Последняя черта - Семен Кожанов

— Есть, все есть. Не переживай.

— Ну так давай не тяни, выкладывай.

— Я еще раз спрашиваю, а ты уверен, что хочешь в этом участвовать? Ты же все равно решил свалить отсюда.

— Да ты задолбал уже. Вова, давай быстрее рожай, что ты как хрен знает кто!

Ответить Вова не успел, из ресторана вышла официантка, неся в руках, большой пластиковый пакет. Я вышел из машины и принял пакет из рук девушки. Она кокетливо улыбнулась и убежала обратно в ресторан. Я поставил издающий вкусные ароматы пакет на заднее сиденье автомобиля.

— Два месяца назад в город приехал Александр Кружевников, позывной Сева. Он воевал в Чечне и Грузии, очень боевой товарищ. Так вот, он приехал не просто так, он работает на российские спецслужбы. Понимаешь? У них есть точные сведения, что крымские татары готовят силовой захват власти в Крыму. Сева должен был создать отряды, которые будут противодействовать татарам. — Увидев, что я пренебрежительно хмыкнул, поспешно продолжил: — Понятно, что не во всем Крыму, а только в Керчи. Сева должен координировать работу керченского подполья. Наш интернат давно был в поле зрения российских спецслужб, поэтому и не удивительно, что Кружевников вышел на нас.

— Это он вам платит в рублях? — спросил я.

— В смысле? — недоуменно спросил Владимир, мой вопрос сбил его с толку. — Какие еще рубли?

— Ты сказал, что у тебя есть деньги, но только в рублях? Вот я и подумал, что рубли у тебя именно от этого загадочного Севы.

— А, ну да. У нас есть определенный денежный резерв, на различные текущие расходы.

— И что, вы хотели вшестером воевать против всех мусульман Керчи и Крымского полуострова?

— Нет. Не такие уж мы и дураки. У Севы был план. Мы должны устранить все командование восточным сектором. Они перед самым началом войны должны будут собраться в одном месте, вот тогда мы их и накроем. Одним точным ударом обезглавим всю керченскую группировку исламистов.

— И откуда такие сведения?

— Я же тебе сказал, Сева — представитель российских спецслужб. А они на то и спецслужбы, чтобы все знать. Ну теперь ты мне веришь?

— Нет, не верю. Фактов как нет, так и не было. Одни слова и эмоции.

— Ну а что, по-твоему, тогда происходит? Кто такой Сева? И для чего тогда мы ему нужны?

— Вариантов тьма! К примеру, то, что пришло мне первое в голову: Сева ваш — эсбэушник, который вас подставляет. А в тот момент, когда вы обвешанные оружием вломитесь в чужой дом, вас там и повяжут под белые рученьки. После чего кто-то из генералов СБУ припишет себе раскрытие очередной экстремистской группировки.

— Да ну! Кому это надо! Да и зачем так все усложнять? И почему именно мы?

— Ну во-первых, я тебе сказал первое, что мне пришло в голову, а во-вторых, ты помнишь, что у меня есть некоторые недопонимания с мэрией. Так что они могли вполне организовать подставу, чтобы через вас воздействовать на меня.

— Да ладно! Ты как скажешь? — неуверенно произнес Вова. Потом немного подумал и добавил: — Да кому надо городить такой огород? Проще было подкинуть на территорию интерната мешок с «травой». Тоже мне, выискался деятель, чтобы только из-за одного тебя задействовать такую толпу народа и такую кучу оружия!

Я ничего не ответил, мы подъехали к дому, где жил Василий Серов со своей женой и ребенком. Я забрал с заднего сиденья пакет с едой и пошел следом за Владимиром. Василий жил в типовой пятиэтажке, на улице Орджоникидзе, в пяти минутах ходьбы от интерната. Именно близость к месту работы и была тем критерием, по которому определялся выбор жилья. Трехкомнатная квартира на втором этаже. Я был здесь сотни раз, где-то у меня дома даже лежали ключи от дверей этой квартиры. Я знал каждый закуток в жилье старшего Серова, но когда я переступил порог квартиры, обомлел от недоумения. В квартире царил разгром и бардак. Дверцы шкафов и тумбочек были раскрыты, вещи валялись на полу, весь коридор был заставлен картонными коробками. Теперь я точно был уверен, что Маши, жены Василия, нет в городе. Она упала бы в обморок от вида своей квартиры. Машка была патологической чистюлей и аккуратисткой. Сколько бы я ни приходил к ним в гости, постоянно заставал Машу за уборкой. Мы даже с женой подшучивали над ней. Маша сама понимала, что ее любовь к чистоте немного странна, но ничего поделать собой не могла.

— Ни хрена себе! Это что еще за Мамаево побоище? — ошарашенно присвистнул я, пытаясь найти свободное место на кухонном столе, чтобы выложить из пакета еду. — Как это Васька умудрился так засраться за неделю? Да и вещей, по-моему, здесь явно больше, чем было раньше. Вы что, секонд-хенд грабанули?

— Нет, это мои вещи, — коротко объяснил Вовка. — Сюда их было легче перенести, чем в интернат.

— Ты что, в своей квартире ремонт затеял?

— Нет больше квартиры. Продал я ее!

— Зачем? — спросил я.

— А зачем мне квартира? Когда начнутся боевые действия, недвижимость потеряет свою цену. А Машке деньги сейчас нужнее.

— Да вы охренели совсем! — похоже, что эти два придурка и в правду поверили в эту идею с гражданской войной. — А чего вы и эту квартиру не продали?

— Продали. Взяли пока только аванс. Машка тоже является собственницей квартиры и для полной продажи нужно ее присутствие. А как ты сам понимаешь, ей мы ничего не сказали. Так что за эту квартиру удалось выручить только пятьдесят процентов от ее реальной стоимости.

— Вообще-то, это называется не продажа, а кидалово! Вы взяли с человека деньги, а квартиру он вашу никогда не получит.

— Ну может, и кидалово, тебе виднее, — не удержался от подколки Вовка. — Это ведь ты у нас специалист по «схемам» и «кидкам».

— Хорош трындеть, — осадил я Вовку, а то взял моду, на старших голос повышать. — Иди жрать, а то все остынет. Посуды чистой не нашел, так что есть придется прямо из пластиковых контейнеров.

— А нам и не привыкать. Лишь бы горячее, — ответил Вовка, заходя на кухню со спортивной сумкой в руках, где, по-видимому, были собраны Васины вещи. — Как поедим, можно ехать в больницу, вещи я собрал.

— Так вы действительно с Васькой повелись на эту чушь с войной против татар? — продолжил я неоконченный разговор, когда половина ресторанных деликатесов была уничтожена.

— Мугу, — промычал с набитым ртом Вовка. Ему очень понравился салат «Цезарь», и он, съев свою порцию, нагло, принялся за мою. — Фто профентов фойна будет!

— Ну-ну, смотри не подавись!

— Не бофся, не подафлюсь!

Ничего не ответив, я продолжил поглощать еду. В конце концов, это был первый за весь день полноценный прием пищи, легкий утренний завтрак не в счет, там был-то всего один бутерброд и чай. А времени все-таки уже почти шесть часов вечера. Доев, мы скинули пустые пластиковые контейнеры обратно в пакет и, забрав сумку с Васькиными вещами, поехали обратно в больницу.