Свободная женщина - Ирена Р. Сытник

– Я понимаю твой гнев, но он здесь неуместен. Я давно не был в твоих объятиях, а, обнимая твою рабыню, думал только о тебе!.. И я не раб, чтобы совокупляться только по твоему высочайшему позволению…

– Что ты сказал?!

– Я сказал, что свободен в своих чувствах и не обязан любить только тебя!

Внезапно сердце Ахайи пронзила сильная, обжигающе-холодная боль, разлившаяся в груди ледяной волной обиды и отчуждённости. Её сменили апатия и равнодушное спокойствие. Скорбь и ревность, терзавшие сердце, ушли, как уходит от берега волна, оставляя на мокром песке гниющий мусор и грязную пену. Так и перенесённая обида оставили в сердце лишь презрение и отвращение к человеку, прячущемуся от её гнева за тяжёлым столом.

– Разве ты любил меня по принуждению? – с горечью произнесла она. – И все слова, что шептал мне в порывах страсти, были ложью? Ты мерзкий, лживый негодяй, и заслуживаешь смерти… Но я не повторю ошибку твоей матери. Я тебя не убью. Я тебя выгоню, как негодного и неверного пса. А когда ребёнок вырастет, расскажу ему всю правду об отце, и пусть он сам решает, кто из нас прав, а кто виноват…

Она отвернулась от пристыжено молчавшего Альмара и вышла в коридор, холодно взглянув на сбежавшихся на шум слуг.

– Позовите капитана Хорста, – приказала. – Немедленно!

Кто-то из слуг бросился выполнять поручение, а женщина устало опустилась на услужливо подставленный кем-то стул.

Через несколько минут пришёл запыхавшийся капитан в сопровождении двух солдат – по-видимому, посыльный успел рассказать ему о драме, разыгравшейся в апартаментах хозяйки.

– Господин капитан, приказываю немедленно вывести из замка барда Альмара и проследить, чтобы его нога больше не ступала на мои земли. Если он попытается вернуться или не захочет уходить, можете применить к нему достаточную силу, чтобы он понял, что ему здесь не место. Но не убивайте его… Ещё я желаю, чтобы он ушёл в том виде, в каком пришёл – без одежды и драгоценностей, которые он обманом выманил у меня. Выполняйте приказ, господин капитан.

– С удовольствием, моя госпожа! – оскалился в довольной улыбке капитан, склоняясь в низком поклоне. Он подал солдатам знак и те вломились в спальню Альмара, едва успевшего натянуть штаны, и выволокли его наружу. Пинками и тычками помогая ему идти быстрее, протащили мимо равнодушно взиравшей на всё это Ахайи, и вытолкали за дверь.

– Ты пожалеешь ещё об этом, ведьма! – донёсся до женщины яростный вопль бывшего возлюбленного, оборвавшийся от крепкой зуботычины. Внезапно Ахайю охватила такая печаль, что она не выдержала и зарыдала, как плачут все жестоко обманутые в своих лучших чувствах женщины – горько, громко, навзрыд. Слёзы, такие непривычные для её высокомерного лица, горячие и солёные, лились ручьём, она всхлипывала и рыдала, как обиженный ребёнок, не обращая внимания на молча взиравших на всесильную и строгую госпожу слуг. Внезапно Ахайя почувствовала на плечах чьи-то заботливые руки и услышала обеспокоенный встревоженный голос лекаря:

– Дитя моё, вам нельзя волноваться! Успокойтесь, милая! Идёмте, я отведу вас в спальню…

Ахайя послушно поднялась и пошла к себе, поддерживаемая заботливой рукой лекаря. Он уложил госпожу в постель и напоил какими-то каплями, добавив их в напиток. Вскоре она успокоилась и уснула глубоким сном без сновидений. Когда проснулась спустя несколько часов, то была вялой и равнодушной. Лекарь всё время находился рядом, заботливо ощупывал её живот и прослушивал плод через деревянную трубочку. Только удостоверившись, что и мать, и дитя в безопасности, оставил их на попечение услужливых рабынь.

Глава 7

Всё проходит: и радость, и печаль. Ахайя успокоилась и постаралась забыть о вероломном предателе. Она послала супругу письмо, прося его прибыть к сроку родов. Астон не заставил себя ждать и явился с подарками.

В положенный срок женщина родила чудесную девочку: светлокожую, с чёрными пуговками глаз и светлым пушком волос на голове. Малышка явно была похожа на отца, но Астон радовался ей, как своей собственной. Он снова закатил пир, созвал на именины родственников и соседей и дал дочери имя, которое выбрала Ахайя – Айода, что значило "ненаглядная, обожаемая".

Роды были такими долгими, трудными и мучительными, что женщина зареклась больше иметь детей. Она долго приходила в себя, но всё же её сильное тело восстановилось, и она поправилась.

Как только супруга полностью оправилась, Астон снова собрался в путь. Ахайя уговаривала его остаться и пожить дома, завести себе хоть целый гарем юных наложников, но Астон ответил, что замок его угнетает, и просил не задерживать. Скрепя сердце, Ахайя отпустила супруга.

Когда он уехал, женщина вновь остро ощутила одиночество. Она снова возобновила ежевечерние верховые прогулки и, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей, затеяла перестройку замка.

Однажды, когда она собиралась на очередную вечернюю прогулку, дежурная рабыня доложила, что управляющий просит аудиенции.

– Пусть заходит, – разрешила Ахайя.

Когда управляющий вошёл и вежливо поздоровался, женщина спросила:

– Что случилось, господин Торрест?

Ахайя знала, что по пустякам её не станут беспокоить.

– Госпожа, бродячий торговец привёл партию рабов…

– Ну и что здесь такого? – удивилась Ахайя. – Нам не нужны рабы?

– Нужны… Но дело в том, что этот торговец подозрительный… Он не похож на честного купца, скорее всего, якшается с пиратами, и товар его, соответственно, «чёрный».

– Что из этого? Мы не королевские судьи, это их забота, следить за нравственностью купцов и торговцев. К тому же, мы не уверенны, что товар нечестный. Если товар хороший и стоит недорого, его нужно брать. Какое наше дело, как его приобрёл торговец – лишь бы не украл у соседей.

– Вы совершенно правы, госпожа, – склонился в поклоне управляющий. – Простите, что побеспокоил вас… Не хотите ли взглянуть перед отъездом? У него смешанная партия: и мужчины, и женщины, и дети. Возможно, вы что-то выберите для личных нужд.

– Хорошо, я посмотрю, – согласилась Ахайя.

До сих пор женщина никогда не занималась покупкой рабов – это было приоритетом управляющего и его двух помощников. Потому, спустившись во двор и увидев толпу грязных измученных людей, скованных цепями и окружённых стражниками, невольно ощутила укол не свойственной ей жалости к этим несчастным созданиям.

Пробежавшись по толпе пристальным взглядом, сразу отметила юную женщину с большим выпуклым животом, которую бережно поддерживал высокий стройный мужчина ассветской наружности, и красивую алмостку, за юбку которой цеплялась девчушка лет пяти.

Управляющий, держа в руках какой-то список, вызывал из толпы мужчин, кратко с ними беседовал и что-то отмечал в списке. Отобранных рабов помощники отводили в сторону, где уже