Приключения аскета - Алексей Витальевич Величко

«Тебе сейчас недосуг, но расставлял я приоритеты, были времена, амбиции, цели, как ты говоришь, ну и деньгами, знаешь, не обижен, умею голову включать. Так вот моя пассия сочла единственно верным решением заделать от меня ребёнка, моего ребёнка понимаешь, и сразу в развод, без что да почему, понял? Вот тебе и приоритеты, на алименты можно жить вдвоём, это подспудно, а на поверхности была такая же любовь… Достаток был».

«Не грузи Нил, знаю я твои движения любовные — сегодня здесь, завтра там, всё на расстоянии, один ютится в своих хоромах, другой в своих, измены параллельно, да? Ты считаешь приоритеты этикетками как твои лоты, вроде имеешь, но как то так, без души, холодно, остановимся каждый на своём, ок?»

«Начали за здравие, хорошо, что я присмотрел бригаду на смену тебе, валишь, вот и вали с баблишком, посмотрим какая Санта-Барбара у вас разыграется, просто будь на чеку, понял, я всё равно постарше тебя».

«Ладно, я думаю до скорого, пожелай мне удачи, старый».

«Удачи, она нам пригодится, жди звонка».

2 дня до ночи Х

Ночью Фрай не спал. Он пребывал в царстве морфея… Или думал что пребывал. Сначала он падал с бешеной скоростью и это падение напоминало Алисино из одноименной книги. Вокруг была то ли скальная порода, соответственно движение было через пещеру, то ли внутренность гигантского дерева, что ещё больше пугало своей диковинностью. Фрай не ударялся о какие-то коричневатые отростки, наверно, только благодаря силе сновидения, которая и руководила процессом. Падение закончилось резким низхождением в некой местности, чём-то вроде леса, просто деревья были опять же не растениями, но полудревесными полускальными отростками, похожими на те из полёта в начале. Здесь же они двигались, вибрировали в такт сердцу, бой этот отдавался в голове тысячей голосов. Что они в себе несли было не разобрать, но мысли были хаотичными. В целом местность была одиозной, то есть пренеприятной, этот посыл, само существование предугадывало себя самоё во всём, во всех мелочах и это не предвещало ничего хорошего. Фрай двигался сквозь этот диковинный лес плавно, он был частью и это пугало. Он не видел никаких знаков пребывания рядом человека, приходилось довольствоваться чувством ритма, что задавал этот гигантский рой. Двигаться могло получаться лишь в одну сторону, поскольку роща имела только одну дорогу, обозначенную закруглившимися отростками, зато Фрай мог идти и чувствовать, всё казалось таким реальным, что просыпаться абсолютно не хотелось, не взирая на недоброе предощущение. Во сне время течёт быстрей, события ужаты, особенно к утру, поэтому все манипуляции являлись мимолётным эхом, которое наш герой и не вспомнит, а пока его буквально вытолкнуло к постройке, которая слабо контрастировала с отростками. Теперь Фраем двигала безысходность, потому что его несло к дверям некой водонапорной башни, здания явно человеческой эпохи. Герой сделал последнее усилие перед собой, чтобы не дотронуться дверной ручки. Это удалось, но явно с трудом. В целом не оставалось ничего иного как отдаться с головой этому веянию и слиться с потоками, вталкивающими в дверь и шепчущими в сознании непонятными предложениями на непонятном теперь языке. Внутри была лестница, шум исчез после того как дверь сама захлопнулась, подъём был винтовым и не внушал как минимум чувства защищённости (у лестницы отсутствовали борта). Зато теперь подниматься надо было по своей воле. Фрай начал восхождение. Чувство обречённости внезапно пропитало его, сон длился по ощущениям совсем недолго, но прошла уже целая ночь. Что-то там было на верху, что-то из его прошлой жизни, то что он должен был уже забыть, или то что он забудет перед началом нового отрезка пути, нового жизненного цикла.

«Исток… В нас…»

«Хоря спокойней, ты меня убьёшь», — так называла его пассия, сокращенно от мерзопакостного маленького создания, коим Фрай себя явно не считал. Теперь же его толкала Слевен, его дива, которую он не приласкал этой ночью, но явно хотел спихнуть с кровати, овеянный сновидением. Было раннее утро, он потянулся. Если мягко выразиться, его душила жаба, он совсем не помнил ни себя во сне, ни самого сна, его испугала Слевен, которая защищала себя от падения, Фрай был испуган и запамятовал всё что знал и помнил (имеется ввиду сновидение), и если бы сразу сосредоточился, то возможно вспомнил бы, но нет, он отвлёкся на Слевен и забыл всё на свете.

Отдать ей должное, она была неотъемлемой частью жизни нашего героя и побудки имели свой сокральный смысл, так же как и в любой другой семье, и пусть всего из двух человек. Скажем так, то что Фрай не прочувствовал и недопережил во сне стало простым и банальным началом нового дня здесь в этой богом забытой дыре на окраине города, одного из городов Новой Англии. Со спутницей он познакомился здесь же в одном из шести штатов, путая следы, будучи в поисках нужных контактов для реализации краденого и не только. Маргинал, он скептически относился к каждому делу, брался так как хотел рано или поздно накопить на новую жизнь, вернее на билет в неё. Будучи умелым сёрфером в интернете, он преисполнялся удовлетворением постигая тёмную его сторону. Здесь же и нашёл воятельницу своего очага, если так можно выразиться о чуждом для среднестатистического человека ремесле. Переписываться в социальных сетях они оба устали ещё в зародыше, так им не хватало насладиться компанией друг друга, то есть понятно, что они с ходу прониклись чувством близким к нетерпению, потому что у обоих промелькнуло «это оно». Прибавить к этому длительное отсутствие отношений и тягу к живому общению «здесь и сейчас», и по итогу мы поимели двух влюблённых, отдавшихся с подобострастием неге.

Продолжая с чего начали, Слевен стала неотъемлемой частью жизни Фрая, крепким тылом, хранительницей множественных его очагов и даже подельником в его грязных делишках. 30 лет от роду, ростом она была среднего, фигура заставляла мужское естество плясать вокруг латиноамериканскую сальсу, поддерживалось это достаточно простыми, но до простого эффектными одеждами, преимущественно кэжуал стиля или, если вам так проще, городского. Правильнее было бы начать с лица, но не факт, что части мужского населения относятся к девушкам как к мечте поэта. На самом деле у Слевен были все мотивы быть простой сердцеедкой, но нет, она решила посвятить жизнь себе любимой, но как всегда, как и верно то, что женщины любят ушами, стало не хватать общества, для начала она зарегистрировалась в чате, через пол года размышлений и просмотров чужих анкет,