Вермахт у ворот Москвы, 1941-1942 - Михаил Мягков

Чем же было вызвано такое решение Гитлера? Академик А. Самсонов достаточно ясно ответил на этот вопрос, констатируя, что "смоленское сражение изматывало силы врага и задерживало его на главном стратегическом направлении. Возрастающее сопротивление Красной Армии не только в центре, но и на флангах советско-германского фронта сковывало наступление противника, не допускало его дальнейшего продвижения..."{105}. Маршал Жуков в своих воспоминаниях отмечал, что оба фланга ГА "Центр" оказались открытыми, что создавало им серьезную угрозу. Без их обеспечения войска группы не могли наступать{106}.

Все это правильно, но нам необходимо помнить и о совещании в ставке фюрера 3 февраля 1941 г., где Гитлер говорил о возможности временного перехода к обороне на центральном участке фронта. Приостановка наступления группы фон Бока и первоочередное решение проблем соседних групп армий не выходило пока за рамки замыслов верховного командования Германии. Планируемое в конце июля продвижение части сил ГА "Центр" на юго-восток расширяло ее фронт, но в то же время давало ей шанс обеспечить стык с ГА "Юг", занять соединениями 2-й танковой группы выгодный плацдарм примерно в районе Брянска и тем самым создать угрозу охвата советских войск, прикрывающих немцам путь непосредственно на Москву, с южного фланга. Отметим также, что в тот период германское командование не предполагало, что вопрос о безопасности флангов самой ГА "Центр" станет вскоре весьма острым и его нужно будет решать чрезвычайными мерами.

Известный западный историк А. Филиппи отмечал, что директива № 34 была "компромиссом" между желанием ОКВ добиться успеха на флангах Восточного фронта и стремлением ОКХ продолжать операции в центре{107}. Однако, если эта директива и была своеобразным "компромиссом" между точкой зрения ОКВ и мнением генштаба ОКХ о месте приложения основных усилий германской армии после достижения первой оперативной цели (рек Днепр и Двина), то этот компромисс был все же зарезервирован мнением Гитлера, высказанным на довоенном совещании 3 февраля 1941 г. Новое решение затрагивало прежде всего интересы ГА "Центр", ослабляло ее возможности. Но Гитлера это пока мало волновало, его имидж "великого стратега" (который естественно все предвидел заранее) еще оставался непоколебимым.

Отметим, что общее состояние войск ГА "Центр" во второй половине июля начале августа 1941 г. не подтверждало оптимистических прогнозов фон Бока относительно возможности достижения быстрого успеха на московском направлении в случае, если его силы не будут дробиться по частям. Выше уже говорилось о немецких потерях в танках. Снабжение ГА "Центр" также оставляло желать лучшего. К началу августа подвижные соединения танковой группы Г. Гота были удалены от своей основной базы снабжения на железнодорожной станции Орша на расстояние 200 км{108}. Немедленно возобновив наступление на восток, группа армий могла бы, вероятно, прорвать фронт обороны Красной Армии на отдельных участках и улучшить свое оперативное положение, но выполнить более значительную задачу и сокрушить стратегическую оборону советских войск на западном направлении ей было вряд ли под силу. К концу июля против ее соединений стояли уже свежие советские силы. [Карта № 2]

Детальный анализ обстановки на советско-германском фронте на начало августа 1941 г. позволяет сделать вывод, что и в это время московское направление продолжало оставаться решающим как для ОКХ, так и для ОКВ. Временная задержка продвижения частей ГА "Центр" на восток была болезненна для германских генералов, рассчитывавших завершить к этому времени уничтожение основных сил Красной Армии, однако, она не влияла пока на осуществление общей стратегической концепции "блицкрига". В телеграмме генштаба ОКХ от 31 июля 1941 г. группе армий "Центр" было приказано по-прежнему "готовиться к наступлению на Москву"{109}.

К тому времени германская армия столкнулась на Восточном фронте с такими трудностями, которые можно отнести к логическому следствию завышения задач для немецких групп армий, обозначенных в плане "Барбаросса". Реалией лета 1941 г. стало все возрастающая дистанция между боевыми возможностями вермахта и поставленными перед его силами стратегическими целями. Наступая на громадной территории, немецкие войска физически не могли сохранять ударную мощь на всех участках фронта. Показательно, что, планируя удары на большую глубину, германское командование все еще никак не могло решить так называемую "припятскую проблему". 2-я немецкая армия не могла преодолеть упорную оборону 5-й советской армии генерала-майора Потапова на Коростеньском рубеже, северо-западнее Киева. Отмечаемая германскими командирами на всех уровнях "полная невосприимчивость русских к угрозе обхода с фланга или тыла", вынудила ОКХ давать общие указание по тактике действия войск в новых условиях. Командование ГА "Центр" в начале августа получило распоряжение следующего содержания: "...совершив взаимный и быстрый разворот, уничтожить держащегося или атакующего на соседнем участке противника превосходящими силами, невзирая на поставленные задачи и общее направление."{110}

Своеобразная передышка на главном стратегическом направлении, которая не означала, однако, снижения накала боев и прекращения контратак советских войск в районе Смоленска, позволила Красной Армии пополнить личным составом поредевшие воинские части, сформировать новые и выдвинуть их (порой плохо вооруженные и недостаточно подготовленные) для укрепления обороны Москвы.

Генштаб ОКХ и штаб ГА "Центр" все это время не оставляли мысли о продолжении наступления на советскую столицу, однако срок его начала постоянно отодвигался. Немецкое командование было вынужденно считаться с реальной обстановкой на фронте, в том числе и на северном фланге ГА "Центр". Так полковник Хойзингер (представитель оперативного отдела генштаба ОКХ) во время телефонного разговора с начальником штаба группы армий фон Бока генералом Грейфенбергом 9 августа 1941 г. передал опасения главнокомандующего сухопутными войсками о том, что "если атака будет производиться так как это предполагалось [т.е. удар всего фронта на Москву М. М.], имеется серьезная опасность, что русские не будут разбиты, а, наоборот, оттеснены в северную болотистую местность и оттуда создадут постоянную опасность флангу и тылу при дальнейшем продвижении..." Начальник штаба ГА "Центр" в ответ указывал на то, что "имеющиеся в распоряжении для атаки силы слишком слабы, чтобы создать две сильные наступающие группировки..."{111}

Упоминание северного фланга ГА "Центр" появилось в разговоре отнюдь не случайно. Заболоченная территория в районе Великих Лук и далее на востоке Валдайские высоты имели большое стратегическое значение для армий противоборствующих сторон. Захватив их, немецкие войска могли угрожать северному флангу советского Западного фронта, прикрывающего Москву и тем самым поставить в критическое положение силы, обороняющие советскую столицу. Такое развитие событий соответствовало предвоенным замыслам Гитлера. Однако, пробуксовка наступления ГА "Север" на этом направлении создавала ситуацию, когда укрепившиеся на оборонительных позициях западнее Валдайской возвышенности соединения Красной Армии сами начинали угрожать северному флагу ГА "Центр". Заметим также, что это одно из первых упоминаний опасности с севера для группы фон Бока. В дальнейшем она не раз будет подниматься в процессе разработки германскими генералами своих оперативных планов.

Директива ОКВ № 34 отменяла отданные ранее распоряжения о наступлении 3-й танковой группы в направлении Валдайской возвышенности. Это объяснялось необходимостью восстановления боеспособности танковых соединений{112}. Однако впоследствии Ф. Паулюс высказывался несколько иначе по данному вопросу: "...это намерение не было осуществлено, - по его мнению, - ...из-за создавшейся в районе Смоленска обстановки, ибо там не хватало сил для того, чтобы достигнув Смоленска, развивать наступление на Москву. Гитлер приказал наступление передвинуть на более поздний срок..." Далее Ф. Паулюс говорил, что "...следовало не просто наступать на Москву, а захватить ее каким-либо другим образом. В связи с такой обстановкой исключалась переброска 3 ТГр [3-й танковой группы - М. М.] на север. .."{113} (см.: Приложение, док. № 3)

Добавим, что мнение бывшего фельдмаршала Паулюса подтверждается донесением оперативного отдела штаба ГА "Центр" оперативному отделу генштаба ОКХ от 9 августа 1941 г. В нем, в частности говорилось, что "решение не вводить в действие никаких бронетанковых соединений для наступления на северном фланге, фронт [командование ГА "Центр"] принял с учетом предстоящих операций."{114} Имелись в виду операции на московском направлении. В последствии, однако, для поддержки наступления группе армий "Север" были все же переданы 39-й и 57-й корпуса 3-й танковой группы.