Ночной консьерж - Йен Фишер

– Ты ведь знаешь, что статус дочки мультимиллионера дает в нашем мире некоторые… м-м-м… возможности.

– Конечно. Можно наполнить ванну «Вдовой Клико», можно выложить на стене бриллиантами слово «fuck»! Или поехать в Новую Зеландию поохотиться на крокодилов, или скупить все билеты на концерты «Ю-Ту» и заставить их проповедовать социализм перед пустыми трибунами…

– Заткнись! Я пользуюсь только одним видом возможностей – знакомствами. И только в исключительных случаях. Помнишь, пару лет назад рассказывала тебе, как отец потащил меня в Канны на тот занудный кинофестиваль?

– И ты от скуки перетрахала всех плейбоев на Лазурном Берегу.

– Только одного. И это было…

– По глупости? По пьянке? По любви? По нечетным числам?

– Нет. Но секс был ничего… – Кристина вздохнула, глаза ее на секунду романтически закатились. – Мишель Пелон… Вот он как раз из тех богатых детишек, что не пропустят хорошую вечеринку, в каком бы уголке планеты она ни происходила. Я позвонила Мишелю, он позвонил еще кому-то из своих тусовочных приятелей, какому-то Николасу, то ли герцогу, то ли принцу, короче, мы распутали этот клубок. Приятель его приятеля, сын какого-то министра не то из Алжира, не то из Конго, как выяснилось, хорошо знает некоего московского Сержа.

– И?

– И он утверждает, что этот Серж – лучший организатор индивидуальных туров по Москве для состоятельных туристов. Эдакий светский гид, туроператор, дворецкий и сутенер в одном лице. Закрытые клубы, секс-оргии, любые стимуляторы, антиквариат, современное искусство, что-то еще, я так и не поняла… Среди заказчиков – только избранная публика, новых берет лишь по рекомендации, все делает дорого, но – Мишель передал – очень качественно. Оказывает специальные услуги, может поднять статус твоего отдыха в Москве до абсолютного беззакония. У них там с этим – легко. Понял теперь?

– Твой след все теплее и теплее.

– Да, черт возьми! Организатор индивидуальных туров по Москве арендовал кабриолет той марки и того года выпуска, который обожает отец! И этот кабриолет проехал мимо клуба двенадцать минут спустя после того, как отец вошел туда! Я уже не так наивна, чтобы верить в совпадения.

– Значит, ты думаешь, что этот Серж… – Ганди прочертил ладонью в воздухе замысловатую фигуру наподобие китайского иероглифа.

– Я почти уверена, что этот Серж организовал московскую поездку отца. И он должен знать, что случилось. И он должен… – Взгляд Кристины на мгновение остекленел, но этого мгновения было достаточно, чтобы Ганди почувствовал, как неуютно стало рыбкам в аквариуме.

– Должен что?

– Должен ответить за то, что случилось.

– Ты думаешь?..

– Факты заставляют меня думать! Он мог похитить отца.

Рыбки больше не тыкались раскрытыми ртами в толстые стеклянные стенки сосуда, который служил им домом. Казалось, даже электронное табло таймера, неустанно мигавшее секундной точкой, замерло и теперь до скончания времени будет показывать 18:51.

– Нет! Нет! И еще раз – НЕ-Е-ЕТ!

Вальяжный, вечно расслабленный Ганди был похож на петуха, который ошибся курятником. Он мерил нервными шагами гостиную, высоко поднимая ноги, резко разворачиваясь и вздрагивая, будто натыкался на невидимые колючие препятствия. Хохолок на его макушке вздрагивал нервно и возмущенно.

– Провокационное суфле! Ты безумная авантюристка с комплексом Клеопатры, Жанны д’Арк и Алисы в Зазеркалье!

– При чем тут Алиса?

– Не при чем! Одной сумасшедшей бабой больше, одной меньше! Кристина Ларсен! Для твоего же блага я обязан отвезти тебя в ближайшую клинику и запереть там для комплексного обследования!

– А ты ведешь себя, как твои дружки-истерички из «Поппер-Клуба». До чего же я не терплю геев! Единственный, кто всегда вел себя в моем присутствии по-мужски, и тот – сорвался! Именем Элтона Джона! Прекрати истерику, ты пугаешь моих рыбок! Сядь и спокойно выслушай меня!

– Ты же знаешь, я равнодушен к Элтону Джону, – проныл Ганди и, в сотый раз всплеснув руками, рухнул в кресло.

– А вот я неравнодушна к Алисе! – Кристина присела на банкетку напротив своего внезапно разнервничавшегося друга и положила руки ему на колени. – Тебе ничего не грозит. Я все продумала. Ты очень поможешь мне, если согласишься. Сколько раз я за тебя вписывалась? Когда тебя два года назад сбил тот кретин в оранжевом «пежо», кто тебе целый месяц финики в больницу таскал? Протянул бы ты месяц без фиников? А прошлой осенью…

– Нет! Не вспоминай прошлую осень! Это ниже пояса! Запрещенный прием!

– У тебя вся жизнь – ниже пояса. Ну, Ганди… Ты ведь любишь путешествовать. А в Москве еще ни разу не был. Пора это исправить. К тому же все рассказывают, что Москва – чуть ли не самый сумасшедший город Европы! А сколько симпатичных мальчишек на улицах! В матросках, в бескозырках, широкоплечие, с накачанными мускулами. Марк Алмонд в каждом интервью распинается, как хороши русские мальчишки.

– Перестань разговаривать со мной как с маленьким! Я ничего не боюсь! И хочу тебе заметить: спекулировать моими… маленькими слабостями как минимум пошло. И потом…

– Что потом?

– Ты – самый здравомыслящий человек из всех, кого я знаю. Ну, подумай трезво. Ты предлагаешь мне подвергнуться опасности. Хорошо, пусть меня убьют в этой дикой Москве, жизнь какого-то педика ничего не стоит в нашем гомофобном мире. Пожертвуем мной! Но ради чего? Ради призрачных улик, которые – я тебе как юрист говорю – ни один суд не стал бы рассматривать даже в качестве косвенных. Полиция двух стран не смогла отыскать следы твоего отца, а я, значит, приехал, осмотрелся и сразу – нате вам, пожалуйста! Я понимаю, что ты сейчас переживаешь, но пойми – если они не нашли твоего отца, может, его уже… нет? И ты гонишься за химерами. А ведь ты – наследница всего, что он создал. Может, надо просто взять то, что предлагает тебе жизнь? Вступить в наследство и царствовать?

Кристина бросила на друга уничтожающий взгляд.

– Хорошо-хорошо. Последний абзац вычеркиваем из протокола, – отступил Ганди.

Кристина выдержала паузу и сурово произнесла:

– Это значит «да»?

– Это неразумно… Это безвкусно и недостойно девушки с королевским именем… – уронив голову на руки, тихо добавил Ганди.

– Итак, Эталон Вкуса! Если ты согласен, мы можем перейти к детальной части обсуждения?

– Валяй…

– Мой план до банальности прост. Мишель Пелон – я тебе о нем говорила – через своих великосветских приятелей отрекомендует тебя Сержу как клиента.

– И кем я буду? – Ганди вздернул свой и без того приподнятый нос в саркастической гримасе. – Сыном мультимиллионера? Внучатым племянником королевы? Любой богатый человек на виду! Если я тебя правильно понял, твой московский консьерж имеет дело только с самыми сливками. Значит, ему ничего не стоит помимо рекомендаций прогуглить и выяснить, что такого наследника, или кем там я должен представиться, не существует.

– Я это продумала. – Кристина улыбнулась, будто перед ней поставили вазу с мороженым. – К счастью, в нашем мире еще существуют нелегальные состояния. И в России, в силу национальной специфики, к этому относятся с большим пониманием. Ты будешь сыном Энцо Гальдонфини.

– Кого?!

– Имя я придумала только что. Это непринципиально. Хочешь – будешь внуком Винченцо Паццини, Адриано Даниро, короче, любого дона Корлеоне из Швеции. Я проверила, в нашей стране есть небольшая, но очень дружная итальянская диаспора. Понимаешь?

– Кажется, понимаю…

– Ты будешь близким родственником криминального авторитета! По легенде, на родине тебе шагу не дают ступить без охраны. Всю жизнь, с раннего детства, тебя стерегут круче, чем наследного принца какой-нибудь Иордании. Детали я пока не додумала… Но смысл такой: тебе удается отбиться на пару недель от охраны и рвануть инкогнито в Рашу. Те же приятели теперь уже твоего знакомого Мишеля Пелона уверяли тебя, что только Серж может организовать такой тур по Москве, что семь чудес света покажутся дешевыми елочными игрушками. И вот тут ты ставишь перед ним задачу…

– Что ты еще выдумала, коварная?

– Твоя легенда исключает проявления нормальной человеческой жизни. У Энцо Гальдонфини не могло быть счастливого детства, друзей-засранцев, ползанья в песочнице, игр в Робин Гуда. Не было веселой студенческой юности, попоек в общагах, секса в туалете бара. Ты не блевал с балкона, не приходил на лекции с похмелья, не взрывал косяки в подворотнях, не дрался из-за девчонок. У тебя не было простых радостей жизни, которых у обычных людей навалом. И ты хочешь хотя бы две недели пожить как простой парень твоего возраста.