Лихой поворот - Марина Серова

Шантаж. Самый обыкновенный. Ребята должны знать, что об их мелкоуголовных наклонностях известно не только им.

Я стала прикидывать, на кого из «ночных ангелов» можно надавить, чтобы выудить признание. Славик Набирухин отпадает сразу. Он маму родную сдаст, только ни в чем не признается. Черноглазый Шурик? По нему видно сразу, что он не прост. У меня сложилось такое впечатление, что именно он подбил своих дружков на кражу. Я понятия не имею о том, что представляют собой эти самые радиомикрофоны, но чувствую, что вещь крутая.

Остается только один — толстенький Александр Новиков.

Ровно в девять утра обладатель арбузного животика вышел из подъезда своего дома по улице Тамбовской и направился, видимо, по неотложным делам.

Я притормозила рядом с ним и распахнула дверцу.

— Садись быстро! Без разговоров, или я вызываю милицию!

Александр открыл рот, видимо, собираясь что-то сказать, но не стал. Он покорно сел рядом со мной, я тронула автомобиль с места, и мы помчались по улице.

— Помнишь меня? — спросила я.

Александр Новиков даже не повернулся в мою сторону и буркнул:

— Помню, чего ж… Только у меня дела, срочные…

— Так уж и быть, подброшу тебя на место, только сначала надо поговорить.

— О чем?

— О том, что вы делали вчера ночью.

Колобок повернул ко мне голову и захлопал глазами, словно ветер заиграл форточкой.

— Откуда…

— Сначала давай остановимся, а потом и поговорим — откуда.

Я остановила машину недалеко от овощного базара на улице Садовой и повернулась к Александру Новикову.

— Я надеюсь на взаимопонимание. Учитывая то, что в краже ты непосредственно участия не принимал, а сидел в машине, можно кивать на то, что ничего не знал про намерения друзей.

Толстячок внимательно слушал и не перебивал.

— Однако, — продолжала я, — дело можно представить и по-другому: в машине остался соучастник, он, конечно, получит не так много, как основные организаторы преступления, но тем не менее в тюрьме придется попариться. Я, можно сказать, единственный свидетель того, как из помещения гарнизонного Дома офицеров выкрали многоканальный микрофон, уж не помню какой фирмы…

— «Shure», — уточнил Александр.

— Наверное, — согласилась я, — вам еще повезло, что инвентарь вернули на место и никто не подал заявление в милицию. Хотя еще не поздно организовать дело и тем самым устроить вам большие неприятности.

Новиков молчал.

— Этого можно избежать, если я получу нужную мне информацию.

Да, товарищи, гнусный шантаж, вот до чего пришлось опуститься. Как любил говорить герой Пьера Ришара — не разбив яиц, не сделаешь яичницу. По-моему, кто-то сказал это до него много раньше.

— Какая информация вам нужна? — спросил толстенький усталым голосом, будто только что разгрузил два вагона с углем.

— Кто ударил Игоря Талыбаева?

— Кто это такой?

— Парнишка, который погиб в дискотеке.

— Не знаю, честное слово!

Я продолжила давление.

— Подозреваю, что ты на такое пойти не мог…

— Я вообще не принимал участия в драке! — горячо воскликнул «колобок». — Я никогда не дерусь!

— И это правильно, предоставь это мне. Так кто же виновен в смерти ни в чем не повинного человека?

Новиков молчал.

— Тогда я спрошу по-другому. Не крутились ли там, на танцплощадке, двое людей, похожих на десантников? Плотного телосложения, с короткими прическами, в общем, как и подобает людям, прошедшим школу крутого мордобоя.

Александр горестно кивнул:

— Сначала они наблюдали за тем, как все дерутся, а потом исчезли, словно их и не было.

— Почему ты обратил на это внимание?

— Не знаю… Что-то вроде внутреннего голоса.

— Нужно опираться на факты, а не на чувства. На чем основана твоя уверенность?

— Я же не дрался, просто стоял и смотрел. Они тоже стояли и смотрели. Я подумал, что такие, как они, не ходят на дискотеки, как-то не вяжется их внешность с молодежной тусовкой. В общем, они стояли на месте, а потом я заметил, что…

— Ну и?..

Толстяк замотал головой.

— Ничего, ничего не видел… Ничего… Прости, но это все, что я знаю…

— Но ведь ты что-то хотел сказать! — чуть не крикнула я. — Ну же!

— Мне показалось, что Славик с Шуриком с ними знакомы…

— А ты?

Новиков покачал головой.

— Я их не знаю.

Я до того задумалась, что чуть не проехала на красный свет, но вовремя спохватилась. Конечно, уверенности никакой, а вдруг «ангелочки» все-таки связаны с криминалом? Если бы это доказать…

— А если представить, что один из них — убийца? Если мы его опознаем, невиновный человек выйдет на свободу.

— Но я не могу этого утверждать! — почти с возмущением в голосе воскликнул Новиков.

— Объявлено вознаграждение в пятьсот долларов за достоверную информацию, — сладко пела я, изо всех сил надеясь на успех.

Александр был непреклонен.

— Нет… Опознать тех, кто был простым наблюдателем, я могу, но вешать убийство, в чем я не уверен, — не буду. Совесть не позволяет.

Я ему поверила.

— Так, значит, Сергей Прохоров ни при чем?

— Я не видел, чтобы он дрался с тем парнишкой.

— А твои друзья видели?

— Говорят, что видели. Я показаний не давал. Это Славик с Шуриком настаивали, что виноват Прохоров.

Два лжесвидетеля. Вполне достаточно для обвинения и дальнейшего осуждения.

— Послушай, а что это были за парни?

— Понятия не имею, впервые их видел.

— Узнать сможешь в случае чего?

— Зачем это? — подозрительно спросил Александр.

— Не волнуйся, это нужно только мне, и проделаем мы все это анонимно. Про тебя никто ничего не узнает. Договорились?

— Я в милицию не пойду и свидетельских показаний давать не буду. Ни за что на свете!

— А за деньги? — пошутила я.

— Даже за деньги.

— Хорошо. Просто покажи их мне, и все. Договорились?

Толстяк вздохнул.

— Кстати, проясни про дымовую шашку, — вспомнила я, — это ваша инициатива?

— Клянусь богом, нет! — загорячился Новиков. — «Сканер» как сказал про нее, у нас даже глаза на лоб полезли!

— Это точно?!

— Абсолютно! Где бы мы ее взяли?

Ну что ж, будем считать, что козырь сработал. Какая-никакая, а информация…

Глава 16

Группа «Сканер» давала концерт во Дворце культуры авиастроителей. Если честно, то здание это не было похоже на дворец, скорее — на большой дом, в котором было порядочное количество посадочных мест — около трехсот, если не ошибаюсь. В настоящем дворце их должно быть побольше раз этак в пять.

Тем не менее народ проявил интерес к творчеству англоязычного коллектива, и около половины мест были надежно оккупированы молодежью от четырнадцати до двадцати лет. Я вспомнила группу «Scorpions», которых у себя на родине, в Германии, принимали то за англичан, то еще за кого-то, только не за родных и близких по духу и нации. И все потому, что они пели на английском.

У нас такой номер не пройдет. Если в Германии в то время, да и сейчас, каждый второй выступающий коллектив едет из Англии и нисколько не жалеет об этом, то в России заезжий гость — огромная редкость. И он при всем желании не будет выступать во Дворце культуры авиастроителей, не то организаторы останутся без штанов да еще залезут в долги.

Беловолосого Сергея заменили парнем по имени Семен, обесцветили его шевелюру, воткнули серьгу в правое ухо и поставили к синтезатору. Все-таки в нашем городе много талантливого народа. При этой мысли меня прямо гордость распирает за родной край. Ты, главное, покажи — а уж мы переймем. И это правильно. Господи, если бы не проявляющаяся почти на каждом шагу русская дурь, я бы и впрямь уверовала в величие русской нации. Но, увы, не судьба…

У микрофона встал Валерий с акустической гитарой «Fender», обещавший спеть не хуже настоящего Бакстера.

Перед посещением концерта я разбросала по гладкой поверхности стола свои магические кости, которые выдали следующую информацию:

29+18+3. «Вам удастся удержать удачу, и вы будете более осторожны и внимательны к тем опасностям и интригам, которые угрожают вам».

Насчет осторожности я уже давно поняла — пора наводить порядок в этой сфере. А насчет удачи — спасибо. Не столь часто она балует нас своим вниманием.

Я заняла место в последнем ряду, усадив рядом с собой толстенького Александра Новикова, строго-настрого приказав ему держать наш уговор в тайне.

— Если те двое придут на концерт, дашь мне знать.

Тот кивнул.

В зале приглушили свет, это было сигналом к началу концерта. Затем внезапно вспыхнули все имевшиеся в распоряжении светооператора софиты, и заработали клавишные, с первых же секунд заводя публику.

Парни работали усердно, извлекая мощный саунд, который проникал в самое подсознание.