Я бросаю тебе вызов - Лайла Джеймс

class="p">Остановись. Ты усложняешь это.

— Я серьезно. Я подарю тебе романтику, цветы и все такое, а также часть члена.

У меня вырвалось фырканье, совсем не по-женски, и я шлепнула его по груди. 

— Я знала это! Ты не можешь заниматься романтикой, чтобы спасти свою жизнь.

Глаза Мэддокса потемнели. 

— Это был вызов?

Я закусила губу, чтобы не захихикать. Я - хихикаю. Черт, очарование Мэддокса действовало на меня. 

— Можееет быть.

Глубокий рокот вырвался из его груди. 

— Испытай меня, — прорычал он, прежде чем его губы прижались к моим в одном долгом, глубоком… обжигающем поцелуе.

Он завладел моими губами.

Он украл мое дыхание.

Один… простой… поцелуй.

Мэддокс покорил мое сердце.

Я ожидала, что он захочет большего, но он прервал поцелуй, слегка отстранившись. 

— Вставай. Я собираюсь сделать тебе подарок на день рождения.

Ошеломленная, я моргнула, глядя на него. 

—Хм? Это не так работает. У тебя день рождения, и я дарю тебе подарок. А не наоборот.

Мэддокс усмехнулся. 

— Мы идем на свидание, — сказал он мягче.

— Свидание? — повторила я.

Он скатился с меня, и я смотрела, как он провел пальцами по своим светлым волосам. 

— Ух ты, — прошептал он.

Черт возьми, Мэддокс был серьезен.

Свидание… Я собиралась на свидание со своим лучшим другом.

Подождите... с моим любовником?

Парнем?

Нервозность звенела по моим венам, и мой желудок скрутило. Это не могло закончиться хорошо. Нет, все это только что стало намного сложнее.

У меня перехватило дыхание, когда Мэддокс обвил пальцем прядь моих волос и потянул, возвращая мое внимание к себе. 

— Ты слишком много думаешь, Лила. Я практически слышу твои мысли.

— Мэддокс…

— Нет, — оборвал он меня. — Если мне придется перекинуть тебя через плечо и носить на свидании, я это сделаю. Не искушай меня, Сладкая Щечка.

Мэддокс не давал пустых обещаний.

На самом деле, он всегда так или иначе выполнял свои угрозы.

Я встала с кровати и быстро схватила его рубашку, натянув ее через голову. 

— Обычное свидание? Как я должна одеться? Куда мы идем?

Он перевернулся на бок и оперся на один локоть. Мышцы его бицепса напряглись, одеяло соскользнуло на бедра, едва прикрывая промежность. Его голый торс и v-образный вырез были выставлены на всеобщее обозрение. Это простое движение не должно было выглядеть таким сексуальным, но Мэддокс сделал его откровенно греховным.

Его голубые, как океан, глаза метнулись к моим голым бедрам, прежде чем он поднял голову. 

— Тебе хорошо в моей рубашке, — сказал он, и в его голосе было что-то похожее на… привязанность? Поклонение? Что-то еще …

— И ты задаешь слишком много вопросов, женщина.

— Но…

Мэддокс покачал головой. 

— Иди в душ, Лила. Или мы никогда не покинем этот гостиничный номер.

Пыхтя в ответ, я поплелась в ванную. Я заперла дверь, на случай, если у него появятся какие-нибудь идеи. Мне нужно было побыть одной, чтобы подумать, подготовить себя и свое… сердце к тому, что запланировал Мэддокс. Потому что, независимо от того, что я говорила или делала… или как сильно я пыталась оттолкнуть Мэддокса и держать свое сердце в клетке, он делал меня слабой.

Я нашла свое растрепанное отражение в зеркале и застонала. Конечный результат секс-марафона.

Проведя рукой по лицу, я прислонилась к раковине. Все происходило слишком быстро. Два дня назад… сама мысль о том, чтобы переспать с Мэддоксом, была запрещена, почти табу.

Теперь я так крепко с ним запуталась, что выхода не было.

Я даже не знала, как сделать шаг назад, как вернуться к тому, что было раньше. Мое горло сжалось от сдавленного звука.

До Мэддокса я не знала, как заполнить недостающую часть. Я даже не знала, что упускаю часть головоломки, пока он не ворвался в мою жизнь с грязной ухмылкой. Я не знала, что я несовершенна, пока он не сделал меня целостной.

До Мэддокса… я действительно не знала себя.

Я прикрыла грудь рукой, и мои шрамы покалывали, как напоминание. После смерти родителей я продолжила движение жизни. Я просыпалась, шла в школу, напоминала себе дышать, улыбалась, потому что от меня этого ждали, засыпала, молясь, чтобы кошмары не исчезли. И все заново.

Я вздохнула.

Я жила.

Но я не была… живой.

Не до него.

Мои пальцы вцепились в ожерелье, чувствуя его вес, гоняясь за тем успокаивающим чувством, которое оно всегда приносило мне. Подвеска, наш ловец снов, стала тяжелее, чем раньше.

Как я могла рисковать потерять его — потерять нас?

Тихий стук вырвал меня из моих мыслей, и я повернулась, сердито глядя на дверь. 

— Что?

— Я слышу, как ты слишком много думаешь, Лила.

— Заткнись, — пробормотал я двери.

Дверь усмехнулась, ну, Мэддокс усмехнулся.

 — Не заставляй меня войти внутрь. Ты чертовски хорошо знаешь, что запертая дверь не удержит меня, если я захочу войти. Лучше запомни это в следующий раз.

— В твоем лексиконе нет слова «конфиденциальность»? — Я выстрелила в ответ.

Мэддокс помолчал короткую секунду, прежде чем ответить:

— Нет. А теперь поторопись. Наше свидание ждет, миледи.

— Я не леди и не принцесса. — И да, я улыбалась, потому что, черт бы его побрал, я снова попалась на эту удочку. Его очарование. Его глупые попытки ухаживать за мной.

Даже несмотря на то, что нас разделяла дверь, я могла представить себе Мэддокса, стоящего за дверью и улыбающегося. 

— Нет, ты не такая, маленький дракон.

Маленький дракон.

Мои щеки вспыхнули. Черт возьми, я… покраснела?

О нет, у меня были большие проблемы.

Тридцать минут спустя я вышла из ванной и обнаружила, что наша мастер-каюта пуста. Мэддокса нигде не было видно, но он оставил мне подарок. На кровати лежало белое платье.

С единственной… мертвой розой.

Мертвая роза? Какого черта?

И тут я вспомнила, почему.

Мэддокс и его глупые шалости. В последний раз, когда он предлагал мне розы — мертвые розы — он стоял на коленях, делая грандиозное предложение моей заднице.

Это был его запутанный способ быть романтичным, но при этом оставаться верным нам.

Рядом с платьем лежала синяя записка. Записка, написанная от руки не очень элегантным почерком Мэддокса.

 

Ты прекрасно выглядишь в белом. Надень платье.

Ах, это был Мэддокс. Он даже не удосужился попросить меня надеть платье или сказать «пожалуйста». Он приказал мне надеть его.

И где, черт возьми, он вообще взял это платье? Оно красивое и элегантное. Простое белое шелковое платье на тонких бретельках.

Я схватила платье и подошла к зеркалу, прежде чем надеть его через голову. Оно дошло до моих икр, на несколько дюймов выше лодыжек. Платье было без спинки, с перекрещивающимися бретельками, завязывавшимися на узел.

— Я начинаю думать, что сделал неправильный выбор.

Я ахнула от голоса и повернулась лицом к незваному гостю. 

— Мэддокс! Ты напугал меня!

Он встал у входа в комнату и закрыл за собой дверь. Мой взгляд путешествовал