Картинная галерея (сборник) - Михаил Пухов

— В непарнокопытное животное, выполненное из досок, — предложил Птицын.

— Правильно, — сказал Серов. — Метод троянского коня. Идеи не умирают.

— А вдруг они посмотрят на вас в телескоп и заподозрят неладное?

— И лазером, — добавил Баскаков.

— Ну нет, — сказал Вершинин. — Чтобы задействовать телескоп, нужно отдать совершенно недвусмысленное мысленное приказание, это не так просто. Даже Юра, по-моему, не умеет.

— Не спорю, — сказал Серов. — Словом, предложение мне нравится. Только нужно действовать наверняка.

— То есть? — поинтересовался Баскаков.

— Вам лучше знать, — сказал Серов. — Это вы с ними общались. Я предлагаю принцип. Есть же у них к чему-нибудь слабость. К каким-нибудь креслам, цистернам…

Баскаков неожиданно засмеялся.

— Они любят бусы.

Вершинин посмотрел на второго биолога, Горина. Тот молча глядел наружу, на далекую фигурку ракеты. Ракета была как игрушечная.

— Да, за бусы не спрячешься, — сказал кто-то.

Горин повернулся к Вершинину.

— Я знаю, как сделать это, — сказал он. — Мне нужны добровольцы. У вас не найдется несколько лишних грузовых контейнеров?

Урс стоял на корточках у стены, сжимая в ладони шарики, пряча лицо от богов. Боги обманули Урса. Одолели Урса. Сидели в мягких сиденьях и разговаривали. Советовались, как лучше наказать Урса.

— Все, счастливой орбиты, — сказал в микрофон Игорь Горин. — Спасибо за помощь. Всего хорошего.

— Счастливой посадки, — отозвалось из динамика.

— Толкаюсь, — предупредил Баскаков.

Короткий лязг расстыковки, и орбилет начал падение в небо планеты. Ракетобус «Лунь» уменьшался, в его кормовой части вспыхнуло пламя, и он ушел за иллюминатор, продолжая прерванный путь к Дзете.

— Ничего не забыли? — озабоченно спросил Баскаков. — Груз взяли, почту взяли…

Он посмотрел на легийца в углу у люка.

— Все на месте. А теперь рассказывай, как ты нашел такое решение.

— Я его не искал, — сказал Игорь Горин. — Когда ты заговорил о бусах, я смотрел на ракету в иллюминаторе. Она была совсем крошечная, и мне вспомнилось, как один маленький мальчик сказал, показывая на далекую дорогу: «Вон идет игрушечный автомобиль». Понимаешь? Сферический контейнер издали выглядит бусинкой, а десять соединенных вместе контейнеров неотличимы от ожерелья: Детям свойственна непосредственность. Раз выглядит — значит, так оно и есть.

— Ясно. Но почему он не среагировал, когда роботы подтащили «бусы» к ракете?

— Абориген решил завладеть желанными бусами. Корабельные роботы немедленно бросились исполнять приказ, схватили контейнеры вместе с содержимым и потащили к кораблю. Когда легиец понял, что это не то, ему захотелось избавиться от нежелательных предметов. Но бортовые лазеры не могут причинять вред корабельным роботам. Из-за противоречия сработала автоблокировка, и пульт на некоторое время отключился. Роботы, выполняя старое распоряжение, втащили нас в грузовое отделение. Дальше ты знаешь не хуже меня.

— Да, он молодец, — сказал Баскаков. — Уметь проигрывать тоже искусство. Но он получил что хотел.

Орбилет пробил облака, спланировал, повис над поляной и медленно опустился. Люк широко распахнулся. Легиец выпрыгнул наружу. Некоторое время он стоял неподалеку, принюхиваясь и прислушиваясь.

— Досталось бедняге, — сказал Баскаков. — Теперь не скоро забудет.

— Наоборот, свежие впечатления очень быстро вытеснят прежние. Это же дитя природы, ребенок с прекрасным будущим.

Урс стоял на краю Небесного Ожога, вдыхая ветер, выветривая из себя запах пещеры богов. Потом растворился в зарослях.

Он нес шарики Лаа.

НЕНУЖНОЕ-УНИЧТОЖИТЬ

Голос робота-информатора:

— Лифт-экспресс на систему Пратта отбывает с главной платформы.

И — старт. Тяжелые створки люков отделили пассажирский салон от людных лунных перронов. Пассажиры занимались своими делами. Все стояли, сидячие места отсутствовали. Потом люки открылись, и Дымов вместе с другими вышел под небо Дельты.

Оно напоминало земное, лишь место Солнца занимала Лега, звезда синего света. Архипелаг Пратта. Есть системы побольше, но все 18 здешних планет относятся к земному типу, а многие окружены кислородными атмосферами и пригодны для жизни человека. Хотя первая экспедиция побывала в окрестностях Леги два века назад, человечество лишь недавно взялось за освоение архипелага.

Дымов шагал по улице под ослепительно синим небом. Он знал, что нетронутые, заповедные уголки сохранились на всех планетах системы, названных по традиции буквами греческого алфавита. Альфа, Бета, Гамма… Каждая по-своему хороша, но королева, бесспорно, Дельта.

Почти такая же, как Земля. Светлый и добрый мир. Степи, моря, леса. И всего миллион жителей.

Улица спускалась от астровокзала в город. Мимо изредка пролетали машины. Люди на улицах гуляли — счастливые, беззаботные. Двухместный киберт обогнал Дымова, свернул к тротуару, затормозил. Из кабины вылез человек. Совсем другой человек. Он был на работе, чувствовалось.

Он ждал на краю тротуара, щурясь от яркого света. Потом остановил Дымова жестом руки.

— Вы Дымов, не так ли? Моя фамилия Крамаренков, я представитель Совета. Нам требуется ваша помощь.

— О других происшествиях я не подозревал, — сказал Дымов. — Конечно, у вас есть места, в которых небезопасно. Но люди там вооружены, соблюдают осторожность. Я думал, вы говорите о Дзете.

В течение последних десятилетий на Дзете размещались экспериментальный полигон и несколько генетических лабораторий. Здесь создавали и испытывали образцы флоры и фауны, которыми предполагалось заселять миры, непригодные для обычных форм жизни; В прошлом году на Дзете что-то произошло, свидетелей не осталось, планету объявили закрытой, и теперь даже космические корабли обходили ее стороной.

— Дзета… — повторил Крамаренков. — На Дзету нам с вами рано. Что вы знаете об Эпсилоне?

— Ничего, — признался Дымов.

— Неудивительно, — сказал Крамаренков. — Когда нога человека ступила на планеты архипелага, Эпсилон был мертвым каменным шаром.

— И там есть для меня работа?

— Теперь да, — сказал Крамаренков. — Двадцать лет назад генетики с Дзеты создали скалоеда — существо, способное жить в любых условиях.

— Они действительно едят скалы?

— Они пожирают все, — сказал Крамаренков. — И все, что попадает к ним внутрь, превращается в кислород и выделяется в атмосферу. За сутки такое животное перерабатывает сотни тонн. Полюбуйтесь.