Аромат женщины - Голди Росс

— Я бы так не сказал. Ты просто перестал нравиться самому себе. Кстати, то, что пишут в «Дейли Телеграф», правда? Ты согласился на торги со Свенссоном?

— Ну да. Репутация есть репутация. Нам бросили вызов, мы его приняли.

— Ты слишком горд, мой мальчик. Они этим и пользуются. Свенссоновская кодла всегда была сборищем отпетых авантюристов. Зачем с ними вообще связываться?

— Не могу же я остановить прогресс, дед. Времена Капитана Блада прошли.

— Ты уверен?

— А ты?

Дед задумчиво фыркнул.

— Что ж, по крайней мере ты снова сражаешься за победу. Пенсионерские пробежки по утрам не в счет.

— Дед, мне тридцать пять. Это, конечно, не девяносто, но и не двадцать.

— Мальчик мой, тебе нужно заняться кое-чем иным, нежели добыванием денег, которых у тебя и так полно. Тебе бы…

— Остепениться и завести семью. Знаю, знаю, спасибо за совет.

— Я только…

— Нет.

— Я же еще…

— Нет.

Патрик Джозеф Лэнгтон за свою почти девяностолетнюю жизнь командовал и полками, и сотнями рабочих, и стаями финансистов, и даже ордами политиков. Никто и никогда в жизни не мог (потому что не рисковал даже думать об этом) заткнуть ему рот. Это мог проделать только его внук. Вот и сейчас Патрик Джозеф Лэнгтон обреченно вздохнул и не сказал больше ни слова.

Накануне вечером он пытался поговорить о том же со своей невесткой, матерью Криса. Лакшми Лэнгтон, смуглая красавица с безмятежным взглядом и стальным характером, только улыбнулась в ответ.

— Он женится только тогда, когда влюбится по-настоящему. Весь в своего отца.

Патрик Джозеф Лэнгтон отвел глаза. Когда-то давно он выгнал собственного сына Куэйда из дома, за то, что тот мечтал объехать весь мир, а не заниматься бизнесом. Куэйд уехал в Индию и там встретил Лакшми. Она стала его женой. Куэйд простил отца, он вообще не умел долго сердиться, но сам Патрик Джозеф Лэнгтон не мог простить себя за то, что первые семь лет жизни своего обожаемого внука он пропустил из-за собственного упрямства и нетерпимости.

— Я хотел поговорить с ним сегодня…

— Думаю, он не будет ночевать дома. Он проведет эту ночь с женщиной.

Лакшми была дочерью Востока и не привыкла стесняться самых естественных в мире вещей. Однако старый Лэнгтон гордо выпрямился. Последнее слово должно было остаться за ним, хотя ссоры с Лакшми они оба давно оставили в прошлом.

— Только не Крис, девочка! Он никогда не проводит НОЧЬ с женщиной. Я сам его этому научил. Проснешься с женщиной в одной постели — считай, что принял на себя обязательства. Крис умеет контролировать ситуацию.

Посвятив субботний день уборке, Хлоя привела дом в нормальное состояние уже к обеду. Билли продрал глаза только к двум и теперь с некоторым раскаянием озирался по сторонам.

— А… когда мама вернется?

Хлоя отложила книжку, с которой валялась в шезлонге, наслаждаясь заслуженным отдыхом, и скептически хмыкнула:

— Полагаю, когда тетя Мэй ее выгонит.

— Хорошо бы она пожила там до конца экзаменов.

— Правда?

— Да. Мама… она меня так заводит! Я начинаю нервничать и ничего не помню.

— Ну, она ведь хочет, как лучше…

— Когда вспоминает обо мне. Беда в том, что заботу о сыне за целый год она пытается уместить в три дня.

Хлоя хихикнула.

— Может, замки поменяем?

— Да ладно уж. Просто не уговаривай ее вернуться, ладно? Хочет погостить у тети Мэй — пусть гостит. В горах сейчас хорошо. Тихо. Вереск цветет.

— Билли, когда ТЫ говоришь о природе, у меня начинается зуд. Прекрати. Ты не похож на Байрона. Скажи лучше, ты боишься экзаменов?

Громадный, широкоплечий младший брат с улыбкой посмотрел на сестру.

— Нет. Не боюсь. Я учился не отлично, но прилично, у меня есть мозги, хотя вы с Пенни и любите шутить насчет тяжелого мячика, так что в принципе я готов, но мне нужно время и тишина, чтобы сосредоточиться. При маме я этого сделать не могу. Особенно, если она вспомнит, что у меня экзамены.

— Билл, а если я… Ну, понимаешь, моя работа — если я возьмусь за нее — будет начинаться довольно рано, в девять, а ехать на другой конец города, так что… Ты не расстроишься, если в школу тебе придется уходить одному?

В карих глазах Билли отразилось безмерное удивление.

— Конечно нет, Хло.

— Тогда чем мне обеспечить тебя на ближайшие несколько недель, чтобы ты мог сосредоточиться?

— Бесперебойным питанием и тишиной в доме.

Хлоя расхохоталась и дернула брата за каштановый чуб. Отлично. Она явится на работу без пяти… нет, без десяти девять и заставит Черного Принца лопнуть от удивления.

Крис открыл глаза и некоторое время ошалело смотрел в потолок. Чужой потолок. По потолку разливалось солнце, в его лучах плясали пылинки. Крис повернул голову. Странно. В постели рядом с ним должна была быть женщина, но ее не было.

Вот же она! Лиза. Зябко завернувшись в голубое кимоно — его подарок, привезенный из Японии, — она стояла у открытого окна и о чем-то думала. У Криса все похолодело внутри. Он еще не видел ее глаз, но знал, ЧТО в них.

Боль. Обида. Страх.

Ну почему, Лиз, почему! Почему ты не можешь просто заниматься любовью и получать от этого удовольствие?

— Лиза, я… Кажется, я проспал. Пора ехать.

— Конечно.

И все. Ни слова больше. Ни упрека. Ни слез.

Крис никогда не лгал Лизе. Ни разу в жизни. С самого начала он постарался максимально точно объяснить, какими будут их отношения. Тогда ее это вполне устраивало. Со временем все изменилось. Их расставания проходили все более напряженно и грустно. Глаза девушки становились все серьезнее и печальнее. Короче говоря, Крис уже довольно давно понял, что пора заканчивать. Рубить концы, поднимать якоря и отчаливать от этого берега.

Он прекрасно знал самого себя и не питал никаких иллюзий. Меняться он не собирается. Лиза же слишком хороша для того, чтобы хладнокровно причинять ей боль.

Крис одним упругим движением поднялся с постели и отправился в ванную. Лиза даже головы не повернула. Раньше они принимали душ вместе…

— Трудная выдалась неделя?

— Неделя обычная. Меня немного выбила из колеи глупая девица. Пришлось ее увольнять, она рыдала, а я от этого зверею. Ничего. Все позади. С понедельника приходит новая сотрудница.

— Бедный Крис.

— Смеешься надо мной?

Лиза грустно покачала головой.

— Нет. Я смеюсь над собой.

Он не успел ничего ответить. Озадаченно вытирался, натягивал плавки, причесывался… Лиза не смотрела на него. Голос ее звучал отстраненно, вежливо, но абсолютно равнодушно.

— Значит, скоро в путь? Маршрут интересный?