Доктор Яд. О том, кто тихо убивал молодых женщин, пока все боялись Джека-потрошителя - Дин Джобб

подсчитал, что на большинстве вечеров присутствовало до 100 женщин города, как он их называл. Пока они были чисты, хорошо одеты и сдержанны – как женщина, которая назначила свидание на Риджент-стрит, – их присутствие терпели.

Женщина и мужчина в цилиндре пешком прошли полдюжины кварталов до отеля «Париж» на Бервик-стрит в Сохо – захудалом анклаве на окраине театрального района Вест-Энд.

Он сказал, что работает врачом в больнице Святого Томаса, что находился через реку оттуда, в Ламбете. Это было не совсем правдой – он был врачом, но не имел никакого отношения к госпиталю.

Как ее звали?

«Лу Харви», – представилась она. Сокращение от имени «Луиза». Женщина сказала клиенту, что она – служанка, но они оба знали, что это ложь.

Томас Нил Крим не назвал своего имени, а она его не спросила.

Ей не нужно было этого знать.

Утром, перед тем как они покинули отель «Париж», Крим вручил ей три фунта – больше, чем некоторые проститутки зарабатывали за неделю. Она не ошиблась – он был состоятельным человеком. Крим предложил – очевидно, в шутку, – чтобы она переехала с ним в Америку. Они договорились встретиться позже в тот же день, в 19:30 на набережной Темзы, недалеко от железнодорожного вокзала Чаринг-Кросс. Он сводил бы ее на шоу. То, которое она захочет. Луиза выбрала Оксфордский мюзик-холл на Тоттенхэм-Корт-роуд – один из лучших и самых популярных в городе.

Когда они расставались, он сделал странное замечание.

«Он сказал, что у меня несколько прыщей на лбу, – вспоминала Харви. – И пообещал принести мне таблетки, чтобы избавиться от них».

Луиза Харви (Penny Illustrated Paper, 16 июля 1892 года)

Когда она добралась до набережной в тот вечер, Крим уже ждал ее. Они отправились в близлежащий трактир «Нортумберлендский герб», чтобы выпить по бокалу вина. Когда мимо проходила женщина, продававшая цветы, Крим купил своей спутнице несколько роз. Они побрели обратно к реке, вдоль которого стояли шипящие газовые фонари, жутким светом укутывающие набережную. Крим сунул руку в карман жилета и вытащил комок бумаги, внутри которого лежали две продолговатые таблетки светлого цвета.

«Не раскусывай их, – посоветовал он. – Проглоти сразу».

Он вложил их в ладонь правой руки Луизы. Она поднесла руку ко рту и, казалось, проглотила таблетки, но Крим захотел убедиться наверняка.

«Покажи мне руку», – попросил он. Женщина показала правую ладонь. Она была пуста. Он попросил показать и левую руку. Та тоже была пуста.

«Планы изменились», – объявил он. У Крима была назначена встреча в больнице, но он предложил Харви пойти в мюзик-холл без него. Он пообещал встретить ее на улице, когда представление закончится, и отвести на ночь в отель «Париж», а затем дал ей пять шиллингов на кэб.

«Встретимся в 11, – сказал Крим перед тем, как пойти к Вестминстерскому мосту в направлении больницы. – До встречи».

Харви не приняла таблетки. «Мне не понравился внешний вид этих штук, – вспоминала она, – я притворилась, что кладу их в рот». В мерцающем газовом свете доктор не заметил, как она переложила их из одной руки в другую. Когда Крим на мгновение отвел взгляд, она сбросила их в реку.

Харви настороженно относилась к щедрости нового клиента. В тот вечер, прежде чем отправиться на набережную Темзы, она попросила мужчину, с которым жила, последовать за ней на встречу с врачом. Чарльз Харви – она использовала его фамилию, хотя они и не были женаты, – сидел в соседней кабинке, когда она пила вино с Кримом в пабе «Нортумберлендский герб», а затем последовал за ними к берегу реки и наблюдал из тени, как доктор вручал ей таблетки.

Несколько часов спустя, в 11 вечера, как они и договорились, Харви вышла из Оксфордского мюзик-холла. Крима нигде не было. Она прождала полчаса, но он так и не появился.

«Странно», – должно быть, подумала она. Как будто он не ожидал, что она действительно придет на их встречу.

Глава 7. Шантаж

Октябрь – декабрь 1891 года

К тому моменту, когда 13 октября Крим отравил Эллен Донворт и оставил ее умирать на тротуаре у вокзала Ватерлоо, он прожил в Лондоне всего две недели.

Комната Матильды Кловер на Ламбет-роуд, где он дал ей таблетки вечером 20 октября, находилась примерно в 10 минутах ходьбы от его квартиры в доме 103 по Ламбет-Палас-роуд. Несколько вечеров спустя он встретил Луизу Харви в театре «Альгамбра». Мужчина настоял, чтобы она приняла таблетки в его присутствии, возможно, для того, чтобы своими глазами увидеть, как быстро он завоевал ее доверие и как легко ему даются убийства. Он видел, как Харви глотала таблетки, а потому был уверен в этом – так же как и в том, что она должна умереть. В газетах не появилось никаких упоминаний о ее смерти, но в прессе также не освещали и смерть Кловер. Он, должно быть, предположил, что все сочли причины их смертей естественными.

Только отравление Донворт привлекло внимание властей и прессы. Крим отправил злорадное письмо «детектива О’Брайена» Джорджу Персивалю Уайатту – коронеру, расследующему смерть Донворт, – с предложением помочь установить личность убийцы за огромнейшее вознаграждение в 300 тысяч фунтов. Когда в начале ноября он узнал, что Уильяму Слейтеру предъявили обвинение в ее убийстве – совершенном им убийстве, – в извращенном сознании Крима начал формироваться дерзкий план. Почему бы не обвинять других в убийстве своих жертв? Он мог бы пригрозить публично обвинить богатых, известных людей в убийстве проституток, и они щедро заплатили бы за его молчание. Если они проигнорировали бы его требования, он предупредил бы власти. Крим, как кукловод, мог с удовольствием наблюдать, как детективы Скотленд-Ярда обвиняют и арестовывают все больше невинных людей.

Крим отложил стрихнин и капсулы и взялся за перо.

* * *

Шестого ноября в офис «В. Г. Смита и сыновей», ведущего британского книготорговца и распространителя новостей, доставили письмо. Оно было адресовано владельцу фирмы Уильяму Фредерику Дэнверсу Смиту, члену парламента, известному как Фредерик Смит.

Автор, некто Г. Бейн, утверждал, что среди вещей Эллен Донворт нашли письма, изобличающие Смита. «Если они когда-нибудь станут достоянием общественности или попадут в руки полиции, вас наверняка осудят, – предупредил Бейн. – Подумайте о позоре и бесчестии, которые падут на вашу семью, если вас арестуют и посадят за это преступление». Автор предложил решение: если Смит наймет его в качестве юрисконсульта, Бейн защитит Смита «от любого разоблачения и позора в этом вопросе». К посланию была приложена копия письма,