Бойня 1939–1945. Не Вторая Мировая, а Великая Гражданская! - Андрей Буровский

После нападения Третьего рейха на СССР «Литовский фронт активистов» провозгласил временное правительство Литвы во главе с Ю. Абразявичюсом: главой подпольной политической комиссии «Верховного комитета освобождения Литвы».

С 1944 года скромно жил под именем Юозас Бразайтис. После войны — в эмиграции. Свои мемуары «Совсем одни» (1964 г.) опубликовал под именем Н.Э. Судувис. Умер в США в 1974 году.

В сентябре 2000 года по инициативе В. Ландсбергиса литовский сейм чуть было не принял закон о признании правительства Абразявичюса законным правительством Литвы, однако из-за широких протестов этот закон был отозван.

У Абразявичюса были основания менять имена и переехать в США. В 1945 году литовский генерал Пятрас Кубилюнас (1894–1946) был похищен в Германии советским агентом Славинасом из английской зоны оккупации. Начальник Генштаба литовской армии до войны, П. Кубилюнас с 1942-го по июль 1944-го возглавлял «доверительный совет» (Vertrauensrat) — оккупационную администрацию рейхскомиссариата Остланд.

Что характерно — советский агент ведь тоже литовец. А похищенного им Кубилавичюса красные повесили.

Юстас Палецкис

Юстас Палецкис — ровесник Кубилавичюса, родился в 1899 году. Сын кузнеца, прошел путь от рабочего до директора литовского телеграфного агентства. Отец пятерых детей, дед десятерых внуков.

После ввода советских войск в Литву был председателем Народного правительства с 17 по 24 июня и исполнял обязанности Президента Литвы до 21 июля. Поскольку Сметона никогда не подавал в отставку, законность президентства сомнительна.

После провозглашения Литовской ССР с августа 1940 по апрель 1967-го — бессменный председатель Президиума Верховного Совета Литовской ССР. Во время войны, разумеется, был эвакуирован. В 1966–1970 годах — председатель Совета Национальностей Верховного Совета СССР. Занимал еще много менее значительных должностей. С 1970 года — персональный пенсионер.

Писатель и поэт, автор интересных воспоминаний[39].

Антанас Венцлова — сверстник Абразявичюса. Учитель литературы.

В 1940 году — член Народного сейма. На оригинале «Декларации о вхождении Литвы в состав Союза Советских Социалистических Республик», как и на других декларациях Народного сейма, стоит его подпись рядом с другими.

В 1940–1943 годах— народный комиссар просвещения Литовской ССР. В 1950-м написал текст гимна Литовской ССР. Депутат Верховных Советов Литовской ССР и СССР.

Народный писатель Литвы, дважды удостоенный Государственной премии. Скончался в Вильнюсе 28 июня 1971 года.

Примеров можно привести еще много, но все уже ясно: литовцы воюют в разных армиях. Литовцы стреляют в литовцев за разный политический строй своей Родины. Типичная гражданская война.

В Красной Армии в 1941–1945 годах служило не менее 30 тысяч эстонцев. А во вспомогательные части Вермахта, в «Омникайте», вступило 43 757 тысяч эстонцев уже к концу 1941 года.

Во время войны в Эстонии действовало два центра сопротивления германской армии.

Эстонский штаб партизанского движения официально создан в ноябре 1942 года под руководством компартии и действовал до 1944 года. Многие эстонские коммунисты, включая лидеров компартии, заплатили жизнями за утверждение советского строя в Эстонии.

Национальный комитет был создан в марте 1944 года и действовал в контакте с конституционным правительством Эстонии в эмиграции во главе с Юри Улуотсом. 1 августа 1944 года Национальный комитет провозгласил себя верховной властью в Эстонии. 18 сентября, после эвакуации немецких войск, Улуотс, исполнявший должность президента, назначил правительство во главе с Отто Тифом. Реальной власти правительство не имело, вскоре оно было арестовано советскими войсками.

А на протяжении всей войны действовало еще одно правительство, тоже эстонское. Возглавлял его Хяльмар-Йоханнес Мяэ (1901–1978).

Перед Второй мировой войной Мяэ возглавлял Эстонский освободительный комитет (на территории Финляндии). В июне 1941-го, после оккупации Эстонии нацистами, был назначен нацистскими властями главой самоуправления генерального округа Эстония (в составе Рейхскомиссариата Остланд). 1 — й ландесдиректор, он одновременно занимал пост ландесдиректора юстиции. В период его работы на этих постах в Эстонии эстонскими нацистами были истреблены почти все евреи страны. В 1944 году органы самоуправления были распущены, а сам он вскоре бежал в Германию. После войны активно участвовал в работе эстонских националистических организаций в эмиграции.

А еще в Литве был такой Альгирдас Климайтис — журналист, деятель националистического подполья. После начала войны Третьего рейха с СССР Климайтис создал свою боевую бригаду (ок. 600 чел.). Он не подчинялся временному правительству Литвы, но повел своих людей против Красной Армии. Еще до прихода нацистов, 23 июня (на второй день войны!), он отбил у отступающей Красной Армии Каунас.

Национальный герой? Опять же, смотря для кого. Не всем латышам нравится, что 25–26 июня 1941 года подразделение Климайтиса начало еврейские погромы. Для Климайтиса и его людей евреи были коллаборационистами, изменниками, агентами советизации Литвы. Их надо было поголовно истреблять. Напомню, что евреи были гражданами Литвы. Если даже евреи были не лояльны, — то ведь не лояльны властям были и чистокровные литовцы Венцлова и Палецкис.

Нацисты с удовлетворением наблюдали, как литовцы делают за них грязную работу (примерно как НКВД — за работой еврейских активистов в Литве и в Польше). Руками бригадефюрера СС Вальтера Шталекера они снабжали продовольствием и оружием отряд Климайтиса. К 28 июня 1941 года от рук людей Климайтиса погибло 3800 евреев в Каунасе и позднее — еще 1200 в других городах.

После войны Климайтис жил в эмиграции. Предусмотрительный человек, он не сообщал о своем местонахождении. Нашли его уже незадолго до естественной смерти, в середине 1980-х годов, в ФРГ.

В Латвии было еще веселее. В этой небольшой стране отряд «латвийской вспомогательной полиции», широко известный как «команда Арайса» (около 300 человек), в ноябре и декабре 1941 года уничтожил в гетто, концлагерях и тюрьмах около 26 тысяч евреев.

Латышские полицейские активно действовали в 1942–1944 годах на территории Ленинградской, Новгородской, Витебской, Псковской областей. Совместно с литовскими и украинскими батальонами они проводили антипартизанскую операцию «Зимнее волшебство». В ходе этой операции только на территории Псковской и Витебской областей было убито более 15 тысяч человек.

В Новгородской области латыши произвели больше 40 массовых расстрелов[40].

Нет ничего удивительного в том, что после распада СССР и восстановления независимых государств Прибалтики пересматривается история. Проблема в том, что делается это довольно своеобразно.

На открытии мемориала эстонским эсэсовцам вице-спикер Эстонского парламента Туне Келлам произнес, указывая на заросшую кустарником линию окопов 8-го Эстонского стрелкового корпуса: «Там могилы наших врагов». Интересно, знал ли он, что в составе этого корпуса 80 % бойцов были этнические эстонцы? Их он тоже считает врагами? Опять логика гражданской войны. В СССР довоевывали с Русской армией Врангеля. Туне Келлам довоевывает с эстонцами, признавшими советскую власть.

Михаил Горбачев «ничего не знал» о штурме спецназом телевидения в Вильнюсе в январе 1990 года. Он «никак не мог найти» текста пакта Молотова — Риббентропа. А президент Эстонии А. Рюйтель заявлял: «Я не располагаю данными, что эстонцы участвовали в расстрелах евреев и что они вообще совершали такие дела в Эстонии». Какая разница, простите? Он тоже «не может найти» неудобных для него документов.

Если верить многим текстам современных прибалтов, советская оккупация больше всего напоминала «нашествие марсиан» в описаниях мистера Уэллса.

Эстонская академия наук еще в 1989 году определила число репрессированных советской властью эстонцев в 200 тысяч человек[41].

Март Лаар утверждал, что не более 5 % репрессированных осталось в живых[42].

Примерно такую же цифру, 180 тысяч убитых и умерших от голода и болезней, назвали в «Белой книге», первоначально изданной за рубежом.

В Эстонском парламенте в 1995 году всерьез обсуждался вопрос: какого рода компенсацию можно потребовать от СССР? Пришли к выводу: за каждого из 180 тысяч покойников Эстония вправе потребовать от России 75 000 долларов. А плюс к тому еще 4 миллиарда долларов — за экономический и экологический ущерб. Всего 17,5 млрд долларов[43]. Эстонцы понимали, что такую сумму им никто и не подумает отдать. Тогда пусть платят натурой! «Пусть в наше пользование отдадут, например, Новосибирскую область, в которой в течение определенного ряда лет мы могли бы делать лесозаготовки» — такое предложение звучало совершенно серьезно.