FEARS - Milan Esset

— Вот он! Шляется тут! А ну иди сюда маленький мерзкий…

Питер бросился бежать. Он бежал так быстро, как только мог.

— Я ничего не сделал! — кричал он, разок повернув голову к плечу, обращаясь к няне.

— Ты знаешь, что в прошлый раз было твоё последнее опоздание! В этот раз все будет по-другому. — Толстая женщина гналась за дитём, словно лиса за зайцем. Питер даже мог разглядеть у неё клыки.

Они пробегали по лестницам, коридорам, залам, расталкивая всех вокруг. Совершая очередной круг по лестнице, Питер сбросил свой портфель, находясь выше женщины, прямо на неё. После хорошего удара, нянька от гнева жутко раскраснелась. Она погналась за ним с невероятной скоростью. Питер даже слышал скрежет её зубов позади себя. Он, забежав на самый верхний этаж, оказался в ловушке. Питер метался от угла к углу, лишь бы она его не поймала. Когда она подошла слишком близко, мальчик присел, закрыв лицо руками. Две огромные ручищи схватили мальчишку.

Через минуту он оказался в подсобке. Здесь было темно и сыро. Он просидел там ещё минут пять, пока не послышались голоса за дверью.

— Нет, ну это просто кошмар какой-то! Просто безобразный мальчик, мистер Харт!

— Вы предлагаете применить меры? Вы хоть наказывали его когда-нибудь? — Мужской голос незнакомца был холоден.

— Да сколько раз уже! Ничего не помогает! И обеда лишали, и работу дополнительную давали, и заставляли спать в «той» комнате, а он все равно ведет себя крайне ужасно. А как жаль! Один из дорогих, так его никто и не возьмет.

— М-да… Придётся его перевоспитывать…

Питер чувствовал себя странно. Он был смущён, разгневан и напуган одновременно. Один из дорогих? Никто не возьмет? Он ничего не понимал, хоть и пытался совместить услышанное с тем, что знал до этого.

— Где он сейчас?

— Прямо тут, мистер Харт.

Дверь открылась. В проёме показалась высокая грозная мужская фигура.

— Я могу всё объяснить, сэр!

— Поздновато ты решился, малец.

— Прошу вас, сэр, послушайте!

Высокий мужчина и полноватая старая женщина посмеялись, поглядев друг на друга, а затем на ребенка.

Мистер Харт быстро замахнулся и ударил мальчика. Боль пролетела выстрелом от щеки до конца пят, пронизывая все тело коротко бьющим током. Питер упал на пол и прикрыл лицо руками. Мистер Харт бил его, не жалея. С каждом ударом боль была всё более невыносимой. Питер плакал и умолял о прощении, но его даже никто не собирался слушать. Ещё удар, и ещё один. По голове и по ногам, разок он даже ударился спиной об стену, лежа на полу. Всё тело жгло несправедливым пламенем. Казалось, это продолжалось целую вечность… Питер уже практически не чувствовал своих ног. Последний удар пришёлся по животу. Мальчик чувствовал, как по его лицу стекает горячая липкая кровь, он чувствовал ее даже у себя во рту. Где-то на лице щипало, там где сошла кожа от ударов подошвой мужчины. Было трудно дышать, в голове звенело и взгляд расплывался. Ох, как Питер надеялся, как молил о том, чтобы у него ничего не оказалось сломано!

— Надеюсь, теперь ты перестанешь быть нашим маленьким разочарованием. Исправься во имя мадам Фриск, она — твое все, малыш. — Мужчина удалился из подсобки.

Шевелиться было слишком больно, а всё, что пытался сказать Питер звучало как кряхтение. Он был очень зол, но беспомощен.

Перед глазами что-то сверкнуло и он быстро вырубился.

Глава 7

Питер встал на переднюю парту второго ряда и оглядел класс. Грустные лица детей — то, что первым бросалось в глаза. Он обязан был подобрать правильные слова, нельзя было приврать, но и разглашать горькой правды не стоило. Глубоко вздохнув, мальчик начал свою речь:

— Прямо сейчас мы переживаем одно печальное событие… Никого из нас не может покинуть тоска и мысль о том, что нашей любимой миссис Джонсон больше нет… Это и вправду сложно принять…

Питер притих и смотрел под ноги. Один из его одноклассников встал из-за парты и заявил:

— Объясни мне, Питер, почему ты пытаешься всех подбодрить? Они все подавлены! Разве ты не видишь? И твои слова никак не влияют на происходящее!

— Я… — Произнёс он. — Я просто пытаюсь сделать хоть что-то! Ведь печаль легко затянет вас в серые мысли, но выбраться из них будет в три раза сложнее! — Мальчик говорил твёрдо и уверенно, сопровождая жестами свои слова.

Он сжал губы.

— Да что ты вообще знаешь о потере?! Мы знали миссис куда дольше и лучше, чем ты! И тебе не близки наши чувства! Ты просто глупый сирота!

Весь класс ахнул. Все тридцать голов уставились на мальчика. Питер почувствовал, как что-то дрогнуло внутри него. Он посмотрел на одноклассника самым что ни на есть пронизывающим взглядом. Тот быстро захлопнул рот ладонью и сел за парту, пряча свой взгляд. В классе стояла тишина, пока Питер вновь не начал дрожащим голосом:

— М-миссис Джонсон была добра ко всем, но хорошие люди уходят. И я не знаю почему… — Внезапно он спросил у класса. — А кто-нибудь здесь знает причину её смерти?

Дети помотали головами в знак отрицания. Снова нагнетающая тишина, минута, две. Все смотрят в пустоту и молчат. Еще немного и он сам утопит себя в черных, мрачных мыслях.

Черноволосый отправился к учительскому столу. На нём стояли стопки разных энциклопедий, тетрадей учеников и других школьных предметов. Дети с любопытством наблюдали. А Питер пошёл дальше — он стал открывать ящики в столе. В одном из них лежала большая книга, на которой была надпись "Личный дневник". Он положил её на стол и обернулся к классу:

— Мне правда стыдно копаться в её вещах, но я думаю, здесь мы можем найти достаточно информации.

Сам Питер до того, как Бен рассказал ему, что такое личный дневник, не знал о такой вещи.

— По-моему, это как-то неправильно. Это же ее личные вещи, а мы лишь дети, мы не должны искать причину ее смерти, пусть это делают взрослые! — воскликнула одна из учениц.

Остальные в классе стали ей поддакивать, после чего дружно обернулись на Питера, ожидая ответа.

Потрепав волосы и почесав затылок, мальчик вновь стал подбирать слова.

— Поверь, взрослые могут не так все понять, как есть на самом деле. И если вы правда были близки с ней, так докажите это, разберитесь, что с ней случилось.

Он открыл книгу. Нахмурив брови, стал перелистывать страницы.

— Ну что там? — С места вскочил его недавний собеседник.

— Есть одна проблема… Ты бы