсией? — поинтересовался в ответ профессор. — Чтобы сюда съехалась куча народу, заинтересовавшись природной аномалией. Чтобы потом об этом полгода писали журналисты и целый месяц крутили в новостях по ТВ? Это в лучшем случае... Вы иногда, — здесь вместо «иногда», профессору очень хотелось сказать «постоянно», — вы иногда ведете себя очень легкомысленно, Бальтасар. Даже беспечно. Даже...

— Непозволительно беспечно, — закончил за него Бальтасар. — Но Висенте, где этот проклятый Орден Равновесия, которого вы так опасаетесь, настоящий, а не его жалкое подобие? Бросьте, он давно исчез в Междумирье. Умы людей забиты мыслями о Боге и его сыне. И если подлинные служители Хедина еще где-то есть, им впору разбираться с церковниками, а не с нами...

— Ваши слова, Бальтасар, согревают мне душу, как стакан старого выдержанного порто. Но вряд ли хединиты будут рассуждать так же, как вы. Если наша кампания увенчается успехом, им впору будет рвать на себе волосы и уносить ноги в Упорядоченное как можно быстрее. Будьте уверены, они изо всех сил стараются выследить нас. Даже с помощью этого самого «подобия».

Бальтасар покривился.

— Между нами, Висенте, я все меньше верю в успех кампании. Толковых студентов у вас в последнее время нет. А те, кого нам удалось привлечь на нашу сторону, не очень-то хорошо справляются с поставленной задачей.

На эти слова Бальтасара у профессора возражений не нашлось, и он помрачнел.

— Нашему хозяину не очень-то это нравится, — произнес Бальтасар.

А профессор бросил на него убийственный взгляд. Бальтасар чуть виновато улыбнулся и хотел еще что-то сказать в утешение, но тут распахнулась дверь.

— Профессор! — На пороге аудитории стояла незнакомая девушка.

Весьма симпатичная, как отметил про себя Бальтасар, даже очень. Даже... Угольные брови Бальтасара поползли наверх. В песочного цвета облегающей футболке, в коротких шортах, легких экспедиционных ботинках, с перекинутой через шею холщовой сумкой — все а-ля Камел-актив — девушка бойко прошла в аудиторию. И не бросив ни единого взгляда — будто его и не было — на красавца Бальтасара, остановилась перед профессором. Бальтасар облизнул пересохшие губы. Девушка обладала удивительной беломраморной, как поверхность статуй античных богинь, кожей, аналогичной фигурой. Роскошные длинные белокурые волосы были собраны на затылке в пучок. Даже с расстояния пяти шагов Бальтасар ощутил их пьянящий аромат. А от бирюзовых девичьих глаз у Бальтасара просто перехватило дыхание. «Кофе с молоком», — подумалось ему, когда он сравнил ее кожу со своей, а на ум тут же пришел с десяток эротичных картин на эту тему...

— Профессор Соледад, я прошу у вас допуск к экзамену! — твердым, вовсе не в интонациях просьбы голосом произнесла ворвавшаяся фурия.

Ее голос заставил Бальтасара очнуться, и он отчаянно замахал на себя веером. Висенте же в удивлении откинулся на спинку кресла.

— Мое имя София Хосе Мартинес. Я не посетила ни одной вашей лекции — о чем безмерно сожалею, — однако готова предоставить вам материал, доказывающий, что я не бездельничала, а проводила время даже еще с большей пользой, чем остальные студенты.

Висенте опешил от такой наглости. Однако новоявленная студентка не дала ему шанса произнести ни слова. Из сумки она достала увесистую распечатку, положила на стол перед профессором.

— Вы рекомендовали два десятка учебников и другой литературы — я это все прочла, все они указаны в используемой литературе моей проектной работы.

— Это ваша проектная работа? — полюбопытствовал Висенте. — И на какую тему?

— Профессор, вас ведь очень интересует культура Эль-Аргара. Проектная посвящена именно ей. В работе подробно описывается, что мы нашли в экспедиции, какие методы поиска применялись, анализ всех предметов. Ну и так далее.

— В какой экспедиции? — опешил профессор.

— От нашего университета. Я присоединилась к труппе археологов позже, поэтому вы обо мне не знаете... Я знаю, вы в эту группу сами отбирали ребят. По когда я приехала, вы улетели на конференцию в Мадрид...

Висенте с Бальтасаром переглянулись.

— И кто вас принял в группу?

— Глава группы — Игнасьо.

И она продолжила опустошать сумку. Через пару мгновений перед Висенте стояло несколько бронзовых чаш, кинжал, удивительно хорошо сохранившийся деревянный ларец. Ко всем предметам были прикреплены бумажки с номерами и кратким описанием.

— Это что? Они поставлены на учет в нашем музее?

— Только что! — гордо выпалила София.

— И давно вы на раскопках?

— Три месяца.

— А до этого?

— Училась в Мадриде. Все шесть лет со стипендией от Национального Археологического Музея.

Бальтасар не сдержался и присвистнул.

— А есть и публикации, надо полагать?

— Есть. Тоже все указано в проектной. Потом перевелась сюда.

— Хм. — Висенте потер запястье, как всегда делал, когда сомневался.

С одной стороны, его принципы, с другой — находки Эль-Аргарской культуры... Он протянул руку к ларцу, раскрыл и едва не выронил. Бальтасар подался вперед и обменялся с Висенте быстрыми взглядами. На дне ларца лежал отлитый из бронзы знак Хаоса.

— Это что? — холодно полюбопытствовал профессор.

— Никто не смог определить, — отозвалась София, но словно озадаченная не тоном профессора, а присутствием среди находок диковинного знака. — Подобные амулеты или обереги для данной культуры совершенно нехарактерны, в этом сходятся все источники. Мы бы решили, что это случайность и к Эль-Аргару не имеет никакого отношения, если бы не нашли сто двадцать штук в трех шурфах.

— Когда? Где? — Висенте даже приподнялся с кресла от нетерпения.

— Две недели назад, — София извлекла из своей, поистине бездонной сумки карту и пачку фотографий. — Вот здесь, здесь и здесь. Все находки, конечно, я не привезла. Их еще надо описать и пронумеровать. Их очень много, профессор.