Старший дознаватель - Роман Феликсович Путилов

class="p1">— Вчера я через канцелярию передал объяснения от граждан, проживающих на даче и в квартире, которые ежемесячно передают некоторые суммы денег молодому человеку по имени Юрий, чье описание удивительно совпадает с внешним видом сидящего в зале третьего лица.

— К сожалению суд не может приобщить к делу переданные вами документы, так как суду неизвестно, кто их давал и давал ли…

— Уважаемый суд, вы не можете не приобщить к делу эти документы, так как они являются приложением к письменному объяснению сидящей здесь ответчицы, а письменные объяснения вы в любом случае обязаны приобщить к делу. Если же вы все-таки пойдете на нарушение процессуального кодекса, прошу выдать мне письменное определение об отказе, чтобы я его немедленно обжаловал в вышестоящем суде…

Судье пришлось стучать молотком по столу минут пять, прежде чем наши оппоненты успокоились, и от их имени не выступила тетка Софа, как самая спокойная:

— Гражданин судья, ваше величество, он все врет, ничего мы не присваивали!

— Уважаемый суд, прошу оградить меня от оскорблений от противной стороны…

— Вы слышали, ваше…ство, он же сам обзывает нас противными!

— Уважаемый суд, прошу дать разъяснение, что обращение «противный» вполне юридическое и, не побоюсь этого слова, научное. А относительно, якобы, моего вранья и взятых неизвестно от кого объяснений, предлагаю, провести выездное заседание суда, сначала отправившись всем составом на такси в садовое общество, а потом в квартиру, чтобы суд мог убедится, что объяснения взяты от реальных людей, чьи данные указаны в «шапках» объяснений. Только, давайте сразу определимся, что если эти люди там живут, то поездку на таки оплачивают вот эти граждане, и либо сегодня, в рублях, либо потом, в сумме, эквивалентном курсу доллара на сегодняшний день…Нам же для всей компании трех «волг» хватит? Уверен, в триста долларов мы уложимся. Или, в конце концов, вызовите людей в суд на допрос. Там в каждом объяснении номера рабочих телефонов указаны. Граждане сказали, что если их суд вызовет, и повестку дадут, чтобы на работе предъявить, то они придут и показания дадут.

Естественно, в выездном судебном заседании нам отказали, а, напротив, объявили перерыв до завтрашнего утра.

— Ну что, поедем домой? — Наташа обхватила меня за шею и звонко поцеловала: — Я конечно половины не поняла, но мне очень понравилось, как тетки визжали. Я думала у тети Риты припадок будет.

— Извини, солнце, но домой сегодня мы попадем поздно.

— И что мы будем делать? — Наташа была рада, что очередная судебная тягомотина закончилась и была готова ехать куда угодно, лишь бы подальше от этих душных, казенных залов.

— Романтично целоваться в машине, под вечерними звездами…

— Ну, если ты хочешь именно в машине…- неуверенно начала моя Невеста.

— Солнышко, мы буде упиваться романтикой не просто так, а со смыслом. — я поднял палец к пололку салона автомобиля: — Я почему-то уверен, что сегодня Юрик, возможно не один, поедет к своим квартирантам, чтобы договорится с ними о их завтрашних показаниях. Уверен, что если он с ними договорится, то завтра их вызовут в суд, и там они расскажут, что в квартире и на даче не живут, или живут всего второй день, или еще какую лабуду.

— Так они же в бумагах расписались…- поразилась девушка.

— Милая, у нас процесс непосредственный и состязательный, то есть решающее значение будет иметь то, что эти люди скажут в судебном заседании… А на твои бумаги они скажут, что ты их не так поняла, или запугала, или запутала, а вот в суде они правду сказали.

— И что мы будем делать?

— Поедем, встанем напротив квартиры, как увидим Юрика, а я уверен, он приедет их уговаривать, там будем по обстановке решать, что делать.

— А если он на дачный участок поедет? — проявила упорство Наташа.

— И на дачный участок, и в квартиру он обязательно съездит. Только возле дач машину негде припарковать, этот паразит нас засечет сразу, а в кустах прятаться тоже нехорошо — у соседей собака, она нас засечет и разгавкается. Поэтому поедем к квартире, там два дома рядом стоят, и машин штук двадцать припаркованы, а вечером, может быть, еще больше.

Вечер того же дня.

Локация — Одинцово, МО.

Машин во дворе дома, где открылось Наташино наследство, вечером, с наступлением темноты, оказалось не двадцать, а еще больше, поэтому спрятать нашего «француза» среди других машин проблемы не составило. Подходящего к дому Юрика первого заметила Наташа. Дальний родственник, судя по походке, сильно устал, еле волок свои ноги.

— Пошли. — я вытянул с заднего сиденья свою спортивную сумку с «джентельменским» набором и тщательно запер двери «Реношки» — на противоположном конце дома, в темноте, весело балагурила большая компания молодежи — ее присутствие меня напрягало.

Юрик, ожидаемо, поехал на пятый этаж на лифте, мы же поспешили по пахнущей табаком и прокисшим пивом, лестнице.

— Что вы хотели? — дом был новый, тетка Наташи не успела поставить железные двери, вместо картонных, строительных, а жильцы Юрика, очевидно, от бедности, металлической входной дверью не озаботились, поэтому голоса доносились отчетливо.

— Давайте в квартиру пройдем, здесь не удобно разговаривать…- под басок Юрика я торопливо шарил на дне сумки, боясь пропустить важную часть разговора.

— Нет, давайте здесь, если надо, поговорим. — проявил твердость в разговоре с арендодателем квартирант: — Жена детей укладывает, а, если они вас услышат, мы с ними потом минут сорок возится будем.

— Ну хорошо…- Юрик замялся, видимо собирался с мыслями, что предложить человеку в обмен на ложные показания суду, но его заминки мне хватило, чтобы сунуть штекер выносного микрофона в маленький японский диктофон, сунуть головку микрофона в замочную скважину и нажать на кнопку «Запись».

Квартирант ломался недолго, согласился сказать суду, что они живут у родителей супруги, совсем в другом доме за половину месячной арендной платы.

Наташа, очень тихо сопящая рядом со мной, держалась очень спокойно, пока Юра, обрадованный, что квартирант не стал долго упрямится и обещал завтра приехать в суд, не коснулся в разговоре своей дальней родственницы, а именно, моей невесты.

— Мы то люди простые, нам и эта квартира — уже как миллион долларов в лотерею выиграть, а эта соска столичная живет у хахаля своего, деньги не считает, с двумя мужиками живет…

Очевидно, последней каплей для Наташи был мой удивленный взгляд при словах о двух мужиках —