Парни не плачут. - Кимберли Пирс

– Закройте хлебальники!

Неожиданное послушание показало, что с его агрессивным тоном здесь знакомы не понаслышке. Куинси, Куинси гонит стадо…С полной уверенностью красавицей её назвать было нельзя; но дождь золотых волос, длинные ресницы и голубые глаза, сияющие из-под них, компенсировали впечатление… Лана. Лана. Лана. Где ты была? Я так тебя ждал! Долго… долго… всегда, может быть. Ты знаешь, жизнь меня не очень-то любит. Я стараюсь не отвечать взаимностью… Что же в тебе такого? Меня тянет, как магнитом… Я готов остаться, я буду ещё ждать, только посмотри на меня. Только скажи себе, что этот парень по центру столика тебе подходит, как половинка паззла… Я так хочу. О Господи, я так хочу… Малыш! Скорее всего, в Фоллз-сити никого лучше не было, потому что тишина была полной, чуть наэлектризованной. Первая леди в захолустье? Боже мой, какой же тяжёлый крест должен быть!.. Очень женственная, очень ранимая и чуткая. За слоем повседневных забот и однообразного проведения досуга – кому до этого дело? Оплатить счёт, да пригласить утоптать ногами танцевальный пятачок – считается кодексом вежливости здесь. А понять девушку… Что ж. Растерянно, чуточку испуганно и уже влюблённо Брэндон смотрел на изящную блондинку, прижимавшую микрофон и время от времени сбивавшуюся с ритма.Что со мной? Что за чёрт? Других слов нет, что ли?.. Голова кружится, пора слезать… но мальчишки ждут, пока мы закончим петь… сдалось им всё… Что такое с этим дурацким сердцем? Лана сердито мигнула и отвела взгляд от зала. Она тоже заметила незнакомца, тихо сидящего рядом с Джоном и Томом. Он выгодно отличался от них тем, что почти не пил и не посылал скабрезные шуточки в зал… Казалось, он просто не отрывался от сцены, зачарованный, притягивающий бесхитростным сексуальным обаянием… и казался странно благородным – словно они заговорщики, понимающие друг друга с полуслова, одни… договорились встретиться здесь, а на всех остальных – плевать. Он молчал ради неё, сидел здесь ради неё, и улыбался… Господи, чудесная улыбка! Лана помотала головой. Нет уж, лучше решить, что всё это ей снится… иначе потом будет очень обидно – с похмелья осознавать нереальность происходящего. Она долго воевала с собой, и мечты о свободе имела привычку загонять глубоко, чтобы они не мешали ей жить, как заноза… Но душа, скептически вздыхая, опровергала все доводы… и бросалась к любой соломинке, которая могла вытащить её и хозяйку из Фоллз-сити. Юноша с глазами цвета каштана… Кто ты? Я волнуюсь – скажи мне, кто?

… У обклеенной афишами стены было холодно. Том с сожалением вздохнул, оттягивая верёвку с ключом, висящую на шее, и вынул из кармана клок бумаги. Старая газета вспыхнула не сразу; она была порядком измятой, и огонь долго лизал её. Наконец языки пламени оказались достаточно большими; парень зажал зубами окурок и раскурил его от импровизированного факела. Мурлыча незатейливый мотивчик, он обжигал пальцы. На странную его молчаливость никто не обращал внимания: таким уж Том уродился… мог часами стоять, притоптывать, сохраняя спокойствие и видимое дружелюбие, которое – уж близкие приятели знали – на самом деле могло быть обычным пофигизмом… Лана запрокинула голову. Ветер прогонял комки травы и мусор по шершавому асфальту стоянки стоянки. Холодно, бр-р…

– Ну что за херня? В пять минут же обещали вернуться?.. Что они там о себе думают?

– Чудачки… – лаконично согласился Джон. – Только не забудь: мы с тобой вчера дерьмовый бензин заливали… утром, на колонке чёрт его знает где. А у Кэндис машина капризная… Так что жди и надейся на прекрасное будущее… иначе вообще пешком домой пойдёшь, дурочка, – и он снисходительно ухмыльнулся. Лана огорчилась. Перспектива торчать на стоянке и замёрзнуть окончательно могла радовать только городских слепых, ночующих у церкви… Сколько она ни знает Джона – он берётся её поддержать, играет с ней, словно с младшей сестрёнкой – это бывший парень-то… Как-то раз Том сболтнул, что он обещал сделать для неё всё. Будет она рядом или нет. Всю жизнь в одном котле вариться… те же рожицы, та же мода, те же песни…

– Стучи каблучками, детка. Поехали, садись в машину. – очень предсказуемо произнёс «вожак», махнув ей рукой. Серый «форд», утробно урча, остановился в нескольких метрах: раскрасневшиеся Кейт и Кэндис махали ей руками. Том засмеялся и побрёл к ним. Лана обогнала его, чувствуя, что холод забирается даже под куртку и покрывает руки гусиной кожицей… Первое, что она услышала, едва усевшись на продавленном сиденье, было громкое.

– Эй, Брэндон!

Ах ты Боже мой, значит, он ей не приснился? Кэндис, высовываясь из окна, подтверждала эту версию жестикуляцией и ослепительными улыбками.

– Поехали с нами!

Парень засунул бумажник в карман и глянул на шумную компанию. Удивление мешалось в нём с сомнениями; то ли уже успел поцапаться с «Банди» из-за цены, то ли стеснялся оставаться у Кэндис больше, чем того требовали приличия . Он был милым, в этой своей замшевой куртке и рубашке «вестерн» – типичный ковбой, и никак не Казанова. Большие карие глаза сияли навстречу… вот только кому?

– У меня зависнешь!

– Давай-давай, махнём пивка на дорожку! – махнул ему рукой Джон. – Ну, старик?..

Встав на подножку фуры, угрюмец в белой шляпе, неизменно надвинутой на брови, кинул огромный термос в глубину кабины. Трястись всю ночь рядом с ним, подпрыгивая и клацая зубами при виде копов?.. Двух оборванных жителей Небраски за милую душу засунут в машину с мигалками, а дышащий весельем салон, полный молодёжи, гарантировал кое-какую безопасность… Кроме того, там была она … Долго раздумывать не приходилось; он сам не хотел прослыть трусом… со вчерашнего дня, а поэтому принял приглашения, втискиваясь между Томом и недоверчиво фыркнувшей Кейт.

– Э-э-эй!!

– Ура!

Это было похоже на американские горки, с поп-корном в руке и шипучкой на коленях… Плевать, что будет завтра… если голова кружится от счастья и потихоньку забываются проблемы – с кем ещё нужно считаться? Сигарету за ухо – и… Грёбаный мир скучает по тебе, чувак.

… Дьявольский холод, положительно! Или этот чудной тюремный хиппи с соломенными волосами опять возился с обогревателем?.. Томми, извини… Мотор закашлял. Брэндон вспомнил пологую равнину Небраски, по которой дядя Мюррей возил подержанные авто, и подумал, что здешним пацанам, не помнившим, что значит слово «работа», достаточно повезло. Выбора у него не было – последние медяки уже начинали пугливо вжиматься в подкладку кармана при приближении руки, чумовая рок-музыка ещё не выветрилась из ушей, пиво не кончилось… Белобрысый Том затолкал целый ящик назад! И ещё… ему очень хотелось оглянуться на Лану, но он держал себя в руках. Пусть её и не разглядеть было среди хохочущих подружек… Лана. Ла-на… Имя перекатывалось по языку, как сливовая конфета. Ой. Кажется, он напился, несмотря на зарок капли в рот не брать… Ветер взъерошил волосы, а потом будто хлопнул по затылку. Или нет. Это Джон! Шут бы его побрал. Синяк на скуле всё ещё болел.

– Значит, подбегаю я к дому, а там – сестра подвывает… Голая.