Попаданка для ледяного дракона (СИ) - Алиса Князева

но я справилась. Чувствовала, что меня немного кружит, явно температура поднимается, но решила пока не придавать этому значения. Может, вечером умирать, какая разница, есть ли у меня насморк?

Ральф ждал меня у двери и повёл обратно во двор. Я сосредоточилась на надевании рукавиц, поэтому не ожидала, что, когда я выйду, вся армия будет стоять строем перед вышагивающим туда-сюда князем Северного предела. Между ним и остальными солдатами те трое. Алишера нигде не видно.

— Кто дал вам право прикасаться к тому, кто принадлежит мне? — от голоса Кристера по коже пронеслась волна мурашек.

Солдаты молчали.

— К тому же спускать подобное обращение с женщиной я не желаю, исходя из принципов морали, поэтому вы понесёте наказание.

— Это по какой же морали? — не выдерживает один из осуждённых. — В честь чего тебе, чудовище, стали небезразличны дела простых людей?

Никто больше не решается дёрнуться или возразить.

— Ты что творишь? — зашипел стоящий рядом с ним.

— Говорю правду! Думаешь, этот монстр способен на милосердие? Как бы не так! Драконам нет до нас никакого дела. Мы просто мусор. Расходный материал! Всего лишь источники, не так ли, князь?

— Дракон, что не может стать драконом, — фыркает третий. — Нам бы не помешала лишняя пара крыльев.

Э-э-э… что? Какой ещё дракон?!

Несостоявшийся насильник делает шаг к Кристеру, но выпад почему-то кажется мне жалким. Я чувствую, как мужчине страшно, и в каком он отчаянии. Загнанный зверь, который понимает, что не уйдёт. Наверное, они решили, что я не выберусь из реки. Если бы Кристер невесть как меня не нашёл, так и было бы.

— В наказание за совершённые преступления, — продолжает князь, будто его и не перебивали, — вы лишаетесь всех гражданских прав на три дня и становитесь моими рабами.

— Какой смысл нас разматывать? — вырывается у третьего. — Хоть всех здесь размотай, толку нет! Все знают про пророчество.

— Сегодня мы идём на битву. Для борьбы с хаосом я буду использовать источники рабов. Ваши источники, — Кристер находит меня взглядом. — Если вы не цените жизни других людей, почему я должен беречь ваши?

Я повторяю про себя слово «дракон» и чувствую острое желание грохнуться в обморок. Останавливает только пояснение, что обращаться он не может.

Боже мой… Может, я сошла с ума?

Глава 12. (Кристер) Погасший светоч

Стоило убить их сразу. Раньше умел замораживать отдельные части тела и сейчас очень досадно, что проклятие лишило меня возможности оставить их без языков. Теперь придётся поднимать моральный дух армии.

А ещё моя человечка переоделась слишком быстро, и это совсем некстати. Вспоминая реакцию на крысу, не стоит разматывать при ней людей, но теперь интересно, как она рассудит жажду справедливости и пацифизм.

Поднимаю руку и коротко шевелю пальцами:

— Катя, подойди.

Человечка вздрагивает и с опаской косится на Ральфа. Тот улыбается и подталкивает её в мою сторону. Если бы я не был знаком с его женой, шестью дочерьми и двумя сыновьями, мог бы повнимательнее присмотреться к его поведению относительно моей наложницы. И не только.

Девушка подходит, робко поглядывая то на сегодняшние источники, то на армию. На щеках румянец, выразительные серо-голубые глаза смотрят с тревогой и страхом. Мне это не нравится, но не могу не признать, она правильно делает, что меня боится.

— Это те мужчины, что домогались тебя?

Человечка вздрагивает, но сейчас мне некогда успокаивать её словом. Не после той грязи, что они выплеснули. Катя рассматривает обречённых, и хоть они отворачиваются и ругаются, я вижу, как она морщится, откатываясь в воспоминания. Всё это лишь формальность, я уже знаю, кто виновен.

— Это они? — спрашиваю с нажимом, поскольку времени осталось мало.

Человечка кивает, и роняет голову. Я же поднимаю подбородок:

— Приговор я уже огласил. На ближайшие три дня вы лишаетесь прав.

— Ты убийца! — рычит сквозь зубы самый говорливый.

Меня давно не задевает подобное, но пока рядом стоит человечка с меткой на запястье, вести себя как обычно не получится. Мы уже проходили истерики и ночные побеги через окно. Закончилось переломом таза.

— Ты всё ещё жив, — нехотя возражаю я. — Хотя мне давно стоило это исправить. И у тебя всё ещё есть шанс сохранить жизнь. Как знать, может быть сегодня хотя бы Хаос будет вести себя хорошо? — перевожу взгляд на стоящих неподалёку солдат. — Связать.

В тот же миг светоч над нашим головами хрустит, будто раздавленный лёд и роняет пару искр. Времени мало.

— Вы начали забывать, с кем имеете дело, — поворачиваюсь к своим людям и говорю на тон выше, чтобы точно все услышали. — Но, даже нарушая правила, вы будете, — выделяю слово голосом, — служить на благо империи и защищать её от холода вечной зимы.

Светоч снова щёлкает, привлекая всеобщее внимание. Как бы они ни боялись меня, тьмы боятся ещё больше. Катя испуганно смотрит на светоч, но не решается задать вопрос.

— Маги, занять стены, — командую я. — Лучники — туда же. Остальные за ворота. Вы сами знаете, что делать. На позиции!

Солдаты начинают двигаться в тот же миг, когда светоч извергает ещё один сноп искр.

— Кристер, — Катя шагает ко мне и робко касается предплечья правой рукой. Той, что с меткой, поэтому по моим нервам тут же разливается незнакомый прежде жар. Чувствую, как сердце стучит чаще, а её большие испуганные глаза вызывают во мне странное желание прижать к себе и защитить.

Будь прокляты пророки, а ведь дальше будет только хуже. Если я уже сейчас чувствую так много, как мне использовать её, чтобы выиграть эту треклятую войну?

— Светоч отгоняет Хаос. Время от времени он гаснет и тогда мы зажигаем новый. На это нужны силы и ресурсы.

— Источники? — бегло смотрит на новых рабов.

— Верно.

Ко мне подводят Севера. Конь немного отдохнул и его почистили, так что выглядит он хорошо. проверив седло, я протягиваю Кате руку.

— Едешь со мной.

— Но… я совсем не умею драться, — шагает назад. — Я только мешать буду.

Боится меня.

— Когда светоч погаснет, твари будут кишеть всюду.

А ещё я не хочу терять её из виду. Следует держаться от неё подальше, но я успокаиваю себя тем, что сейчас это необходимость. Просто вынужденная мера и страховка.

Катя вздрагивает, а затем неуверенно кладёт варежку мне в руку и подходит, чтобы я поднял её в седло. Запрыгиваю за ней и берусь за поводья, отмечая, что ехать до форта было куда приятнее. Тут же одёргиваю себя. Это мне не страшен холод. Она — всего лишь человечка. Слабые тела, сильные эмоции.