Запечатленные - Шелли Крейн

– Я так и поняла. Но почему тогда с Кайлом ничего не случилось?

– Кайл прикасался к тебе?! – возмутился Калеб.

– Пару раз держал меня за руку, – призналась я. – Наверно, чтобы я не отставала. И ничего не произошло.

– Такая реакция бывает только на недобрые намерения. Когда тебе хотят причинить боль, твое тело это чувствует.

– Значит, Маркус хотел сделать мне больно? – запоздало испугалась я.

– Постарайся пока об этом не думать. – Он коснулся моей щеки, и я непроизвольно вздрогнула. – Будем решать проблемы по мере их поступления. Скоро я тебе обо всем расскажу. А сейчас нам пора к Кайлу. Моя семья там, нас ждут.

– Ох! – поежилась я. – Терпеть не могу большие компании.

– Эта компания тебе точно понравится! Я им про нас рассказал. Все так обрадовались! Моя семья мечтает с тобой познакомиться.

– Калеб, – произнесла я, и он вздохнул, закрыв глаза, будто звук его имени на моих губах дарил ему несказанное удовольствие. – Понятия не имею, что вообще происходит! Почему я должна познакомиться с твоей семьей на следующий же день после нашей первой встречи?

– Хм, – помялся Калеб. – Видишь ли, ты – моя нареченная. Запечатленная. Я не хочу тебя ни к чему принуждать, однако это очень важно для нас, в смысле, для моих родных. И ты им дорога, поэтому чем скорее узнаешь, что происходит, тем быстрее примешь решение: с нами ты или нет.

– А у меня есть выбор?

– Ох уж этот Кайл, – проворчал сквозь зубы Калеб. – Ты многого пока не знаешь. Мне нужно столько тебе рассказать! И все же если ты не захочешь остаться со мной, я не стану тебя принуждать. Ты ведь об этом хотела спросить?

– Ну да. Что ж, я готова. Только скажу папе, куда иду.

– Ладно. Знаешь, мне лучше подождать снаружи – ведь я вломился к вам в дом без стука, – не сдержал усмешки Калеб. – Твой отец наверняка оценит мои манеры.

– Не стоит, – улыбнулась я. – Он даже не заметил, что кто-то вообще заходил.

– Уверена?

– Конечно.

– Все по-честному: ты познакомишься с моей семьей, я – с твоей.

– Семьи из одного человека не бывает.

– Еще как бывает! – возразил он и остановился в коридоре напротив семейной фотографии. Мы все возле рождественской елки, Биш обнимает меня за плечи, я щекочу его живот, чтобы рассмешить. – Это твой брат?

Я кивнула.

– Ты так похожа на мать!

– Все так говорят.

– Что с ней случилось?

– Она ушла от нас. – Я пожала плечами и направилась к лестнице.

– Извини. Это паршиво.

– Ну да, – кивнула я и на всякий случай окликнула отца, вдруг он не одет. – Пап?

Отец что-то проворчал.

Калеб сжал мою ладонь крепче. Я даже не заметила, что мы держимся за руки. Калеб улыбнулся, и вдруг я сообразила, что понятия не имею, как все объяснить папе.

– Что? – откликнулся отец.

– Пап, я пойду прогуляюсь. Не знаю, надолго ли задержусь, но на всякий случай предупреждаю.

– Иди, только на работу не опоздай.

– У меня выходной.

– Ясно.

– Папа, познакомься, это мой… друг, Калеб.

Калеб изо всех сил пытался сдержать улыбку, но в глазах плясали искорки. Отец едва на него взглянул, снова отвернулся к телевизору и почесал за ухом.

– Угу.

– Пап! – настойчиво повторила я.

Он снова посмотрел на нас, и я пожалела, что не позволила Калебу дождаться меня снаружи. Отец сидел на кушетке в семейных трусах, белой футболке и белых же носках, натянутых до середины голени. По телевизору шло дурацкое утреннее шоу.

– А, ну да. Привет, Кальвин, приятно познакомиться, – пробормотал отец и снова уставился в телевизор.

– Пап, его зовут Калеб.

– Ничего страшного, Мэгги, – уверил Калеб и чуть сжал мои пальцы. – Мне тоже приятно, сэр. Обещаю вернуть вашу дочь вовремя.

– Хм. Ладно.

Уже в прихожей я вспомнила, как раньше отец постоянно шутил, что, когда я подрасту, он будет встречать моих кавалеров с дробовиком на крылечке. В свое время Чеду здорово досталось, хотя это было по большей части для острастки. Теперь папу словно подменили. Точно это не мой отец, а какой-нибудь инопланетянин, завладевший его разумом. Хорошо, что успела убраться перед выпускным, не то сегодня дом был бы похож на свалку… Вдруг мне стало мучительно стыдно.

Калеб снова прочел мои мысли.

– Эй! – Он легонько двинул меня в плечо. – Не парься! Твоему отцу сейчас нелегко. В один прекрасный день он придет в себя. И перестань меня стесняться!

– Калеб, ведь мы едва знакомы! Почему рядом с тобой мне все кажется таким… правильным? Для меня это непривычно.

– Понимаю, и не собираюсь тебя торопить. Есть вещи, которые никто не решит за тебя, даже твои родители. Скоро ты сама поймешь, кто ты для меня. И запомни главное: что бы ты ни сказала и ни сделала, ты все равно будешь мне очень дорога!

Я вздохнула с огромным облегчением, потому что всю жизнь мечтала услышать именно эти слова. Я дорога ему, несмотря ни на что!

– Спасибо, Калеб!

– Всегда пожалуйста! – искренне ответил он. – Ты готова?

– Телефон в куртке забыла. Сейчас сбегаю!

Калеб остался внизу и с улыбкой ждал меня. За руку он меня больше не взял, просто открыл дверь, и мы медленно прошли рядом друг с другом все шесть кварталов до дома Кайла.

Я размышляла и прислушивалась к его чувствам. Калеб думал о предстоящем разговоре. Ему было страшно. Вдруг я не смогу принять правду, которую расскажет мне его семья? Вдруг я его возненавижу, стану винить во всем и знать его не захочу? Он думал о том, что отнял у меня право выбора на жизнь с другим человеком.

Очень странно! Ведь вчера он был уверен, что я приму все как есть, что я этого хочу. Сейчас он сомневается. Интересно, что я такого сказала или сделала?

Мы подошли к дому Кайла. Я остановилась и глубоко вдохнула. Калеб заметил мое волнение и шагнул ко мне.

– Я какая-то не такая, да?

– С чего ты это взяла?

– Ты сказал, что с людьми такого не случается.

– Случается, но очень редко.

– А вдруг я им не понравлюсь? – выпалила я, чувствуя, как мой комплекс неполноценности расправляет свои уродливые крылья.

– Что в тебе может им не понравиться? – ласково спросил Калеб.

– Вдруг они решат, что произошла ошибка? Или что я слишком маленькая и наивная? Или что тебе придется чересчур много со мной возиться? Я боюсь войти и услышать, как они скажут: ты – никто, заурядная, ничем не примечательная, скучная и застенчивая семнадцатилетняя девчонка!

– Мэгги…

– Больше всего я боюсь, что когда ты узнаешь меня получше, то сам это поймешь.