Тайные рейдеры. Диверсионные операции ВМС Германии - Дэвид Вудворд

Имевшийся на борту уголь был очень плохого качества, а все котлы, кроме одного, текли. Несчастные пленники пытались убедить командира «призовой» команды направить судно в нейтральный порт, но тот отказался. Кроме того, создается впечатление, что пленные в этих ужасающих условиях еще и ссорились между собой, что помогало немцам поддерживать порядок. Через двадцать пять суток после расставания с «Атлантисом» на «Дурмиторе» не осталось ни угля, ни воды, ни пищи, а берег Сомали все еще не показывался на горизонте. Все дерево на корабле, включая бочки, крышки люков и детали лебедок, с помощью единственной имевшейся на борту ручной пилы было распилено на мелкие части. В качестве топлива использовалась смесь золы, угля, опилок, битума, краски, парафина и смазочного масла. В дополнение несчастий, «Дурмитор» не мог войти в Могадишо – ближайший итальянский порт, поскольку недавно тот подвергся британской бомбардировке с моря. Кроме того, существовали подозрения, что он, вероятно, блокирован. В результате немцы высадились на берег к северу от Могадишо, возле Варшейка, где смогли захватить около четырех центнеров угля и примерно четверть тонны бобов, но воды там не было. Однако этого ничтожного количества угля хватило, чтобы привести судно в Кисмаю, где несколько месяцев спустя оно было захвачено британцами.

Нескольких недель спустя после захвата «Дурмитора» Рогге слышал встревоженные вызовы из Гонконга, Сингапура и Коломбо, обращенные к последнему.

1 ноября «Атлантис» покинул Зондский пролив и направился в Бенгальский залив. В ночь с 8-го на 9-е с него был замечен закамуфлированный танкер. Сам «Атлантис» в этот момент был замаскирован под британский вооруженный торговый крейсер «Энтенор», и танкер обнаружил обман, только когда к его борту подошла германская абордажная команда. Танкер «Тедди» (6750 брт) оказался норвежским; он вез из Абадана в Сингапур 10 000 тонн мазута и 500 тонн дизельного топлива. «Призовая» команда отвела танкер на 500 миль к югу; там судно должно было ждать, когда «Атлантис» сочтет для себя удобным пополнить собственные баки.

Непосредственно после этого в ясном лунном свете с «Атлантиса» засекли еще один танкер. «Атлантис» вновь объявил себе кораблем Ее Королевского Величества. «Энтенор» дал приказ танкеру остановиться. Тот сообщил, что его имя «Оле-Якоб», и действительно остановился, но в это же время отправил в эфир сообщение о том, что задержан, дав при этом свои координаты.

Затем абордажная команда под началом англоговорящего офицера захватила судно. Оказалось, что он вез из Сингапура в Суэц 9274 тонны авиационного спирта. «Атлантис» отправил в эфир сообщение, отменяющее данную ранее тревогу, и на следующее утро танкер также ушел на юг, чтобы присоединиться к «Тедди».

После того как 9 ноября «Атлантис» захватил «Тедди», а 10-го – «Оле-Якоб», 11-го числа на пути судна оказался третий «приз». Утром с «Атлантиса» был замечен лайнер компании «Блу Фаннел Лайн». Получив требование остановиться, лайнер выдал в эфир SOS, который был принят береговой станцией, однако по каким-то таинственным причинам он был передан по команде только вечером, после того как был закодирован, что само по себе привело к еще большей потере времени.

«Атлантис» открыл огонь, и первый же залп рейдера угодил в цель. Капитан и все остальные, кто находился на мостике, были убиты. Благодаря этому секретные бумаги, находившиеся на лайнере, не были уничтожены и попали в руки абордажной команды. Жертва оказалось судном «Автомедон» (7528 тонн), направлявшимся из Ливерпуля на остров Пенанг, в Сингапур и Шанхай. На борту были самолет, автомобили, различные механизмы, ткани, сигареты, продовольствие и почта. «Атлантис» принял на борт свежую провизию, сигареты, виски, почту и экипаж лайнера в составе 93 человек, а также трех пассажиров, в числе которых была женщина. Затем «Автомедон» был взорван. 11 ноября на счету «Атлантиса» было 13 судов общим тоннажем 93 805 брт.

«Атлантис» перекачал себе для дальнейшего использования с «Тедди» столько топлива, сколько могли вместить его танки, после чего норвежский танкер был подожжен. В этом пункте оценка, данная SKL походу «Атлантиса», содержит очень редкую критическую ноту. Затопление «Тедди» ставится Рогге в вину и называется ошибкой, так как следовало использовать малейший шанс, чтобы привести «Тедди» в один из германских портов или перекачать с него топливо на другое судно. Того количества топлива, о котором идет речь, отмечается в докладе, позволило бы «Ориону» до конца похода чувствовать себя независимым. Затопление «Тедди» оказалось ошибкой и с тактической точки зрения. Гигантский факел, в который превратилось судно, был виден на много миль вокруг – как говорится в военном дневнике «Атлантиса», это было зрелище «в высшей степени впечатляющее, но совершенно излишнее».

В качестве оправдания Рогге, очевидно, мог бы сказать, что у него уже не было свободной «призовой» команды, поскольку он должен был отправить «Оле-Якоб» в Японию с важными депешами, в частности с секретными документами, обнаруженными на «Автомедоне».

Хотя Япония в тот момент все еще была нейтральна, «Оле-Якоб» мог пользоваться японскими портами как собственными. Обменяв в Японии свой груз мазута на дизельное топливо, он через некоторое время, в июле 1941 года вернулся в Бордо.

Тем временем «Атлантис» направлялся на юг к острову Кергелен. В пути он вновь пополнил запас топлива с еще одного норвежского танкера, «Сторстад», захваченного «Пингвином». Кроме того, он встретился с последним, чтобы обменяться информацией и планами. Обменяв мазут на дизельное топливо, «Атлантис» получил распоряжение SKL о новом распределении районов действия. После капитального ремонта «Атлантис» должен был идти в Аравийское море; «Пингвин» должен был курсировать в австралийских водах к востоку; судно № 45 – «Комет» – должно было направиться в западноавстралийские воды; судно № 36 – «Орион» – шло домой после неудачного похода. Наконец, судно № 41 – «Корморан», первый рейдер второй волны, – должен был начать операции к западу от Фритауна, а затем обогнуть мыс Доброй Надежды и направиться в Индийский океан.

9 декабря Рогге узнал, что награжден Рыцарским крестом, и начал приготовления к долгому капитальному ремонту на удаленном Кергелене. После того как французская канонерка «Бугенвиль» нанесла визит на остров в феврале 1939 года, туда, по слухам, не заходило ни одно судно. С водой и жильем для команды, казалось, не должно было быть проблем, и 14 декабря Рогге ввел свой корабль в бухту Гэзел-Бей. При входе в бухту «Атлантис» выскочил на камни. Первая попытка снять корабль с них оказалась неудачной; посланные вниз водолазы обнаружили пробоины в форпике и в передней части двойного дна. Наконец, после тридцати часов тяжелой работы, с помощью верпов судно удалось стащить; при этом его пришлось раскачивать во все стороны: кренить то на один борт, то на другой и запускать двигатели попеременно на полный вперед и полный назад.

Рейдер стоял в бухте Гэзел-Бей 26 суток. Разведка с воздуха показала, что остров совершенно необитаем. Со стороны моря был установлен постоянный наблюдательный пост, а на берегу оборудован пункт управления артиллерийским огнем, так что при необходимости корабельные пушки могли стрелять по приближающемуся врагу через горы, так что сам корабль оставался бы не виден.

За время стоянки была проделана огромная работа. Корабль был отремонтирован и перекрашен, маскировка заменена, а повреждения, полученные при посадке на мель, устранены. А главное, каждый член экипажа получил возможность побывать на берегу – через целых девять месяцев. Высадившись, матросы охотились на кроликов и уток, собирали раковины и морскую капусту. От водопада к кораблю немцы соорудили трубопровод длиной в полмили, обеспечивавший команду чистой питьевой водой; на Рождество был устроен грандиозный вечер, где каждый член команды получил подарок (большая их часть происходила из добычи, захваченной на «Автомедоне»).

Для ремонта подводных повреждений потребовалось две недели непрерывных подводных работ. Во время аварии было оторвано несколько ярдов центральной килевой плиты, а днище корабля на площади примерно в 100 квадратных футов получило несколько пробоин. Подводные кислородно-ацетиленовые резаки не входили в ремонтный комплект судна, так что поврежденные бронеплиты приходилось высверливать кусок за куском и отрывать с помощью судовой лебедки. На место отсутствующей части киля приспособили балку паравана. Характерно, что Рогге сам надевал водолазный костюм и непосредственно следил за ходом операции. Наконец к 11 января все работы были закончены, и «Атлантис», замаскированный под норвежский сухогруз «Тамезис», вновь вышел в море. При выходе в открытое море Рогге, что вполне естественно, испытывал некоторое беспокойство, но вскоре стало ясно, что полученные судном повреждения не влияют на его мореходные качества, по крайней мере в нормальную погоду. Однако Рогге понимал, что наступивший шторм легко может изменить положение вещей. В соответствии с этим он запросил разрешения направиться в Японию для ремонта судна в сухом доке.