Олигарх 4 - Михаил Шерр

них не должно быть вражды и что спрашивать с них буду я сам очень жестко, а может быть даже жестоко.

Я рассчитывал, что когда найдется золото и неизбежно начнется золотая лихорадка, то морально-нравственные устои и твердая вера старообрядцев удержат их от соблазна.

Но этими соображениями я поделился только с Иваном Кузьмичом Кольцовым и он каждую кандидатуру на поселение в Калифорнии рассмотрел и одобрил.

По моей просьбе Иван Кузьмич пообщался с нашим атаманом и сказал, что это надежный человек, который меня в первую очередь в этом плане, устойчивости с тлетворному влиянию золотого тельца, не подведет.

Жизнь конечно покажет, но я очень надеялся что моя ставка на староверов сработает.

Пятнадцать семей староверов и греки поселились в порту. Сыны Эллады займутся портовой деятельностью и рыбалкой. А староверы с уже живущими, начнут строить завод, который пока будет делать все что можно, но со временем станет судостроительным. Они все были заводскими мастеровыми и привезли с сабой в частности станки и много всякой всячины.

Дипломированных специалистов среди них не было, но были самородни, на которых всегда была богата русская земля. Они в частности собирались своими силами построить паровую машину.

Остальные решили поселиться рядом с казаками, сразу же признав первенство нашего атамана. Посмотрев на всё это я решил, что они быстро решать стать казаками.

Соня от Калифорнии была в восторге. Ей здесь понравилось всё: климат, люди и общая обстановка.

Двадцатого января мы разделились на два отряда. Четыре парохода «Хабаров», братья Лаптевы, «Ермак» и ледокол пошли на Аляску, а остальные через три дня на Камчатку.

Ледокол идет потому что мы не знаем, замерзает ли Кенайский залив, а придем мы туда в последних числах января.

Накануне состоялась моя очень важная встреча с тремя индейскими вождями. Это я сделал по совету нашего атамана Филарета Воронина.

Я еще раз приехал к казакам посмотреть как обустроились новенькие и Филарет неожиданно спросил меня.

— Ваша светлость, скажите, а почему на ваш взгляд индейцы нападают на нас, да и на всех европейцев? — интересный вопрос и замечательно, что наш атаман задумался об этом.

— А ты, господин атаман, как думаешь? — я решил начать со встречного вопроса, надо сначала узнать его мнение.

— Я думаю, ваша светлость, причина в том, что мы и все европейцы, непрошеные гости. Разве нам нравится когда к нам в дом приходят другие и учат нас жить или вон как тот же Бонапарт, — Филарет совсем молодым участвовал в войне с Наполеоном и его авторитет среди казаков зиждется в первую очередь на воинской доблести. — Я, когда они в русских храмах конюшни устраивали, готов был их на куски рвать. Наша сотня тогда в партизанах была, так мы после этого чуть ли не тысячу этого сброда без единого выстрела размели, — казак снял свою папаху и перекрестился.

— Нас тогда только гусарские офицеры остановили. Иначе мы бы всех супостатов порубили, никого в плен не взяли бы, — атаман нахлобучил папаху и резко сменил тему. — В папахах жарковато бывает, надо что-то другое придумать.

Несколько минут мы ехали молча. Когда подъехали к станицы, атаман натянул поводья и резко остановился.

— Что было, то было и сделанного уже не воротишь, — Филарет прищурился и посмотрел на солнце. — Если мы отсюда или из других краев уйдем, то сюда другие придут. Те же англичане или американцы, а они не чета нам, вон как в индейцами они у себя обходятся. Да и с черными тоже не лучше. А нам лучше с местными миром договариваться и не лезть со своим уставом и их монастырь.

А вот теперь пришла пора получить ответ уже на мой вопрос, с какой целью господин атаман всем этим интересуется.

— Вот ты, Филарет Ермолаевич, — переход на имя — отчество у меня произошел как-то автоматически, я вообще последнее время предпочитаю именно такие обращения, — сам на свой вопрос и ответил. А теперь скажи ка мне, а с какой целью этим интересуешься?

Атаман еще раз снял папаху и вытер пот со лба.

— А ведь взаправду жарковато в папахе бывает, — казак еще раз вытер лицо и без всякого перехода продолжил. — Тимофей, наш индейский богатырь, какое-то родство имеет с местными вождями. Они сегодня присылали своего посланца к нему. Желают, Алексей Андреевич, поговорить с вами.

Интересная штука получается, самое главное как вовремя. Такой рояль в кустах, просто мечта.

— А как это сделать технически? — все мои люди быстро привыкали к незнакомым для них оборотам моей речи и атаман великолепно понял смысл моего выражения.

— Они здесь неподалеку в лесу ответа ждут. С ними десяток наших.

— Тогда посылай весточку, пусть подъезжают к тебе в станицу. У тебя какой атаманский дом стоит, любые переговоры проводить можно, — центром станицы казаки сделали площадь, на которой построили большой двухэтажный дом, назвав его атаманским.

Дом не был предназначен для жизни атамана, это была его служебная резиденция, с кабинетом и канцелярией, учебными классами, большим общим залом, почти половина второго этажа был арсенал.

На этой же площади казаки заложили и свой храм. При необходимости они использовали её для проведения парадов и строевых смотров.

Через три часа начались переговоры с индейскими вождями.

Вождей было четверо, все они были со своими женами, еще четверо, были как я понял, уважаемыми старейшинами, а другая четверка по всей видимости были индейским духовенство, то есть попросту говоря шаманами.

Одеты все они были вполне по-европейски, если бы я не знал кто это такие, то решил, что это приехали мексиканцы.

Единственное, что говорило о их непростом статусе, были головные уборы вождей и ожерелья у шаманов.

Индейцы переняли у мексиканцев не только одежду, но и культуру общения и язык. По крайней мере вождь говорил на приличном испанском и все остальные его хорошо понимали. Вождя мне заранее представили как Хуана и сказали, что обращаться к нему желательно просто называя его вождем, как и всех остальных, старейшин как принято у казаков господа старики, а шаманов просто называть на Вы. Ко мне они тоже будут обращаться просто князь.

Все это мне разъяснил наш казак-индеец Тимофей. С моей стороны будут мы с супругой, Иван Васильевич, крестный с Еленой Ивановной, комендант с женой и Иван Васильевич. Также Владыка Анатолий с тремя священниками и четверо казаков: атаман со своей половиной, двое есаулов и