Боец 8: лихие 90-е (СИ) - Гуров Валерий Александрович

— Вылезай, приехали, — бодро сказал водитель, загнав нашу машину внутрь.

Я вышел и огляделся. Да, боссы русской мафии за границей живут ничуть не хуже, чем показывают в фильмах. Ухоженный газон, сад, симпатичный фонтан перед домом — все в лучшем виде.

— Пойдем, я тебя провожу к боссу, — раздался над ухом голос моего провожатого.

Мы зашли в дом, прошли мимо швейцара, с которым мафиози обменялся чуть заметными кивками головы, и поднялись по лестнице на второй этаж. Мой сопровождающий постучал в самые широкие двери на этаже и, услышав изнутри «Входите!», распахнул их.

Я вошел в комнату первым. В общем-то, примерно так я и представлял себе обстановку. Кожаные диваны и кресла, небольшой столик, на котором лежали сигары и спички, широкий шкаф со стеклянными дверцами, уставленный дорогой посудой и сувенирами из разных частей света, большой телевизор, массивная дверца бара в стене… Короче говоря, обычная «комната приемов». На одном из кресел перед столиком сидел представительный мужчина лет шестидесяти. Чуть-чуть тронутые сединой волосы, спокойный, но внимательный взгляд, фирменный костюм, неторопливость движений — босс он и есть босс.

— Здравствуйте, — поздоровался я, глядя ему в глаза.

— Здравствуй, здравствуй, — приветливо отозвался он и, обращаясь к моему провожатому, добавил: — Помоги нашему гостю расположиться и оставь нас, у нас будет доверительная беседа без свидетелей.

Мафиози кивнул, пододвинул второе кресло с противоположной стороны столика, жестом пригласил меня присесть и удалился, закрыв за собой двери.

— Ну что же, давай знакомиться, — произнес мужчина и протянул мне руку: — Меня зовут Виктор Иванович. Я, как ты понимаешь, руководитель всего этого, гм… творческого коллектива, — он слегка рассмеялся.

— Сергей, — представился я, прекрасно понимая, что уж если я оказался здесь, то этим людям известно обо мне намного больше, чем мое имя. Но этикет — такая штука. что соблюдать его все же не помешает.

— Наслышан, наслышан, — Виктор Иванович откинулся на спинку кресла. — Красиво ты этих придурков в том кабаке сделал. Да, не удивляйся, такие вести по земле быстро расходятся. Не переживай, никаких последствий того вечера для тебя больше не выплывет. Эти бедолаги сами давно напрашивались. Пока они просто сшибали мелочь с подзагулявших, их никто не трогал. Чего там греха таить — сами такими же были. Но в последнее время они начали борзеть, решили, что они здесь хозяева. Мы, честно говоря, уже и сами готовились немного поучить их уму-разуму, да ты вот нас опередил, — он снова улыбнулся. — Крепко ты сработал. Но, видишь, некоторым иногда не по одному разу объяснять приходится. Но ничего, теперь их мои парни крепко на кукан посадили, не соскочат. Думаю, больше их художества никому терпеть не придется.

Виктор Иванович взял со стола сигару и прикурил ее.

— Ты, насколько я знаю, спортсмен, так что вряд ли куришь, — вопросительно посмотрел он на меня. Я кивнул головой. — А я вот, знаешь ли, иногда балуюсь. Хорошая сигара, если к месту, не хуже доброго вина настроение повышает. Ну да ладно. Время позднее, а тебе режим соблюдать надобно. Давай к делу. Ты, наверное, хочешь узнать, для чего я тебя пригласил?

Я снова кивнул. В голове в автоматическом режиме перебирались самые разные варианты. Что он хочет заставить меня сделать? Мы же оба не маленькие и прекрасно понимаем, что все эти вежливые формулировки — не более чем красивая ширма для, как правило, довольно жестких обязательств.

— Не буду скрывать, Сережа, — Виктор Иванович со вкусом затянулся, — я давно за тобой наблюдаю. Сам понимаешь, парень ты видный, и в Америку приехал не просто так. Ну не в «Макдак» же на кассу ты собрался устраиваться, в самом деле? Ну так вот. О том, чем ты был занят в России, я в общих чертах тоже знаю. И должен сказать, вел ты себя весьма достойно. Такие люди сейчас в большой цене.

Так. Когда разговор начинают с бесконечных комплиментов, значит, от тебя хотят добиться какой-нибудь мерзости. Я насторожился.

— Знаю я, Сережа, что в круг твоего общения входили самые разные люди, — вкрадчиво произнес Виктор Иванович. — И это были не только, скажем так, новые российские романтики. Но и, к примеру, люди служивые. И даже служащие там, куда простому смертному вход обычно заказан.

Это он на спецслужбы, что ли, намекает?

— Вот я и подумал, — продолжал босс, — а ведь ты мог бы взять на себя своего рода дипломатическую миссию! Стать этаким мостиком между двумя нашими странами.

— В каком смысле? — я снова сделал вид, что не понял. Хотя, честно признаться, так красиво завуалировать слово «стучать» на моей памяти еще не удавалось никому.

— Ну ты ведь сохраняешь связи с этими ребятами из служб, — улыбаясь и глядя мне прямо в глаза, сказал Виктор Иванович. — Точнее, из одной — которая обеспечивает федеральную безопасность. А они время от времени интерес к нам проявляют. И, с моей точки зрения, совершенно напрасный. Если уж говорить о вреде, который наносится нашей родной стране, то для их интереса есть множество гораздо более подходящих кандидатур. Поэтому иногда от их необдуманных действий страдают многие люди по всему миру. А ты, уж поскольку так сложилось, что находишься в их давней дружеской компании, мог бы иногда предупреждать нас о подобных телодвижениях. И тем самым оказывать неоценимую помощь многим хорошим людям в разных странах. В том числе и очень влиятельным людям.

Я молчал. А Виктор Иванович, видимо, решил «добить» меня моей личной выгодой и продолжил:

— Ну а с нашей стороны, как ты понимаешь — полная безопасность и безвозмездная помощь во всех твоих проектах — как организационная, так и материальная. Я думаю, это очень хорошее предложение, которое, поверь мне, делается далеко не каждому. Ну что, как ты на это смотришь, Сережа?

Глава 6

В дом я вернулся только утром, а меня уже ждал сюрприз. Войдя в комнату и уже привычно подойдя к нашей с Семеном кровати, я не обнаружил там наших вещей. «Что за черт? Обнесли, что ли?» — встревожился я. Особенно ценных вещей в наших сумках, конечно, не было, но вот договоры и другие документы, имевшие отношение к турниру, могли представлять серьезный интерес для конкурентов Грейси. И если выяснится, что я их прохлопал…

— А, Сергей, ты уже вернулся? — раздался в дверях чей-то голос. Я повернул голову и увидел одного из учеников Грейси. Только я открыл рот, чтобы спросить его, что произошло, как он меня опередил: — Можешь свои вещи не искать, их здесь нет.

— А где они? — напрягся я.

Видимо, мое выражение лица было слишком говорящим, потому что парень в дверях не выдержал, и суровое выражение лица сменилось хохотом:

— Да расслабься ты! Грейси сказал, что, поскольку ты будешь одной из звезд турнира и тебе нужно получше подготовиться ну и вообще тебе нужны условия поспокойнее, то он выделил вам с промоутером отдельную комнату. Там у вас и кухня своя небольшая будет, и душ с туалетом, и холодильник — в общем, номер-люкс. Твой промоутер уже там.

— А «там» — это где? — уточнил я.

— Да вон, — парень махнул рукой, — по коридору слева предпоследняя дверь.

Я поблагодарил его и пошел отыскивать новое жилище. Что ни говори, а было приятно, что Грейси заботится о моем состоянии и старается обеспечить дополнительный комфорт. Уж конечно, в отдельной комнате мне будет уютнее, чем в общей, где кто-то постоянно ходит и разговаривает, периодически даже на повышенных тонах. «Наконец-то высплюсь», — подумал я, подходя к двери, из которой, к моему удивлению, слышался какой-то шум, как будто там шла вечеринка. «Сема решил новоселье отметить, что ли?».

Я открыл дверь, и меня оглушила громкая музыка. На полную громкость надрывалась магнитола, из которой орал Джо Эспозито со своей «You’re The Best». Рядом стоял телевизор, по которому шло какое-то кулинарное телешоу. Поглядывая на экран, Семен приплясывал в такт музыке возле газовой плиты, в окне духовки которой виднелся выпекающийся бисквит. От такой картины маслом я застыл в дверях, не зная, как на все это реагировать. То, что я увидел, было настолько смешно, что могло бы стать достойной сценой любой кинокомедии — особенно танец в исполнении Семена.