Нужно кого-то СРОЧНО убить (СИ) - Рик Рентон

ответить, и лишь беспомощно то щурила, то снова таращила заляпанные слякотью глаза, рефлекторно пытаясь их прочистить. Руками она вцепилась мне в ладонь — ту, в которой я сжимал её маску. Но если надеть её сейчас обратно, то она точно задохнётся — глина забьёт изнутри все дыхательные клапаны.

— Да зачем?! — Зиг продолжал недоумевать, уставившись на конвульсии задыхающегося противника. — Это же враг! Знаешь ты её или нет… Какая теперь разница-то…

— Для меня есть разница!!! — Встав на колено, я уложил на него тело девушки животом вниз, вспомнив, что именно так рекомендуется избавлять утонувших от воды в лёгких. Сломанные пальцы правой руки остро болели, но я ещё мог стучать ею по спине утопленницы.

— Друг, ты какую-то дичь щас творишь… Нахер тебе это надо…

— Обыщи их, пожалуйста! Обыщи её! Нужна аптечка!

— Да вот, я уже нашёл у своего одну… Мощная… Такая даже от критических ран помогает…

— Примени, скорее!!!

— На тебе?

— На ней!!!

— Пф-ф-ф-ф… — Мой юный союзник с сомнением выпустил воздух из клапанов. — Я вообще не уверен, что это сработает на противнике…

— Пожалуйста!

— Ну ладно, ладно, чё ты разорался-то как на поминках… — Зиг достал из-за спины голубую коробочку и протянул руку в сторону задыхающейся девушки, изо рта которой полилась серая жидкая грязь. — Применить аптечку на… На франшисте…

Коробочка ярко вспыхнула и исчезла.

Девушка разогнулась и, оттолкнув меня, отпрыгнула в сторону, вжавшись спиной в стенку окопа. Её грязное, но снова целое лицо, приобрело выражение яростного презрения. Сжав целёхонькие зубки, она свирепо выдыхала сквозь них токсичные пары.

— Прямо ядом брызжет, буквально… — Усмехнулся Зиг, с интересом наблюдая за развернувшейся драматичной сценой.

— Лена? Это ты? Ты узнаёшь мой голос? — Лица под моей маской она, само собой не видела. Но может хотя бы глаза узнает. — Вот, бери…

Я протянул её маску обратно. Но вместо того, чтобы принять её из моей руки, девушка отпрянула, затравленно оглянулась и прыгнула куда-то в сторону, заметив что-то в грязи рядом с одним из мёртвых франшистов.

— Нет! Стой!!! — На этот раз вскричал не я, а мой приятель. Сделав шаг в сторону девушки, он всё же растеряно замер на месте, когда она вытащила из грязи тот самый пистолет, который чуть не прикончил нашего ловкого однополчанина.

— Хрена вам лысового, а не мой шмот, ублюдки имперские!!! — С этими словами Лена приставила себе дуло к подбородку, и её мозги брызнули на сырую глину окопной стенки.

Глава 5. Ценный мех

— Вот гадина! — От бессильной досады Зиг топнул ногой по луже — да так, что сам себе забрызгал окуляры маски. — А ведь у неё чё-то крутое было. Видел, как от неё всё отлетало? Тут только с боссов такие штуки валятся. Или в лутбоксе раз в сто лет может вывалиться…

— Есть способ её оживить? — Не в силах смотреть на мёртвые глаза девушки, я повернулся к негодующему приятелю, забыв про боль в сломанных пальцах. — Какая-нибудь мега-аптечка или типа того?

— Чтобы всё-таки самим её потом прикончить? Хм… А это может сработать… Соображаешь всё-таки, Стэн…

— Есть или нет?!

— Ну на этих уровнях ни разу не видел, чтобы кто-то таким заморачивался. — Мой юный союзник хотел задумчиво почесать в затылке, но, наткнувшись на каску, опешил, помотал головой и продолжил. — Щас она реснется в казармах франшистов, наверное… Не знаю, я за них ни разу не играл. Они ж мятежники. У них куча минусов на старте. Хотя опыт бонусом вроде и ещё чего-то… Но дохнешь чаще. Ну его нахер, такое задротство.

— Что для этого нужно сделать?

— Реанимационный набор достать. И ещё медика в группе иметь. — Зиг развёл руки в стороны. — Как видишь, ни того ни другого у нас нет.

— А её союзники могут нам помочь?

— Что? — Он хохотнул. — Мясом наружу они тебя вывернуть могут помочь! А ты чё вообще так закипишил-то? Кто она тебе? Даже вон — не узнала…

— Не твоё дело.

— У-у-у… Значит не родственница. Втюрился что ли в неё? — Солдат присмотрелся к мёртвой девушке. — Ну вообще ничё так, конечно… Если бы не пара лишних дырок в голове…

— Ты такой умный… Тебе череп не жмёт? — Никогда не любил шуточки насчёт своей личной жизни. Тем более от малознакомых людей. Кулаки сжались сами собой и я сделал шаг в его направлении.

Должно быть мой тон всё-таки отбил у парня желание насмехаться над моими чувствами. Он равнодушно пожал плечами:

— Ну вообще да, не моё дело, сорян. — Кажется, он даже почувствовал себя немного виноватым. — Ну если серьёзно, то так бывает. Что тебя не узнают те, кого ты знал раньше. Ну… До того, как началась игра. Наверное, зависит от времени или ещё от того, что она на другой стороне конфликта. Мне как-то это всё пофиг. Я из прежней жизни никого видеть не хочу. Там одни мудилы.

Его извиняющийся тон немного охладил мой пыл. Пожалуй, он действительно заслуживал знать больше:

— Раньше она была единственной, кто придавал моей жизни смысл. Единственный стимул подниматься с утра с постели и херачить на работу. Делать вообще хоть что-то… Потому что там я мог увидеть её. А потом… Потом я всё испортил.

Зиг прислушался и не делал попыток меня перебить. Хотя сомневаюсь, чтобы он по-настоящему понимал меня в эту минуту. Очевидно, ему пока были не знакомы такие чувства. Когда мир в одночасье становится серым и унылым. И ничего из того, что раньше казалось интересным и увлекательным — больше не радует. Потому что всё это связано с воспоминаниями о том, как вы были вместе. Вместе развлекались, радовались жизни и открывали для себя мир вокруг — хотя бы в той его части, что была нам доступна. И эти воспоминания теперь просто невыносимы. Кроме них в тебе не остаётся больше ничего. Ничего, кроме пожирающего изнутри одиночества.

— Правильно понимаю, что я снова могу встретить её в этих окопах, если у нас не получится выполнить квест. И мы не перейдём… Как ты там говорил? В другой сеттинг?

— Э! Токо вот давай без этой херни! Что значит, не выполним? Кинуть меня теперь хочешь? Из-за неё? — Он показал пальцем на тело в грязи. — А ещё чё-то выёживался насчёт того, что со мной никто не играет… А сам-то… Трепло…

Он разочарованно махнул рукой и отвернулся. Я поспешил его успокоить:

— Да нет… Раз уж взялся, то сделаю. Ну, то есть… Ну ты понял. — Теперь виноватым чувствовал себя я. Паренёк ведь действительно проявил себя неплохим