Шотландский узник (ЛП) - Диана Гэблдон

Хотя, старый джентльмен не дурак. Дансени был в той гостиной в Элсмире на следующий день после рождения внука и смерти его дочери, когда разбушевавшийся старый граф Элсмир кричал, что его ребенок ублюдок, а Дженива шлюха, и угрожал выбросить младенца из окна с тридцатифутовой высоты на брусчатку двора. Тогда Джейми вызвали наверх, чтобы помочь успокоить графа, он захватил заряженный пистолет кучера Джеффриса и выстрелил в Элсмира. Это навсегда успокоило старого злодея, гореть ему в аду.

Ничего не было сказано между ними, ничего. Джейми, пошатываясь, стоял на ковре у очага, с ребенком на руках — пуля прошла всего в дюйме от Уильяма, задев его пеленку. Лорд Дансени спокойно наклонился над телом Элсмира, прижав пальцы к мясистому горлу. Потом, удовлетворенный, подошел к Джейми, взял младенца из его рук и попросил Джеффриса отвести Джейми на кухню и дать ему немного бренди.

Уже затем с поразительной английской предусмотрительностью лорд Дансени послал к местному следователю сообщить, что с графом Элсмиром произошел несчастный случай, о чем свидетельствовал Джеффрис. Джейми никто не упомянул. Через несколько дней старый граф и его молодая жена были похоронены вместе, а через неделю после этого Джеффрис откланялся и отправился на пенсию в графство Слайго.

Конечно, все слуги знали, что случилось. Во всяком случае, это заставило их еще больше бояться Джейми, но они не сказали ни слова ни ему ни кому-либо еще. То было семейное дело, и ничье больше.

Лорд Дансени не сказал Джейми ни слова, и, вероятно, никогда не скажет. Тем не менее, между ними возникло нечто… нет, дружбой это быть не могло, нечто, основанное на уважении.

Джейми ненадолго задумался, надо ли сказать Дансени об Изабель с адвокатом Уилберфорсом. Если бы она была его дочерью, он, конечно, хотел бы знать. Тем не менее, он оставил эту мысль. Это было семейное дело, и ничье больше.

Джейми был все еще в хорошем настроении, когда собирал на тренировку лошадей следующим утром, его голова была заполнена приятной неразберихой из воспоминаний и недавних событий. Над дальними холмами висели облака, предвещая вечером дождь, но ветра не было; воздух был прохладным, лошади беспокоились, но не бесились, вскидывая головы в ожидании галопа.

— Маккензи, — он не услышал шагов человека на опилках паддока и немного удивился. Еще больше он удивился, увидев Джорджа Робертса, одного из лакеев. Обычно, когда надо было оседлать лошадь или запрячь карету, присылали Сэма Моргана: Робертс был старшим лакеем, и такие поручения были ниже его достоинства.

— Я хочу поговорить с тобой. — Робертс был в форменных бриджах, но надел рабочую куртку поверх рубахи. Его руки свободно висели по швам, но что-то в его лице и голосе заставило Джейми насторожиться.

— Я сейчас занят, — сказал Джейми учтиво. Он указал на четырех лошадей, которых вел в поводу и Августа у привязи. — Приходи сразу после обеда, если хочешь. Тогда у меня будет время.

— У тебя будет время сейчас, — ответил Робертс глухим сдавленным голосом, — это не займет много времени.

Джейми чуть не пропустил удар, не ожидая его. Но парень явно обозначил свои намерения, отклонившись на каблуках и замахнувшись кулаком так, словно собирался швырнуть камень. Джейми уклонился рефлекторно, Робертс ударил мимо, сделал несколько шагов вперед и с глухим стуком врезался в забор. Лошади беспокойно переступали ногами и фыркали, им не нравились эти глупые танцы.

— Что, черт возьми ты делаешь? — спросил Джейми скорее с любопытством, чем с враждебностью. — Или, вернее, что ты думаешь, я сделал?

Робертс оттолкнулся от забора, его лицо покраснело. Он был не так высок, как Джейми, но шире в кости.

— Ты сам, отлично знаешь, что ты сделал, шотландский факер.

Джейми посмотрел на него и поднял бровь.

— Поиграем в угадайку? Ну, хорошо. Кто-то выпил твой бренди, и плохие ребята сказали, что это я?

Угрюмое выражение на лице Робертса на миг сменилось удивлением.

— Что?

— Или кто-то украл сургуч у его светлости? — он полез в карман штанов и вытащил огрызок черного воска. — Он дал мне его сам, можешь спросить его.

Кровь прилила к щекам Робертса; слугам очень не нравилось, что Джейми разрешено отправлять письма, они делали все, на что осмеливались, чтобы помешать ему. К чести Робертса, он проглотил свой гнев и тяжело дыша сказал:

— Бетти? Это имя тебе ни о чем не говорит?

Это имя прямо-таки кричало в оба уха. Что наболтала про него эта сучка?

— Я знаю такую женщину, да. — он говорил осторожно, следя за ногами Робертса и держа руку на уздечке Августа.

Робертс скривил губы, он был достаточно хорош собой, но эта усмешка его не украшала.

— Так ты ее знаешь, парень? Ты полез к ней!

«Я все расскажу», сказала она, выпятив подбородок. Она не обещала рассказать правду, она не сказала, кому расскажет.

— Нет, — ответил он спокойно и, обернув поводья Августа вокруг столбика, он отошел от лошадей и повернулся лицом в Робертсу. — Я нет. Спросил ли ты ее, где это случилось и когда? Я всегда на виду в конюшне, за исключением случаев, когда вывожу лошадей на холмы. — Он кивнул на ожидающую его упряжку, не отрывая глаз от лакея. — Могла ли она уйти из дома, чтобы встретиться со мной там?

Роберт колебался, и Джейми дал ему шанс отступить.

— Спроси себя, парень, почему она рассказала это именно тебе?

— Что? А почему она не должна мне это говорить? — Робертс набычился, не понимая, к чему клонит Джейми.

— Если бы она хотела, чтобы меня арестовали или выпороли, она бы пожаловалась его светлости или констеблю. — Джейми отметил про себя, что его голос звучит абсолютно спокойно. — Если бы она хотела, чтобы меня избили в мясо, она сказала бы Моргану и Биллингсу. Я думаю, что ты сам можешь разобраться, что к чему.

Искра сомнения промелькнула в глазах Робертса.

— Но она…

— Так что она либо хотела пустить обо мне сплетню, как блоху, что не принесло бы никому из нас ничего хорошего, либо она думала, что ты придешь ко мне, но не будешь называть ее имя.

— Не буду? — Робертс окончательно запутался.

Джейми перевел дух, впервые заметив, как сильно билось его сердце.

— Да, — сказал он. Значит, она сказала, что я ее изнасиловал? Нет, конечно, нет.

— Но… — Робертс не хотел выказывать сейчас свои сомнения. — Она сказала, что ты зажал ее, поиграл с ее грудями и тому подобное.

— Ну, что ж, — сказал Джейми, коротко взглянув в сторону дома. — Она знает, что ты ревнив и придешь ко мне, чтобы наказать меня. Я надеюсь, — добавил он заботливо, — что девушка не имеет ничего против тебя.

Лицо Робертса потемнело от напряжения. Он взглянул на Джейми.

— Я не собирался покалечить тебя, — сказал он. — Я только хотел сказать тебе, чтобы ты держался подальше.

— Это разумно, — заверил его Джейми. Его рубашка была влажной от пота, несмотря на холодный день. — У меня нет ничего общего с ней. Могу сказать, что ей ничего с моей стороны не грозит, — добавил он как можно торжественнее.

Робертс церемонно склонил голову и протянул руку. Джейми пожал ее, чувствуя себя очень странно, и наблюдал, как лакей, расправив плечи, идет к дому.

На следующий день за завтраком Джейми услышал, что его светлость болен и лежит в постели. Он почувствовал укол разочарования, он надеялся, что старик снова принесет Уильяма на конюшню. К своему удивлению, он действительно увидел Уильяма на конюшне, гордого, как Люцифер, в своих первых бриджах и на это раз в компании младшей няни Пегги. Молодая женщина сказала ему, что няня Элспет, лорд и леди Дансени слегли с гриппом (она произнесла «ла герп»), но Уильям так расплакался, желая снова видеть лошадей, что леди Изабель сказала няне Пегги снова привести его.

— А вы хорошо себя чувствуете, мэм? — он видел, что ей плохо. Она была бледна, как зеленый сыр, с почти такой же липкой кожей, и немного горбилась, словно у нее болел живот.

— Я… да, конечно, — сказала она слабым голосом. Потом она взяла себя в руки и выпрямилась. — Вилли, я думаю, нам пора домой.

— Мет! — Вилли побежал по проходу, топоча маленькими сапожками.

— Уильям!

— Мет! — закричал Вилли, поворачиваясь к ней покрасневшим лицом. — Мет, мет!

Пегги тяжело дышала, разрываясь между необходимостью преследовать маленького бунтаря и своей слабостью. Капля пота стекла по ее горлу, оставив темное пятно на косынке.

— Мадам, — вежливо сказал Джейми. — Может быть вам лучше пойти и присесть ненадолго? Приложить холодную воду к запястьям? Я могу присмотреть за мальчиком, с ним не случится ничего дурного.

Не дожидаясь ответа, он повернулся и позвал Вилли.

— Пойдем со мной, парень. Ты поможешь мне с затором. [4]Лицо Вилли мгновенно просияло, и он с грохотом бросился назад. Джейми наклонился, подхватил его и усадил к себе на плечи. Вилли засмеялся и ухватил Джейми за волосы. Джейми улыбнулся миссис Пегги.