Комсорг - Иннокентий Белов

— Вот ведь какая сволочь дотошная! Уже и смена не его, они же по двенадцать часов вроде дежурят, и сумку тащу не я, а все равно не поленился подскочить с проверкой. Продуманная гнида какая! — злобно про себя ругаюсь я, понимая отчетливо, что ловушка насторожена именно на мою личность.

Но и на приметную сумку сработали наши правоохранители быстро, наверняка, такая тут одна за целый день мелькнула, раз они так уверено остановили другого мужика, которого первый раз в жизни видят.

Да, остановили Арнольда и что-то ему предъявляют. Тыкают пальцев в сумку и что-то требуют, наверно, чтобы показал содержимое.

Ха, со мной одним такой наезд у них бы легко прокатил, только не в этом случае…

Ведь тут же в разговор вмешались пьяненькие Людмила с Ирой, быстренько понизили моральное состояние весьма уверенных в себе сотрудников милиции до нуля. Объяснили молодым парням, кто они такие с точки зрения правильных советских девушек и что это их личные вещи, а хороший Арнольд только помогает их перенести до вагона. И нечего им там смотреть всякие сувениры и женские трусы!

— Он тут вообще не при чем! — доносится до меня громкий голос Ирины.

Особенно распинается Ирка, а Людмилка просто встала между Арнольдом и милиционерами, зато готова воевать до конца за типа свой багаж.

Милиции пришлось дать задний ход, как я и думал, сейчас время дежурства явно не этой смены. Объяснить начальству начинающийся большой скандал, почему они в свое личное время по форме пристают к пассажиркам на вокзале и что хотят найти в большой сумке с женским барахлом — точно не смогут.

Да и девчонки видно, что очень смелые и на язык вообще не сдержанные — это милиционерам не поддатого мужика строить или молоденького парнишку прихватить на чем-то незаконном. Они молчать сразу не стали и уже наговорили, если бы все было официально, на что-то серьезное.

Интересно, есть ли женский вытрезвитель во всем городе Таллине?

Но менты все же быстро дали заднюю, понимая что сурово обломались со своей затеей чего-то поиметь с меня или только моего багажа. Это я хорошо разглядел через окно вокзала, их ошарашенные и недовольные оказанным сопротивлением лица.

Козырнули Арнольду и пошли поскорее на выход куда-то в сторону от шипящих и плюющихся ядом им вслед девчонок.

Да, ведь они в засаде в свое личное время сидели где-то на втором этаже, контролировали именно вход в камеры хранения и особенно мою сумку без всяких надписей на ней. Явно, что заняли место как раз под отправление ленинградского поезда, значит, что уже связали мою часто мелькающую на вокзале фигуру именно с ним.

Что вполне не сложно для таких наблюдательных людей, как милиционеры. Да и не так часто тут подростки с большим багажом мелькают с деловым лицом настоящего предпринимателя. Конкретно меня выследили и продуманно засаду поставили, теперь камерой хранения пользоваться мне строго воспрещено.

И, значит, примерно догадываются, чем я здесь занимаюсь. Один все тот же блондинчик, а второй такой плотный брюнет с широкой задницей, в которую впиваются форменные брюки.

Раз в свое личное время встали в засаду, это все-таки значит, что решили подоить меня самостоятельно и ни с кем не делиться из начальства. Боюсь, что пятерочкой или чириком тут отделаться бы не удалось, наверняка попробовали бы разово развести на все оставшиеся деньги или часть товара.

Или, если бы я смог договориться при большом везении — тогда поставили бы на регулярные выплаты, типа, плати четвертной за каждую поездку. Это когда прикинули бы по чекам и товару на сколько денег я тут закупился за один раз.

Вот на фиг мне такое счастье нужно, чтобы с рядовыми ппсниками деньгами делиться? Пусть они тут на вокзале конкретная власть.

Понятно, что не один я такой шустрик здесь появился, немало наверно других прошаренных товарищей покупает по госценам в Эстонии реальные для всего остального Советского Союза дефициты. И потом легко сбывает их с двойным-тройным наваром по всей стране.

Одна почти фирменная жевательная резинка от «Калева» способна придать глубокий смысл таким поездкам, на нее в провинции можно легко цену в трешку поставить за пачку от местных шестидесяти копеек.

Или один пластик за пятьдесят копеек, на что любой подросток легко соблазнится. Уж рубль то все найдут на чудо заморское, чтобы насладиться необыкновенным ароматом и почувствовать себя очень крутым.

Четыреста-пятьсот процентов прибыли выходит только с жевательной резинки, ведь нет такого преступления, на которое не пойдет капиталист даже за триста процентов, как учит нас бородатый классик с портретов.

Советский человек, можно теоретически представить себе такой вариант, и за триста процентов прибыли на преступление не пойдет, а вот за пятьсот может уже не устоять перед соблазном сугубо личного, а не общественного обогащения. Пусть и сильно уголовно наказуемого в отличии от проклятого мира чистогана и капитала.

Конечно, по внешнему виду эстонская жевачка здорово на фирменную похожа, только уже через пятнадцать минут использования становится понятна огромная разница с настоящей. Ту можно еще пару суток жевать, она все такая же ароматная и сочная, а наша становится совсем безвкусной массой.

Ну, в химической ароматизации продуктов питания загнивающему Западу даже эстонские товарищи явно уступают.

То, что меня вычислили конкретно, это значит, что у милиции местной на такие большие баулы глаз хорошо наметан. Это если ты одет как спортсмен и еще с клюшкой в руках, тогда можешь сойти за хоккеиста, у них то точно форма очень много места занимает.

Пришлось немного подставить моих подруг, правда им и так бы ничего не грозило, вещи все женские, кондитерской продукции в сумке совсем немного, чеки все к шмоткам имеются, по карманам аккуратно разложены. Это у меня уже в вагоне большой пакет с наборами и такая же огромная сумка набиты больше шоколадками.

— Ну, Игорек, — попробовала было зашипеть на меня Ирина около вагона, как я показал ей знаком, приложив палец к губам, что желательно помолчать пока.

Кто его знает, что понял пьяненький Арнольд, идущий позади рядом с Людмилкой с сумкой на плече. Возможно, скорее всего, что он и не догадался — почему именно его остановила милиция. Нечасто обычные советские граждане с такими проверками встречаются, да и не успели его куда-то попросить пройти на досмотр. Девчонки сразу заявили, что в сумке их личные вещи и дали понять молодым милиционерам, что серьезный скандал прямо на вокзале тем