ПРЕСЛЕДОВАНИЕ ПРАВЕДНОГО ГРЕШНИКА - Элизабет Джордж

Она низко опустила голову, и пес, извернувшись, лизнул ее в нос.

Ханкен поинтересовался, не нужна ли ей помощь и согласна ли она, чтобы кто-то из полицейских отвез ее домой. Он предупредил ее, что позже у них, вероятно, появятся к ней новые вопросы. Она не должна покидать страну, а если соберется уехать из Шеффилда, то должна будет сообщить полиции, где ее можно найти в случае надобности. Он не думал, что у него появится необходимость еще раз допрашивать ее, но некоторые служебные обязанности выполнялись им чисто механически.

Место преступления находилось довольно далеко от шоссейных дорог, и добраться туда можно было только пешком, на горном велосипеде либо на вертолете. Рассмотрев эти возможности, Ханкен позвонил кое-кому из своих должников в штабе горноспасателей и сумел заполучить на время вертолет ВВС, который только что закончил поиск парочки туристов, заблудившихся в Черногорье. Вертолет уже ждал его, и инспектор немедленно направился к Девяти Сестрам.

Туман был не густым, хотя и чертовски влажным, и при подлете к роще Ханкен разглядел даже вспышки полицейского фотоаппарата, фиксирующего детали места преступления. К юго-востоку от каменного круга за деревьями собралась небольшая группа людей. Судебный патологоанатом и судебный биолог, полицейские в форменной одежде, эксперты-криминалисты, экипированные наборами инструментов, — все они дожидались окончания работы фотографа. И кроме того, все дожидались прибытия Ханкена.

Инспектор попросил пилота перед приземлением зависнуть ненадолго над рощицей. С двухсот пятидесяти футов над землей — достаточное расстояние, чтобы не испортить улики, — он разглядел что-то вроде палаточного лагеря на поляне, ограниченной древними камнями. Купол маленькой синей палатки возвышался на фоне обращенного к северу мегалита, а в центре гигантским глазным зрачком чернел костровой круг. На земле поблескивало серебристое запасное покрывало, рядом с ним желтел яркий квадрат надувного сиденья. Вокруг черного рюкзака с красной отделкой валялись какие-то вещи и упавшая на бок походная горелка. С высоты место преступления выглядело не так уж плохо. Но расстояние приглушает детали, создавая обманчивое впечатление, будто не произошло ничего страшного.

Вертолет посадил его на землю в пятидесяти ярдах к юго-востоку от каменного круга. Пригнувшись, Ханкен пробежал под его лопастями и присоединился к своей наземной команде, как раз когда полицейский фотограф вышел из-за деревьев со словами:

— Жуткое дело.

— Понятно, — сказал Ханкен. — Подождите пока здесь, — велел он следственной бригаде и, хлопнув ладонью по известняковому стражу при входе в рощу, один отправился по тропе, вьющейся между деревьями, листва которых тут же начала сбрасывать ему на спину сгустившиеся водяные капли тумана.

Непосредственно перед Девятью Сестрами Ханкен остановился и обвел пристальным взглядом место преступления. Вблизи стало понятно, что палатка рассчитана на одного человека, как, впрочем, и все пожитки, разбросанные по поляне: один спальник, один рюкзак, одно запасное покрывало, одно надувное сиденье. Добавились и не замеченные им с воздуха детали. Раскрытый планшет с наполовину разорванными картами. Возле опустошенного рюкзака валялась смятая плащ-палатка. На обугленных поленьях кострища темнел маленький туристский ботинок, а рядом на траве лежал второй, почти разорванный. Все было облеплено множеством намокших белых перьев.

Войдя наконец в круг, Ханкен занялся обычным предварительным осмотром места преступления: останавливаясь над каждым достойным внимания предметом, он пытался дать логические объяснения его виду и местонахождению. Он знал, что большинство детективов сразу направляются к жертве. Но по его мнению, вид трупа — явления смерти, вызванной человеческой жестокостью, производил настолько травматическое воздействие, что убивал не только чувства, но и разум, лишая человека способности увидеть реальную картину происшедшего. Поэтому Ханкен спокойно переходил от одной вещи к другой, рассматривая их, но ничего не трогая. Точно так же он предварительно осмотрел палатку, рюкзак, сиденье, планшет и все остальные вещи — от носков до мыла, — разбросанные на поляне. Дольше всего он размышлял над фланелевой рубашкой и ботинками. Вволю наглядевшись на все эти предметы, он направился к телу.

За всю свою практику он редко видел таких ужасных мертвецов. Убитым оказался молодой парень лет девятнадцати или двадцати, не больше. Тощий, почти как скелет, с тонкими запястьями, изящными ушными раковинами и восковой бледностью смерти. Хотя одна сторона его лица сильно обгорела, Ханкен отметил нос правильной формы и красиво очерченный рот, да и общий вид у парня был каким-то женственным, от чего он, похоже, пытался избавиться, отрастив жиденькую черную бороденку. Он буквально истек кровью из-за многочисленных ран, скрываемых лишь легкой черной футболкой — и никакой куртки или свитера поблизости. Черные джинсы изрядно посерели в самых изношенных местах: по швам, на коленях и на заднице. А вот размер обуви у него был на редкость большим, и добротные массивные ботинки, судя по виду, произвела фирма «Док Мартене».

Под этими ботинками, наполовину скрытыми сейчас спальным мешком, который осторожно откинул фотограф, чтобы зафиксировать на пленку положение чела, лежало несколько листков бумаги, испачканных кровью и подмоченных влагой осаждающегося тумана. Присев на корточки, Ханкен внимательно изучил их, разделяя кончиком вытащенного из кармана карандаша. Эти листки, как он заметил, напоминали традиционные анонимные письма: кривоватые ряды букв и целых слов, тщательно отобранных и вырезанных из газет и журналов. Тематически они были одинаковы: в них содержались угрозы смерти, хотя предполагаемые ее обстоятельства варьировались.

Ханкен перевел взгляд с этих писем на скорчившегося на земле парня. Он размышлял, можно ли сделать вывод, что их адресат встретил свой конец в соответствии с упомянутыми в анонимках угрозами. Такое заключение могло бы показаться приемлемым, если бы интерьер окруженной мегалитами поляны не поведал совершенно иную историю.

Широкими шагами Ханкен проследовал обратно по тропе между березами.

— Приступайте к осмотру окрестностей, — отрывисто приказан он следственной группе. — Мы ищем второе тело.

Глава 3

Барбара Хейверс, сотрудник Нью-Скотленд-Ярда, поднялась на лифте на тринадцатый этаж высотного дома. Там находилась обширная библиотека лондонской полиции, и она знала, что в этом зале, среди множества справочников и пухлых папок следственных отчетов, никто ее не потревожит. А в данный момент она особенно нуждалась в таком спокойном месте. Ей требовалось побыть в одиночестве, чтобы прийти в себя.

Помимо того что эта библиотека вмещала бессчетное множество томов, которых и сосчитать-то было невозможно, не то что прочитать, из ее окон открывалась великолепная панорама Лондона. На востоке за неоготическими башнями и шпилями зданий Вестминстера виднелись более современные постройки южного берега Темзы. На север простирался лондонский деловой центр, над которым доминировал на фоне неба купол собора Святого Павла. А как раз сегодня ослепительные лучи жаркого летнего солнца сменились наконец более приглушенным и тонким осенним сиянием, придающим особую четкость и красоту всему, чего касается этот матовый свет.

Стоя у библиотечных окон на тринадцатом этаже, Барбара подумала, что если ей удастся сосредоточиться на опознавании всех раскинувшихся внизу зданий, то, возможно, она успокоится и забудет унижение, через которое только что прошла.

После трех месяцев вынужденного отпуска в этот знаменательный четверг в половине восьмого утра в ее доме раздался долгожданный телефонный звонок. Ей передали тонко замаскированный под просьбу приказ. Не соблаговолит ли сержант уголовной полиции Барбара Хейверс подойти к десяти часам утра в кабинет старшего суперинтенданта сэра Дэвида Хильера? Голос звучал безупречно вежливо и невероятно осторожно, даже намеком не выдав осведомленности его владельца о том, чем вызвано такое приглашение.

Барбара, однако, почти не сомневалась в назначении этой встречи. Последние двенадцать недель она провела в вынужденном отпуске в связи с поступившей на нее жалобой, и поскольку прокуратура отклонила выдвинутые против нее обвинения, то ее делом начал заниматься отдел внутренних расследований столичной полиции. Были вызваны очевидцы ее противозаконного поведения. Эти очевидцы предоставили подписанные показания. В качестве места и орудия должностного преступления доскональному изучению и оценке подверглись большой катер с мощным мотором, полицейский карабин и полуавтоматический пистолет «глок». И печальная участь Барбары, по идее, уже давно должна была так или иначе решиться.