Каникулы строгого режима - Кивинов Андрей Владимирович

Надо заметить, что Зинаида Андреевна выделялась природными габаритами, массой и силой и могла бы украсить олимпийскую команду ветеранов по толканию ядра или метанию молота. А характер и волю к победе закалила за долгие годы, проведенные в школьных застенках.

Люстра под дубовым потолком зазвенела хрусталиками, тревожно заметались рыбки в мутном аквариуме, внизу под дубовыми окнами заплакал ребенок, и залаяла дубовая дворняга, исполняющая обязанности караульного пса.

– Что случи…

– Ты у кого воруешь?! А?! Ты у детей воруешь, буржуй недорезанный!

Молодой класс предпринимателей и капиталистов Зинаида Андреевна – как верный ленинец – звала не иначе как буржуями. Под это определение попадали не только акулы бизнеса, но и хозяева мелких торговых точек. Эпитет «недорезанный» прилагался как неотъемлемая часть.

– Это что?! – Педагог ткнула перстом в доску.

– Горбыль…

– Правильно! Тебя бы этим горбылем да по толстой харе! Раскормил, скоро в дверь не влезет! Куда хорошие доски подевал? На дачу себе? Или теще?

– У тещи нет дачи… – Побледневший директор на всякий случай надавил тревожную кнопку под столом. – И у меня тоже.

– Значит, строишь!.. В общем, так. Если через час в лагере не будет нормальных досок, здесь будут БХСС и прокуратура. Я тебе это как официальное лицо гарантирую. Сам пойдешь лес валить! Надолго!

– Погодите, Зинаида Андреевна, давайте разберемся… Мы отгрузили отличный товар, вы же видели… Какие проблемы?

– Ты дураком-то не прикидывайся!.. Не знаю, что вы там отгрузили, но в лагерь приехало вот это дерь… горбыль! Нам клуб из этого прикажешь делать?! Всю страну разворовали, сволочи, так теперь у детей последнее отбирают!

Возразить директор не успел – в кабинет влетел взволнованный охранник – тридцатилетний боец, бывший член сборной Тихомирска по рукопашному бою, ныне оберегающий строительную базу от наездов братвы и прочих правовых конфликтов. Его пояс украшал стандартный джентльменский набор – дубинка, наручники и газовый баллончик.

Мгновенно оценив нештатную ситуацию, он понял, что угроза руководству исходит от дамы, ибо, кроме нее, других посторонних в кабинете не наблюдалось. То, что это не ложный вызов, он понял по лицу шефа. И согласно инструкции немедленно приступил к активным действиям, направленным на сохранение чести, достоинства, а то и самой жизни последнего.

– Руки на стену! Не двигаться! Ноги вро…

Договорить он не успел. Точечная оплеуха. Полет в угол кабинета вместе с джентльменским набором в угол. Нокаут.

Пингвин еще глубже спрятался в утесы.

– Я сказала, через час!.. Понятно? У нас каждая минута на счету! А ты себе еще наворуешь!

– Да, да… Никаких проблем, Зинаида Андреевна… Пойдемте, выберете сами.

– И чтоб довезли нормально!..

Через пятьдесят минут, то есть на десять минут раньше обозначенного срока, грузовик с досками остановился возле здания лагерного клуба. Все расходы по погрузке, доставке и разгрузки директор взял на себя. В качестве возмещения морального ущерба.

Хотя, в принципе, мог бы и отказаться. Если бы знал, что доски подменили не его люди, а шоферюга, нанятый Зинаидой Андреевной для перевозки. Но лучше не отказываться. Здоровье и нервы гораздо дороже нескольких кубов древесины.

* * *

«День открытых дверей» в колонии строгого режима выдался теплым и безоблачным, что говорило об одобрении мероприятия высшими силами, отвечающими за погоду. Само собой, двери открывались лишь для высоких гостей и родственников заключенных.

Почетные гости и руководство лагеря разместились в VIP-ложе, специально построенной перед плацем. Родственники могли полюбоваться зрелищем, стоя за съемными ограждениями, под контролем суровых бойцов внутренних войск и собак. Безопасность прежде всего! Людишки в лагере разные, никаких гарантий, что в порыве нахлынувших родственных чувств кто-нибудь не захватит заложников. А потом не потребует вертолет, загранпаспорт, мешок денег и косяк с травкой. На вышках к обычным охранникам в честь великого праздника добавили снайперов. На случай, если кто-то забудет сценарий феерии и начнет импровизировать. Тьфу-тьфу, в прошлые разы никто не забывал, помня о комфорте штрафного изолятора, но лучше подстраховаться…

Ложу, фасад штаба, а также ворота шлюза украшали воздушные шарики трех государственных цветов, приобретенные по бартеру в Тихомирске (выменяли на пару гробов). Приветствие «Добро пожаловать!» освежили и обрамили лапником. Подновили свежей побелкой поребрики, трибуну, фонарные столбы и даже колючую проволоку. Важно создать настроение.

По плохо проверенной, но красивой легенде, именно в этот день в далеких двадцатых несгибаемый борец со шпионажем и преступностью Феликс Эдмундович Дзержинский своей железной рукой поставил размашистую подпись под приказом о создании тихомирской колонии строгого режима – оставшиеся от бесчеловечного царского режима каторги явно не справлялись с нагрузкой. Приказ давным-давно сгинул в ведомственных архивах, но легенда передавалась от поколения к поколению, пока не дошла до Николая Филипповича Вышкина – человека и патриота, решившего увековечить сие знаменательное событие.

Сегодня он лично встречал гостей (хотя обычно делегировал эту честь замполиту) и лично вручал каждому подарки – резные шкатулочки и подносы, лично провожал в ложу. Гостей, в отличие от родственников, не обыскивали. Родственники ведь тоже попадаются разные – могут, прикрываясь праздником, пронести кило-другое героина, а то и пугач огнестрельный для бытовых нужд. Правда, обыск (досмотр) проходил в радостной атмосфере, с веселыми петросяновскими шутками, и не унижал человеческого достоинства. А детям дарили петушки-леденцы местного, лагерного, производства.

Плац с противоположной от зрителей стороны оградили высоким забором. Это делало его похожим на сцену большого летнего клуба. За забором ждали своего часа будущие звезды шоу, повторяя разученный текст и поправляя костюмы. Для некоторых сегодняшнее представление было дебютом, и, естественно, самодеятельные артисты волновались, особенно учитывая, что наиболее отличившимся было обещано условно-досрочное освобождение. Правда, большинство относилось к мероприятию с прохладцей и участвовало в нем только ради родственников. Стоит ли говорить, что труппа состояла исключительно из активистов. Блатного или мужика за участие в предстоящем спектакле могли вызвать и на суд чести.

Испытывал волнение и Николай Филиппович. К сожалению, ему не удалось провести генеральную репетицию – срочно вызвали в Тихомирск на совещание. Что ж, придется играть с колес. Как фронтовые агитбригады.

Когда стрелки лагерных часов сошлись в верхней точке и гости расселись по местам, он вышел на плац и запустил в воздух зеленую ракету, возвещая о начале торжества. Публика дружно захлопала. Приветственный спич Вышкин решил оставить на потом, ему не терпелось представить на суд свое детище, поэтому он сразу вернулся к гостям и уселся рядом с начальником управления, его женой и малолетней дочкой. Кум Гладких, как и подобает «рыцарю плаща и кинжала», незаметно пристроился сзади, за спинами руководства.

Из-за кулис-забора появился ведущий – бойкий парень, осужденный за мошенничество в особо крупных размерах. Задолго до праздника ему велели отращивать волосы, чтобы потом подстричь и причесать под русского крестьянина, повязав тесемку вокруг лба. С париками в зоне было напряженно. Как, кстати, и с театральным гардеробом. Поэтому если ведущий и походил на крестьянина, то только на крепостного, причем у промотавшегося вконец помещика. Хотя рубаху, сшитую из грубой мешковины и украшенную пестрыми заплатками, постеснялся бы надеть даже крепостной.

В одной руке крестьянин сжимал фанерный серп, во второй микрофон. Радиоаппаратуру взяли напрокат в Тихомирске, с лагерным мегафоном ведущий бы смотрелся не столь эстетично.

– История земли Российской!

Размашистый взмах серпом – условный сигнал звукорежиссеру, отвечающему за музыкальное сопровождение. Грянули Глинкой динамики! И понеслось!.. «Идущие на смерть приветствуют тебя!»