Волшебные Перья Арарахиса - А Якубенко

Многое мы видели своими глазами и узнали от Пиксы. Но многое оставалось непонятным.

Вот что нам рассказали наши друзья.

Верзилия была настоящей полицейской страной. Во главе ее стоял король. К гражданам высшего класса относились придворные, священники, генералы и судейские. Купцы, чиновники, полиция, жандармы и палачи были гражданами старшего класса.

Те, кто работал и своим трудом кормил богатых верзильянцев и короля, были гражданами низшего класса.

От постоянного ничегонеделания богатые и знатные верзильянцы постепенно становились толстыми и низкорослыми. Чтобы стать повыше, знатные верзильянцы сначала надевали башмаки на высоких каблуках. Затем перешли на ходули.

Чем выше было положение верзильянца, тем длиннее были его ходули. Самые длинные были у короля.

Его Величество король Верзилии

Король Верзила У1 никому не верил. Даже своим приближенным.

Но посоветоваться иногда нужно было. А с кем советоваться, если никому не веришь?

Король думал, думал и наконец купил где-то за границей большую вычислительную машину. Машина могла отвечать на сто тысяч разных вопросов.

С этой машиной король и стал советоваться.

Машина понравилась королю. И он захотел показать народу, что о нем, короле, думает умная машина.

Задумано - сделано. Машину вытащили на площадь и при всем честном народе задали ей ужасно длинный вопрос:

- Кто у нас в стране самый главный, самый старший, самый наивысочайший, самый наисамейший!

Король предложил, чтобы ответ был из шести букв. Поскольку в слове "король" их ровно шесть. Ни на одну больше, ни на одну меньше.

На передней стенке машины специально для этого случая были проделаны шесть больших окошек. В каждое окошко должно было выскочить по букве ответа.

Машина гудела и урчала. Она шипела и вздрагивала. И наконец выбросила в оконца шесть букв.

Но буквы были не те, что ожидал король.

Сначала выскочила буква "Б". За ней - "А". Потом "Л"... Слово получалось такое: Б А ЛБЕ С.

В этой стране наши бранные слова были похвалой. Но почему-то слово "балбес" означало точь-в-точь то же самое, что и у нас.

Когда выскочила буква "С", толпа, собравшаяся на площади, замерла от изумления. А потом захохотала... Хохотала так, что даже колотушки стражников не могли навести порядок.

Впрочем, стражники тоже не смогли удержаться от смеха. Они чуть не попадали со своих ходулей...

- Даже машина, - говорили граждане, - разобралась в том, что у нас за король!

Король был в бешенстве. Он приказал вдребезги разбить машину и выкинуть ее на свалку.

Чтобы заставить народ забыть об этом досадном происшествии, король разослал по всей стране гонцов. Гонцы разъясняли гражданам, что король Верзилии вовсе не балбес.

Гонцы так преуспели в своих разъяснениях, что стоило среди ночи разбудить любого верзильянца и спросить его: "Кто у нас не балбес?", как верзильянец бойко отвечал: "Его королевское величество Долговязый Верзила У1".

Иногда не вполне проснувшийся верзильянец путал и на вопрос: "Кто у нас король?" - отвечал: "Его долговязое величество Балбес Верзила У1".

За такую ошибку верзильянца отправляли в тюрьму. Там он мог на досуге подумать о своей судьбе. И проникнуться еще большим уважением к мудрому королю.

Не удивительно, что простые люди терпеть не могли короля. А он терпеть не мог своих подданных.

К сожалению, преимущества были на стороне короля. Он мог штрафовать подданных, наказывать их и сажать в тюрьму. А подданные не могли оштрафовать или посадить в тюрьму короля! Хотя именно этого он и заслуживал!

Глава 10. КТО ОПЛОШАЛ, ТОТ И ВЫРУЧИЛ

Пропавший Хандрила

- Ну что? Не видно?

- Нет. Не появляется!

- Вот беда. Что же теперь будет?

Угадай приник одним глазом к щели между досками и глядит во двор. Мы сидим в курятнике и волнуемся за Хандрилу.

Дело в том, что Хандрила отправился ночью погулять.

Кот отправился погулять! Что ж тут особенного?

Оказывается, не всегда безопасно ходить гулять. И вот почему.

Погода в Страшенбурге испортилась. Пошли дожди. Хозяева Сандино вернулись с дачи.

Сандино очень обеспокоился. Он не хотел, чтобы хозяева нас увидели. В городе уже висели объявления о побеге Пиксы. Сообщались его и наши приметы. Даже награда за нашу поимку была назначена.

Узнай только хозяева, что мы живем у них под боком, они выдадут нас и мы попадем в полицию.

Вот уже три дня мы живем в курятнике и носа не смеем высунуть.

А чтобы хозяева ненароком не заглянули в курятник, Сандино написал на его дверях мелом: "Карантин! Куриная холера - весьма опасно!"

Мы сильно скучали в заточении. Особенно тосковал Хандрила. Перед утренним сном он любил немного погулять по крыше. Он никак не мог лишить себя такого удовольствия.

Как мы ни уговаривали нашего приятеля, он и слушать ничего не хотел. Хандрила уходил глубокой ночью, а под утро, когда хозяева еще спали, возвращался к нам. До поры до времени все сходило благополучно.

Но сегодня Хандрила не вернулся вовремя.

Что можно увидеть из курятника

Весь день мы проводили в полутемном курятнике в обществе глупых кур. Чуть что - они начинали кудахтать как оглашенные и могли нас выдать. Чтобы не растревожить кур, мы даже ночью разговаривали шепотом.

Единственным развлечением было по очереди смотреть в щель между досками на то, что происходит во дворе.

Когда шел дождь, ничего не происходило. Когда дождь на время переставал, во дворе появлялись хозяева.

Хозяина звали Шницель. Он обычно сидел развалившись в кресле, которое выносили для него из дому девочки, и отдавал приказания Тьенете.

- Поди туда! Нет, иди сюда! - кричал он. - Принеси то! Нет, унеси это!

И бедная Тьенета бегала взад-вперед, чтобы угодить этому толстому, ленивому дураку.

Поздним вечером домой возвращался усталый Сандино. Шницель и ему начинал приказывать: "Принеси воды! Убери кресло! Забей в стенку гвоздь! Повесь на него мой халат! Сбегай за пивом! Зажги трубку!"

Сам Шницель пальцем не хотел пошевелить. Тьенете даже приходилось кормить его с ложечки!

Жену хозяина звали Штрицель. Это была крикливая, сварливая женщина. Но зато великая модница. Каждый день она появлялась в новом платье. Шить эти платья должна была по ночам Тьенета.

Штрицель целыми днями разглядывала себя в зеркало. Она красилась, лила на себя флаконами разные духи. И посыпала нос пудрой. Но при этом забывала умываться обыкновенной водой. Вот какая была красавица Штрицель.

Впрочем, только она и считала себя красавицей. С моей точки зрения, это была противная неуклюжая верзильянка, с заплывшими глазками и щеками, свисавшими на подбородок. Вернее, сразу на три подбородка.

Детки стоили своих родителей.

Старшая дочка Фуфлыга была ужасная сластена. Она вечно жевала что-нибудь сладкое. Чтобы научить ее грамоте, даже кубики с буквами и цифрами ей заказали из леденцов. Леденцы она сгрызла, а грамоте так и не научилась.

Фуфлыге всегда было скучно. Она была жадная и завистливая. У таких девочек подруг не бывает. Хотя игрушек у нее было видимо-невидимо, они ей быстро надоедали. Со своим младшим братцем Далдончиком Фуфлыга только и делала, что дралась.

И братец же у нее был, я вам скажу! Трус отчаянный. Но всех, кто послабей его, он обижал. И очень радовался, когда обиженный плачет.

Далдончик терпеть не мог животных. Птичьи гнезда он разорял. По воробьям стрелял из рогатки. А в добродушных зеленых лягушек кидал камнями, норовя попасть в голову.

Когда мы все это видели, то чуть не лопались от негодования.

Фуфлыга и Далдончик дергали сестричек Лину и Лену за косы, делали им подножки, и те в слезах убегали к себе в подвал.

Глядеть на это было просто невыносимо!

Битва на крыше

Наконец погода стала меняться к лучшему. Появилось солнышко а с ним и надежда на то, что хозяева снова уедут на дачу. Тогда окончится наше великое сидение в курятнике. Сандино выведет нас из города, и мы продолжим путешествие.

И вот сейчас все может испортить неосторожный Хандрила. Он того и гляди попадется на глаза хозяевам.

- Так и есть, попался! - сердито сказал Угадай.

- Да ну? Что ты говоришь! - не вытер прильнул глазом к щелке.

То, что я увидел, расстроило меня ужасно...

На крыше, прислонившись спиной к трубе, сидел Хандрила. Он шипел и грозно фыркал.

Из-за трубы к нему подбирался Далдончик, вооруженный большой рогаткой. По временам Далдон останавливался, заряжал рогатку камнем и стрелял в Хандрилу. Каждое попадание сопровождалось воплем кота и злорадным хохотом Далдончика.

Внизу, во дворе, стояла Фуфлыга. Она хлопала от радости в ладоши и кричала:

- Поймай его! Лови его! Это моя игрушка!

- Не твоя, а моя! - отвечал любящий братец и еще ближе подполз к Хандриле.

Хандрила, не зная, как выйти из трудного положения, прыгнул на Далдончика и вцепился ему когтями в руку.