Гусиное перо - Семён Львович Лунгин

class="p1">П о п о в. Удобно. Все удобно. Она сама приглашала. Пусть, говорит, ребята переезжают.

К у з ь м и н. Ну, смотрите, молодожены, вам же хуже.

П о п о в. И работать нам здесь будет спокойней.

К у з ь м и н. Ну, уж и спокойней, когда ваша жена под боком.

П о п о в. А мы в ванной.

К у р и л е н к о. Разве что в ванной. Ну, пошли за моей кроватью.

Уходят. Пауза. Открылась дверь. Л е щ и н с к и й  и  М о р к о в н и к о в  втаскивают кровать. Сзади идет  И р а.

К у з ь м и н. Пошли.

Л е щ и н с к и й. Смотрите, администратор-то какой шустрый, уже кровать принес. (Садится.) Действительно, мягкая.

М о р к о в н и к о в. А супруг не будет гневаться?

И р а. Да нет же. Мы с ним обо всем договорились. Разве он к вам не заходил?

М о р к о в н и к о в. Нет.

И р а. Странно. Куда же он делся? Ну, укладывайтесь; я не смотрю. (Ложится в постель.)

Л е щ и н с к и й (снял пиджак и развалился на кровати). Благодать какая!.. Раньше восьми меня не будите.

М о р к о в н и к о в (расшнуровывая ботинок). А я, верно, опять не засну. Вторую ночь ворочаюсь…

Л е щ и н с к и й. А чего волноваться?..

М о р к о в н и к о в. По-твоему, нечего? Думаешь, заводские не видят, что мы только и делаем, что ругаемся с бригадой Загорского, а работа ни с места. Завод пускать надо, вот что.

Л е щ и н с к и й. А это не твоя забота. Это пусть Дергачев думает. Он за это деньги получает.

И р а. Ну что ты ерунду порешь? Регуляторы-то нужны. У Загорского «исполнитель» вялый.

Л е щ и н с к и й. Ну и слава богу, что вялый. Нам же спокойней.

И р а. Как тебе не стыдно!

М о р к о в н и к о в. Ну и пошляк ты, Лещинский. Я тушу.

В темноте.

Г о л о с  К у р и л е н к о. А где Рая познакомилась с Загорским?

Г о л о с  П о п о в а. Не знаю.

Г о л о с  К у з ь м и н а. Говорил я тебе, Сережа, не затевай романов с кинооператорами.

Г о л о с  П о п о в а. Тихо, ребята, Ирина заснула. Найдете свою постель?

Г о л о с  К у з ь м и н а. Я уже наткнулся. Послушайте, на моей кровати кто-то дышит.

Вспыхнул свет. Посреди комнаты Куриленко устанавливает еще одну кровать. Попов у выключателя. Кузьмин около постели. Приподнявшись на локте, Лещинский внимательно прислушивается к происходящему.

К у з ь м и н. Юрий Михайлович, вы можете объяснить, что здесь происходит?

И р а. Зачем вы принесли еще одну кровать?

П о п о в. Мы же с тобой договорились.

И р а. Так вот — они уже спят.

К у з ь м и н. А почему, товарищ Лещинский, вы лежите на моей постели?

Л е щ и н с к и й. На ней не написано, что она ваша. Мне ее администратор принес.

К у з ь м и н. Слыхали?

К у р и л е н к о. Вы, наверно, ошиблись. Ту кровать принес администратор.

М о р к о в н и к о в. Нет, это моя кровать.

К у з ь м и н. Ну что ж, пошли назад.

К у р и л е н к о. Куда назад? Там уже музыкальные эксцентрики спят.

К у з ь м и н. Там эксцентрики, тут фокусники-эквилибристы. Цирк!

П о п о в. Что же теперь делать? Придется как-то всем вместе устраиваться. Вы на мою, а мы с Ирой.

К у з ь м и н. Ноев ковчег. Каждой твари по паре.

И р а. На одну ночь. Тут по соседству номер для футболистов берегут.

П о п о в. Если «Буревестник» вылетит из кубка, номер наш.

Л е щ и н с к и й. Не ваш, а наш. Администратор мне его обещал.

К у з ь м и н. Вот, учись! Учись, Сережа, оперативности! Койку принес — заняли. По соседству номер пустует — их номер. К Дергачеву сегодня зашел — они уже там. Ловко, гляжу, вас Веселаго подобрал: один к одному.

М о р к о в н и к о в. Слушайте, вы, Кузьмин, мне ваши слова как об стенку горох, а старика не трогайте. Ясно?

Л е щ и н с к и й. Ты даже не представляешь себе, что это за народ. Со всей их фанаберией, с их гениальным Загорским. Почему они Веселаго с грязью смешивают? Потому что завидуют! Черта с два им придумать такой исполнительный механизм. Вот попробуй предложи им наш «исполнитель» — с руками оторвут.

К у з ь м и н. Вам бы в драматические артисты идти.

П о п о в. Истерик. Я его не первый год знаю. «Исполнительный механизм, исполнительный механизм»…

И р а. А ты, может, станешь отрицать четкость нашего «исполнителя»?

П о п о в. Не знаю. Не проверял.

Пауза.

К у р и л е н к о. А что до меня, я бы веселаговский «исполнитель» действительно с руками оторвал.

Л е щ и н с к и й. Прикажете в бумажку завернуть?

Пауза.

И р а. На заводе в регуляторы веру потеряли. И в наши, и в ваши.

К у з ь м и н. Ничего. Придет время — поверят.

М о р к о в н и к о в. Оно уже месяц не приходит, а завод пускать надо.

Пауза.

К у р и л е н к о. Ну, хорошо. А такой вариант. Мы вам даем свой «командный»? А то, что он лучше вашего, это точно.

М о р к о в н и к о в. Да. Это точно.

К у з ь м и н. Ты что? Тронулся?

И р а. Надо спарить ваш «командный» с нашим «исполнителем».

П о п о в. Чему тебя только в институте учили? Как же их можно спарить? У них принципиально разные электросхемы!

И р а. Схему можно переработать.

Л е щ и н с к и й. Мы на это никогда не пойдем.

П о п о в. А мы тем более!

И р а. Вот-вот! В этом все дело! Для вас главное — не завод пустить, а честь фирмы соблюсти.

К у з ь м и н. Ну-ну, полегче!

И р а. А чего, собственно, полегче? У вас все на этом построено.

П о п о в. Да! На этом! И у вас на этом! Борьба за честь фирмы, если хочешь знать, это особая форма соревнования, это движущий фактор технического прогресса.

И р а. Черт вас знает, что вы за люди!

Пауза.

К у з ь м и н. А ты чего молчишь? Ляпнул не подумавши, а теперь хочешь невинность соблюсти.

К у р и л е н к о. По-моему, она права. Она дело предлагает. Сами мы не выберемся. Просто не успеем. Времени не хватит.

М о р к о в н и к о в. Послушайте, Кузьмин… А по-серьезному… Вы относитесь к этому предложению отрицательно?

К у з ь м и н. А вы — положительно?

М о р к о в н и к о в. Я об этом сам вторую ночь думаю. И считаю это единственно возможным выходом.

К у р и л е н к о. Вот так уже легче.

Л е щ и н с к и й. Нечисто работаете, товарищ Куриленко! Измените схему, потом скажете, что вы в нашем «исполнителе» все переделали, и получите премию! Я все ваши комбинации вижу! Хотите главных оттереть, а самому наверх вылезти. Я знаю, вы с вашим Загорским какую-то бабу не поделили. А сейчас отомстить хотите!

И р а. Это же низость!.. Как ты смеешь говорить такое!..

Л е щ и н с к и й. А чего мне стесняться.

К у з ь м и н. Товарищ Морковников! Будьте добры, передайте своему коллеге, что он, мягко говоря, подлец.

М о р к о в н и к о в. Скажите это сами ему. И от моего имени.

П о п о в. Дайте я ему скажу!.. Слушай, Лещинский, убирайся ты отсюда!..

Л е щ и н с к и й. Хорошо!.. Я поеду в Москву! И посмотрим, товарищ Морковников, что вы ответите главному конструктору! (Уходит, хлопнув дверью.)

Пауза.

К у з ь м и н. Действительно, товарищ Морковников, что вы ответите главному конструктору?

М о р к о в н и к о в. Вы за меня не беспокойтесь. Отвечу.

К у з ь м и н. Я не за вас, я за себя беспокоюсь.

И р а. Вам-то чего бояться? Вы же против.

К у з ь м и н. Был против. А сейчас думаю, что это, пожалуй, единственный реальный выход.

П о п о в. Владимир Алексеевич! Что вы говорите? Объединиться с Веселаго? Да Загорский нас убьет!

К у з ь м и н. А вы думаете, Веселаго их не убьет?

И р а. Дело ясное, у нас выбора нет.

К у з ь м и н. У вас?

И р а. И у вас, и у